на нее сверху, упершись руками в землю по обе стороны от нее. Когда-то она могла подумать, что он запер ее в клетке, но теперь она видела это по-другому — он укрывал ее. Их груди вздымались от неровного дыхания, когда они лежали вот так под дождем. Его сердцебиение, хотя и постепенно замедлялось, служило устойчивым, надежным противовесом более неустойчивому ритму дождя.

— Что случилось? — мягко спросила Айви, нарушая молчание.

Кетан напрягся, когти одной руки погрузились в мох.

— Королева пыталась сделать меня своим.

Тошнота подкатила к горлу Айви, отрезвляя ее и отравляя удовольствие, все еще бурлящее в ней.

Нуждаюсь в тебе. Нужен этот запах. Твой запах.

Я для тебя. Тебя. Никого другого, никогда другого.

С ней — никогда. Есть только ты. Моя Айви.

О Боже. Что натворила королева? Айви забыла, что каким бы крупным ни был Кетан, самки вриксов были еще крупнее и сильнее. Она знала, каково это — быть такой уязвимой, знала, каково это — быть бессильной, и она ненавидела, что Кетану, такому сильному и мужественному, пришлось испытать это.

Она судорожно сглотнула, когда слезы защипали ей глаза.

— Она…?

— Она потерпела неудачу, — его голос был низким, грубым. — Но она оставила на мне свой запах, и он не смывался.

Айви закрыла глаза и опустила лицо к земле, испытывая облегчение от того, что не случилось ничего хуже, но слезы все равно текли, смешиваясь с дождевой водой на ее щеках. Ее грудь сдавило от слов, которые она произнесла дальше.

— Это… это неправильно? Что мы делаем? Т-ты и я?

Он вздрогнул, и на мгновение его вес усилился, прежде чем он пришел в себя и прорычал:

— Нет, Айви. Не неправильно. Никогда неправильно. Ты — единственное, что правильно.

Ее сотрясло рыдание, и она вцепилась в мох под ладонями.

— Если бы ты не нашел меня, ничего бы этого не случилось.

— Айви…

— Я не хочу, чтобы тебе причинили боль, Кетан. Я причина, по которой ты сейчас страдаешь, — она прижалась лбом к земле. — Это все из-за меня.

Кетан с ворчанием приподнялся, вытаскивая передние лапы из-под Айви и отрываясь от нее всем телом. Он резко вынул свой член, он все еще немного пульсировал, даже когда выскользнул из нее, оставив опустошенной. Его семя пролилось из ее лона и потекло по внутренней стороне бедер.

Шелковая веревка, связывающая ее, натянулась, когда он снова схватил ее, но это длилось всего мгновение, прежде чем его когти перерезали ее в нескольких местах. В его движениях снова был намек на ту неистовую энергию, когда он разрывал нити и освобождал ее конечности. Затем его руки обхватили ее, оторвали от земли и, заключив в объятия, прижали к своей груди.

Айви обвила рукой его шею и уткнулась в него лицом.

— Прости меня. За все это.

— Она жестока не из-за тебя, — проворчал Кетан, гладя ее по волосам. — Она знает только, как причинять страдания, — отпустив Айви одной рукой, он взял ее за подбородок и повернул ее лицо вверх, заставляя встретиться с ним взглядом. Его волосы рассыпались по плечам, с них капала вода. — Это не твоя вина, моя Найлия. Не ты привела меня к жестокости королевы. Ее жестокость привела меня к тебе.

Айви сморгнула слезы и капли дождя с глаз, а ее нижняя губа задрожала.

— Если бы не я, ты бы здесь не застрял. Тебе не пришлось бы возвращаться туда к… к ней.

— И она со своими Когтями все равно охотилась бы за мной. Она не собиралась так легко меня отпускать, Айви, — он наклонился, чтобы прислонить головной гребень к ее лбу. — Даже если бы я знал, что произойдет, я бы ничего не изменил. Я бы предпочел разбудить тебя. Я бы выбрал сделать тебя своей. То, что ты маленькая, мягкая и человек, не имеет значения. То, что я большой, твердый и врикс, не имеет значения.

Кетан провел грубыми костяшками пальцев по ее щеке.

— Только наши сердечные нити, наш дух — вот все, что имеет значение, и они связаны. Судьба привела меня к тебе, моя сердечная нить, и даже если бы она попыталась отвернуть меня от тебя, я бы бросил ей вызов. Ничто не встанет между нами. Пока солнце, луны и звезды совершают свои путешествия по небу, ты будешь моей, Айви.

ГЛАВА 15

Айви вцепилась в Кетана, когда ехала верхом у него за спиной, ее грудь прижалась к нему, ноги сомкнулись вокруг его тела, а пальцы переплелись у него на груди. Она пыталась не обращать внимания на то, как у нее переворачивался живот при каждом его прыжке, замахе и нырке, когда он карабкался по деревьям с копьем в руке. Хотя дождь продолжался, ветви и листья над головой давали некоторое укрытие. На Кетана и Айви падали только нечастые капли, за исключением тех случаев, когда он проходил под редкими открытыми участками — не то чтобы это имело значение, поскольку они хорошо промокли перед началом этого путешествия. Ее шелковое платье прилипло к ней, как вторая кожа.

Хотя Айви не была поклонницей штормов, дождь в джунглях успокаивал. Все остальное стихло, остались только постоянные, нежные звуки воды, падающей на листья и стекающей по сетям лиан и ветвей.

Небо потемнело с тех пор, как они с Кетаном покинули Сомниум, и не только из-за дождевых облаков. Приближалась ночь. Это немного сбивало с толку. Утреннее солнце ярко светило, когда Айви вошла сегодня на корабль, и у нее не было ощущения, что она провела внутри весь день — возможно, потому, что в компании время прошло так быстро.

Но с дождем и приближением ночи пришел холод. Он целовал ее обнаженную кожу и прилипал к мокрой одежде и волосам, заставляя кожу покрываться мурашками. Она вздрогнула. Все, чего она хотела в тот момент, — это оказаться дома, в сухости и тепле, прижавшись к Кетану в их постели из шелкового пуха.

Я бы не отказалась от горячей ванны…

Айви была морально и физически истощена. Ее глаза были опухшими и усталыми после слез, и, как бы ей не нравилось совокупляться с Кетаном, это оставило ее слабой и болезненной — в хорошем смысле. Ее лоно все еще пульсировало напоминанием о том, что они разделили. Грубо или нежно, Айви любила и жаждала всего, что давал ей Кетан. Не имело значения, что он был вриксом. Ее тело признало его прикосновение единственным, чего оно хотело.

Айви провела руками по груди Кетана и крепче обняла