class="p1">Его чтили как Героя многие за то, что он избавил их от той или иной внезапной напасти. А он в это искренне верил, вместе с людьми, что его окружали. Мироходец, как его тогда называли (и это прозвище ему в разы больше нравилось до сих пор), становился сильнее, путешествовал по странам, своими глазами наблюдал бурный рост технологий, подтолкнутых развитием Магии. Да, находились и те, кто новые блага и открытия стремился обратить во зло. Великое Зло.

Со своей группой Мироходец когда-то сразил самого Царя Демонов, принеся мир в королевство… имя которого из его головы почти стёрлось. А уж из истории этой реальности по ту сторону хладного стекла? Всё же, когда один за другим его прежние выжившее товарищи начали обращаться чудищами и злодеями, сильнее раз в десять величайшего Царя Демонов, подозревать что-то странное начал не только он. Устраняя одну угрозу всему сущему он давал повод прорасти следующей. И чем эффективней он их сражал одну за другой, тем быстрее и чаще они появлялись.

Никто из людей, кроме него, не мог теоретически поспевать за его развитием. В манне нашли первопричину всех бед человечества, отчего большинство её «даров» было утрачено, проклято и запрещено. Попаданец оказался единственным, кто использовал силу разрушения, силу Хаоса себе во благо. Ибо всех остальных ему приходилось собственными руками её лишать. На ряду с жизнью.

***

— Почему «Ты» выбрал меня? — не раз задавался вопросом Мироходец.

Хаос обрёл форму твари, что он сразил шесть сотен лет назад и напал на него, стоило ему заглядеться на собственную покорёженную статую, «благословлённую когда-то самой Богиней». Десятки разлагающихся крыльев, лишенных чистоты, были разбросаны вокруг, оторванные от туши сраженного монстра. Один глаз, вырванный из заточения тех колец, что составляли тело нападавшей, до сих пор покоился в руке Мироходца. Он снова убил искаженную версию той Небесной Сущности, что когда-то его и благословляла.

— Я не верю в удачу или вероятность. По крайней мере потому, что не хочу… — всё бормотал Мироходец. — Я был лишь тенью. Одной из сотни, а то и тысячи в ряде таких, что шли вперёд целую вечность. Точнее шли в вечность, ха. И всё равно это должен был быть я, да?

Он не из сожаления или разочарования спрашивал. Просто… хотел знать. Шанс критического попадания, когда его в прошлый раз попаданец проверял, перешагнул за 300%, а показатель Удачи… был явно выше, чем у всякого амулета или святого. Но что они ему давали? Став столь всемогущим он возненавидел сильнее всего различные погрешности и вероятности. Только вот, вспоминая свой путь, невольно осознавал, что оказался на нём лишь благодаря Воле судьбы (да, и такая, пускай, не характеристика, но пассивная способность у него была). Почти разрушив чёртов мир, он до сих пор не был властен над своей судьбой в нём? Что за шутка?!

Он больше не спрашивал, мог ли что-то изменить. Мог ли заранее понять, чем являлся для этого мира. Мог ли не убивать всех тех, кого его Система, в которую он ныне почти не заглядывает (ибо не самый удобный и приветливый интерфейс уже глаза мозолил), отмечала. Ответы на эти вопросы ему были не нужны. А на такой простой, но невозможный — очень даже. Иначе как еще скоротать время до тех пор, когда явиться Финальный Босс? Он до сих пор сомневался в себе, силах Покорителей города и намерениях прочих иномирцев, перерождающихся и непокорных времени. Но давно со всем этим смирился.

Тогда как «Почему?..» спрашивал себя и «его» постоянно. Надеясь найти отражение его уставших глаз на ночном небосводе, среди тысяч огней удалённых звезд.

Глава 10. Это всё неправильно...

Ино хотел вернуться на Четвёртый круг совсем не так. Совсем не так… СОВСЕМ НЕ ТАК!!!

Отрава подкорки Пятого, развеянная по ветру тем Покорителем с копьем, окончательно город не покинула, а вместе с Кавасаки отступила в своё прежнее убежище. Потому от концентрации Хаоса в воздухе пробужденного юношу мутило. Он с трудом поднялся с хладного камня заброшенной детской площадки, куда его тело утянул демон.

— Проснулся, наконец, а? — спросил голос внутри, уродливую фигуру владельца которого Ино мог чётко наблюдать у себя в голове.

Черты лица демона до сих пор были скрыты, но вот тело можно было разглядеть четко. Пред его глазами предстал Пустой Доспех, что обрёл плоть. Что вся была чёрной, в контраст с броней из Клинка. На вид кожа человекоподобного монстра казалась высушенной и прожженной, напоминавшей чем-то даже вулканическую поверхность. Демон возвышался над ментальной проекцией Кавасаки, будучи под три метра ростом.

Но даже не испепеляющие глаза или еле заметная серая кривая улыбки на лице пугали Ино. Но руки и ноги твари. Когти на них были громадными, а главное — все окроплены невинной кровью. Стекающей с них, казалось, уже вечность. Капля за каплей. Одна жизнь за другой, с визгом и криками ужаса уносящиеся в бездну, срываясь вниз. Он более не видел в этом монстре даже какое-то частичное отражение себя. Не видел равного себе. Так как сам был куда его…

— Так и будешь просто стоять на месте и втыкать? — раздалась новая оглушающая реплика. — На нас теперь точно всех собак спустят, да?

— …

— Потому лучше бы тебе поторапливаться! — демон всё говорил и говорил, не замечая подступающего к горлу юноши кома.

— Да что ты такое вообще несёшь?! — что вырвался из него с гневным выкриком.

Ино обрушился на деревянную скамью близ решетчатого забора. Пустота округи оглушала его отражающимся от всех поверхностей эхом собственного голоса, что корил его за каждую потерянную жизнь. Одной из которых должна была быть и…

— Слушай. Я делал то, что обязан был, чтобы мы ОБА выжили. Что тут непонятного? — демон даже не желал его пощадить, всё бомбардируя упрёками. — Злись на сраженного соперника. Он сыграл подло. Тоже научился мимикрировать под людей, воспользовался твоей слабостью…

— В чём тут слабость? — вдруг спросил Кавасаки дрожащим