Гектор схватил меня в воздухе и закричал. — Подушка для моего Ягненка!

Пакстон упал на спину, вытянув руки, чтобы поймать меня.

Я была самой сильной среди них в Пустоте, но мои возлюбленные по-прежнему чрезмерно опекали меня. Они не могли этого изменить, несмотря ни на что.

Несмотря на самые лучшие намерения моих суженых замедлить мое падение, я не приземлилась в объятия Пакстона. Какая-то сила оторвала меня от ревущего Гектора. Пока мои пары в панике выкрикивали мое имя, но я упала на задницу в камере рядом с камерой Пакстона.

Гектор приземлился на корточки, упершись одной рукой в землю, в камере напротив моей, разделенные огромным пространством. Затем Зак и Аксель также приземлились в отдельных камерах по обе стороны от камеры Гектора. Темная бездна простиралась бесконечно под нашими ногами, в то время как потолок над нами простирался до бесконечного серого неба.

Нас отправили в яму черного купола.

— Привет? Здесь есть кто-нибудь? — Позвал Зак.

— Ответьте мне! — Потребовал Аксель.

Тартар упоминал, что в черном куполе содержались преступники, согрешившие против Богов, и перечислил немало печально известных обитателей, таких как царь Сизиф, убивавший путешественников, Иксион, который спал с женой Зевса, и Титий, который пытался изнасиловать любовницу Зевса.

Враги моего врага могли быть нашим источником информации.

Нам нужно было взломать тюремную систему и найти выход. Хотя Тартар сказал, что только его молот может открыть двери, мы не будем просто сидеть сложа руки.

Мы всегда находили выход из любой ситуации, в которую попадали. К сожалению, у нас была привычка вскоре снова попадать в неприятности.

— Иксион? — Я попыталась. — Титий? Чуваки?

Никто не ответил.

— Царь Сизиф? — Я попробовала еще раз.

Нас окружила тишина.

— Отвечайте, придурки! — Взревел Пакстон. — У моей пары есть к вам вопрос!

Его раздраженный голос эхом разнесся по куполу, и сверху посыпалась пыль.

Аксель принюхался и чихнул.

— Черт. Это костяная пыль. Все заключенные здесь давно мертвы. Тартар позволил им сгнить. Должно быть, он давно не проверял этот купол Титаны могли обходиться без пищи, но бессмертным, таким как Сизиф и Иксион, все равно нужна была еда, чтобы выжить.

Я принюхалась, затем сморщила нос от зловония смерти и разложения.

— Боги приговорили нас к той же участи, — сказала я, холодный ужас наполнил меня. Образ того, как я и мои пары превращаемся в груды костей и пыли в этом куполе, заставил меня содрогнуться.

— Ягненок, ты ранена? — Спросил Гектор через купол.

— Я в порядке. С вами, ребята, все в порядке? — Спросила я, обводя взглядом всех своих возлюбленных.

— Да, мы в порядке, — ответили они.

— Нам нужно вырваться из Вечной тюрьмы как можно скорее, — сказал Зак. — Чем дольше мы здесь остаемся, тем меньше шансов, что мы когда-нибудь покинем это место.

— Давайте сделаем это, — сказала я, вскидывая руки и позволяя своей силе взорвать замки и двери.

Они не сдвинулись с места. Я попробовала еще несколько раз, но безрезультатно.

— Моя сила здесь отключена, — сказала я, не в силах скрыть тревогу и ужас в своем голосе.

Мои пары схватились за прутья, пытаясь согнуть их или раздвинуть пошире, струйки дыма поднимались от их кожи там, где они касались металла. Запах горелой плоти ударил мне в ноздри.

— Остановитесь! — Я закричала, ненавидя наблюдать, как моим парам причиняют боль. — Если бы это могло сработать, Титаны давным-давно выбрались бы из своего купола. Мы должны быть умнее.

И все же Пакстон отказывался сдаваться. Он стиснул зубы, не обращая внимания на жгучую кислоту, пытаясь раздвинуть решетку, разделявшую его и меня, пошире, чтобы оказаться со мной в одной камере.

— Пакстон! Я сказала, остановись! — Я закричала на него. — Почему ты продолжаешь причинять себе боль, идиот? — Я бросилась к нему, отрывая его пальцы от прутьев.

Он прищурился, глядя на меня.

Может быть, я смогу заставить прутья согнуться?

Я вспомнила, что когда я прикоснулась к прутьям, удерживавшим моего отца, я получила только укол. Защищенный металл не обжег меня. Возможно, я смогу справиться с этими прутьями. Как дочь титана, я обладала достаточной силой.

Я схватилась за решетку, кислотный ожог содрал кожу с ладоней. Я вскрикнула и отпустила ее, когда до меня дошло, что Вечная тюрьма была создана для того, чтобы держать осужденного за решеткой. В прошлый раз я пострадала только от укола, потому что не была заключённой, но теперь была.

Все мои пары кричали мне, чтобы я держалась подальше от решетки, затем Зак, Аксель и Гектор ругали и проклинали Пакстона за то, что он не защитил меня.

Всегда альфа-самцы.

И все же мы все были пойманы здесь в ловушку, беспомощные и бессильные. Страх заполнил все мое существо, и лед сковал мои вены. Мы все сгнием здесь, пленники самой легендарной тюрьмы в мире. Мои пары сгниют здесь. А Гектор был смертным. Мое сердце остановилось. Он умрет задолго до всех нас, сбудется мой худший кошмар.

Гектор порезал себе ладонь лезвием.

— Гектор! — Закричала я.

— Не переживай, Ягненок, — сказал он. — Я работаю над рунами, чтобы взломать дверь. Мы вытащим тебя отсюда.

Гектор был мастером в оберегах и рунах. Смертный или нет, он не утратил своей хватки.

Он обмакнул пальцы в свою кровь и начал рисовать руны на дверном проеме своей камеры. Раздался шипящий звук, и в воздухе запахло горелой плотью. Но Гектор продолжал рисовать.

Я тяжело дышала, жалея, что не могу быть там, чтобы помочь ему. По крайней мере, я могла бы пожертвовать свою кровь. Затем Зак и Аксель тоже порезали ладони и предложили свою кровь для использования Гектором. Мои пары снова работали вместе, чтобы вытащить меня.

Пакстон сбросил рубашку, обернул ею руки и снова схватился за прутья между нами, чтобы раздвинуть их пошире. Ткань превратилась в пепел, как только коснулась металла. Пакстон выругался.

Я тоже выругалась.

— Пакстон, прекрати, — прошипела я. — Если хочешь, чтобы