Шрифт:
Закладка:
* * *
Некоторые из операторов, работавших с нами на этот раз, были легендами в тайном мире. Один из них был частью команды, ответственной за смерть Заркави. Другой участвовал в миссии, которая закончилась поимкой Саддама Хусейна — первый, кто увидел диктатора, когда команда обнаружила Саддама, прячущегося в паучьей норе. Он любил рассказывать мне историю о том, как он ударил его прямо в лицо и сказал: «Привет от президента Буша».
Я перевел камеру на дом. Прошло несколько минут тишины. Дрон остановил изображение в центре плоской крыши, не глядя ни на что другое вокруг, чтобы убедиться, что никто не выскочит прямо перед прибытием операторов. И затем медленно, из темноты, силуэты людей начали появляться из углов камеры беспилотника, подползая все ближе и ближе, устанавливая свои позиции. Мое сердце подпрыгнуло. Это всегда одинаково. В эти доли секунды стресса, незнания будущего, между полным спокойствием и тотальным хаосом — непрерывным грохотом взрывающихся гранат и жестокостью быстрых действий — все внезапно проснулось, черт возьми.
Вскоре операторы достигли дома. Сверху по-прежнему не было видно никакого движения. Было жутко видеть, что густонаселенная часть Багдада выглядит такой совершенно безлюдной. Я слышал их переговоры по радио, которая становилась все оживленнее.
И тогда началась атака. Все изменилось за считанные секунды. Дверь распахнулась, взорвались гранаты, и люди ворвались внутрь. То, что они обнаружили, было разочаровывающим. Никаких бомб. Никаких мин-ловушек. Только одинокий мужик, лежащий на голом бетонном полу в гостиной в спальном мешке.
Дом был пуст. Единственным имуществом, которое у него было, была изготовленная на заказ русская винтовка СВД. Она и правда лежала прямо рядом с ним.
Наш Бомбист попал в точку.
Джуба выглядел тощим, взъерошенным. Это определенно был человек, который долгое время был в бегах. Операторы тщательно допросили его на месте, а затем отпраили его в секретную тюрьму, где еще несколько дней выдавливали из него все до крупицы. Обычно процесс допроса брала на себя другая команда. Их задачей было извлечь из них как можно больше информации в течение сорока восьми часов, до перезагрузки сети. Почти сразу же он сдался. На его счету более ста убийств за последние несколько лет — и американцев и иракских солдат и полицейских. Он хранил в памяти каждого, как моментальный снимок на задворках разума, на потом. Он подробно рассказывал следователю о каждом убийстве, описывая, где он находился, сколько выстрелов он произвел, куда упало тело и как ему удалось скрыться.
Когда мы передали его иракской полиции десять дней спустя, они проверили все детали, поговорили с семьями убитых и выяснили, что он был точен во всем, что утверждал.
Снайпер терроризировал нас много лет. Теперь город и семьи погибших были спокойны. Через несколько месяцев его повесили.
Было приятно вернуться.
Глава 16. Сауди
— Ты должен это видеть, — крикнула однажды утром Меган, одна из моих аналитиков. Я мало спал той ночью и только что с трудом выбрался из своего трейлера.
— Кажется, у меня здесь что-то есть, — сказала она. Меган уже несколько часов копалась в файлах, выискивая зацепки.
Она показала мне фотографию на своем экране мужчины, высокого и худого, с густыми черными волосами.
— Ты хочешь, чтобы я угадал?
— Это Сауди.
Наши миссии начали набирать обороты после Джубы-Снайпера. Мы начали собирать массив разведданных, накапливая все больше зацепок, и вскоре мне показалось, что я никуда не уезжал. Я вернулся к своей старой рутине, благодаря энергетикам проведя несколько дней на адреналине без сна. В небе постоянно находились два-три беспилотника.
Большая часть успехов в раскручивании миссий была связана с Меган и двумя другими девушками, Джейн и Лизой. Они пришли из РУМО, и их работа заключалась в том, чтобы находить то, что упустили остальные члены команды: пробелы в нашей разведке, случайные фотографии пропавших с радаров, обрывки пропущенных разговоров, детали, утерянные в отчетах. Мы назвали их Розовой мафией.
Но не только потому, что они были молоды и симпатичны. Они также были чрезвычайно свирепыми. Они были блестящими, сильными личностями, так же одержимыми уничтожением ИГИ, как и все мы. Им было под тридцать или чуть за тридцать, и они никогда не вздрагивали от ужастиков, которые транслировались на наших мониторах в живой близости днем и ночью.
Скорее всего, это было просто случайно, но в то время ходила шутка, что кадровики РУМО следовали определенному порядку: Умная? Помечено. Горячая? Помечено. Нанята. Была команда «Морских котиков», которая запрашивала одних и тех же девушек из РУМО каждый раз, когда им кто-то был нужен.
Учитывая мою молодость, я чувствовал, что поначалу Розовой мафии было трудно подчиняться моим приказам. Я не знал их, и они не знали меня. Они никогда ничего не говорили, но по языку их тела у меня возникло ощущение, что они думают: «Кто это, черт возьми?» Но это не изменило способ, которым они работали. Здесь каждый должен был заслужить уважение. И они держали марку.
Джейн была спортивной девушкой с азиатскими корнями, невысокой и худой, всегда в кроссовках и футболке. Она была очень внимательна к деталям, благодаря чему мы были уверены, что вряд ли пропустим что-то о прошлом наших целей. У нее случались моменты озарения: вся команда сидела и тупила из-за ключевой детали и тут как из ниоткуда появлялась Джейн с криком «Нашла!» Если парень использовал поддельную личность, она выясняла, кто скрывается за маской. Однажды у нее не было ничего, кроме того факта, что наша цель имела избыточный вес и ее в последний раз видели в черной дишдаше — но она каким-то образом нашла его в нашем архиве.
Лиза была самой большой болтушкой в группе. Ее голос был быстрым и громким, как бензопила, и она постоянно не давала мне покоя, подталкивая меня к поиску новых людей. Она не всегда была права, но она всегда думала, что была права, и не отступала, даже когда была неправа. Она была из Джерси, поэтому иногда ее рот выводил людей из себя. Когда операторы вернулись на базу, не убив ни одной цели, которую мы приказали им уничтожить, она разозлилась больше всех.
— Они должны были убить этот кусок дерьма, — жаловалась она.
