Ключевую роль в постановке играл максимальный реализм. Юра Бурлак и в театре-то, в который почти не ходил, терпеть не мог наигрыша и всех этих новомодных экспериментов. Все по классике!

Народ в кабаке уже видел, как Ратман довольно грубо обращался с Лодыгой и потом куда-то его повел. Поэтому ни для кого не стало откровением, что после их возвращения и очередной выпитой рюмки Гимназист схватил собутыльника за шиворот, бросил наземь, протащил мордой по всему полу и выволок во двор.

Разве что парочка любопытных пошла понаблюдать за ними. Остальные лишь замолкли на несколько секунд, а потом снова принялись орать о чем-то своем.

Во дворе Сивый старался быть одновременно рефери и секундантом. Бледный как полотно, пытался вклиниться в кучу-малу из Гимназиста с Лодыгой, чтобы один не убил другого в самом деле.

Но особо в этом не преуспел. Ратманов быстро поверг Лодыгу на землю, оседлал и под улюлюканье редких зрителей методично избивал бывшего подельника, не оставляя на его лице живого места.

Итогом поединка стала закономерная победа силы, ума и трезвости. Сивый приложил ухо к груди проигравшего и сдавленным хрипом сообщил:

– Все, кончился…

Зрителей на этом месте и след простыл. Хотя полицию сюда все равно никто вызывать не будет. В таких опасных местах фараоны скорее сами кого-нибудь не досчитаются, чем прижмут убивца к ногтю.

Ратманов с Сивым для порядка оттащили тело еще метров на двадцать, за забор. Дело было сделано. Сивый получил на водку и удалился быстрыми шагами.

А вскоре он уже сидел в «комнате для гостей», довольно просторном помещении в укрытии Казака, пусть и с голыми стенами и отсутствием каких-либо других украшательств.

Во главе стола восседал Облезлый с накладным шрамом. Сам Скурихин находился среди рядовых бандитов сбоку. Там же, где и Гимназист.

Сивый был напуган так, как будто казнить собрались его. Вдобавок мешок из рогожи на голове тоже не прибавлял ему оптимизма.

Дуля сорвал мешок с гостя одним движением. И тот обвел присутствующих глазами. Страаааашно…

– Кобылятников Никита Иванович? – Облезлому было не впервой исполнять обязанности атамана.

– Ко… бы… лят… ников, – согласился тот, икая на каждом слоге.

– Дайте бедолаге выпить. Воды. Простой воды.

Сивый выпил и вроде перестал икать.

– Что ты видел?

Но на ответе икота возобновилась.

– Про… ик… это?

– Про это. Выпей еще!

Гостю налили из графина еще. И он жадно опустошил второй стакан:

– Убили. Лодыгу. На дворе за кабаком, что насупротив скачек. Через дорогу, между церковью Живоносной Троицы и фабрикой Габай.

– Вот прям убили?

– Ей-богу, убили, Христом Богом клянусь! – Сивый настолько вжился в роль, так усиленно крестился, что даже попаданцу в этот момент захотелось ему поверить. Неплохой вышел бы из него актер…

– А кто убил? – продолжал допрос лже-Казак.

– Известно кто… – замялся гость.

– Покажи на него, если он здесь, – приказал Облезлый.

Сивый сделал вид, что испытывает муки совести – ну, почему его не взяли в МХТ?! – и дрожащей рукой ткнул в сторону Ратмана. Хотя с другого ракурса могло показаться, что и в Казака…

Казак ухмыльнулся и подмигнул своему дублеру. Тот все понял:

– Спасибо, Никита Иванович. Вы нам очень помогли. Получите заслуженную награду.

Дуля по знаку атамана вручил Сивому красненькую[32]. Следом нахлобучил награжденному на голову мешок. И увел прочь.

– Молодец, Гимназист, я был в тебе уверен, – шепнул атаман, в то время как Облезлый сдирал с себя накладной шрам, а другие бандиты понемногу расходились.

Ну а Ратманов со скорбным выражением лица играл человека, которому пришлось переступить через себя и убить бывшего подельника, дабы заслужить доверие членов новой шайки.

– Вам нужно помириться, – добавил Казак, одними глазами связав Гимназиста с Облезлым.

Облезлый сделал шаг вперед. Георгий, как будто нехотя, повторил его движение. С санкции атамана соперники пожали друг другу руки.

– Добро, – полковник был доволен, – Гимназист, не кисни. Иван Николаич может быть тебе полезен. Да, Облезлый? Он уже все приготовил для вызволения твоей Риты…

Попаданец вскинул бровь… Или хорошо сыграл в рамках собственной многоходовой комбинации.

Так или иначе, спасение Риты оказалось приятным бонусом за убийство Лодыги. Облезлый подошел к спецмероприятию профессионально. Отрядил лучших людей. Для усиления направил и «супермена» начала прошлого века Дулю.

Ратманов мог бы просто стоять рядом и наблюдать. Но, разумеется, он так не делал. А участвовал наравне с остальными.

Под покровом ночи – не средь бела дня же нападать на готового к любым эксцессам неприятеля – подчиненные Скурихина ворвались в лагерь Хряка. Тот недавно перебрался на новое место, в той же Басманной слободе, но тремя домами правее. Вроде бы уехали куда-то далеко после убийства Лодыги, но на самом деле схитрили, остались при своих.

Риту нашли почти сразу. В ночной рубашке вывели на улицу и спрятали в один из экипажей под надзор кучера и по совместительству телохранителя.

А бандитов Хряка принялись гонять по всему дому. Завязалась перестрелка. Кого-то даже не убили, но ранили. Сам Макар Свинов, он же Хряк, проявил осторожность и… скрывался в каком-то другом доме. Как и верный ему Копер.

Впрочем, основная цель операции была достигнута. Рита была спасена. И практически вручена попаданцу. Так сказать, лично в руки.

Обратно ехали… вчетвером. Кучер на облучке. Георгий. Рита. И рослый Дуля – на всякий случай.

Женщина впервые за долгое время почувствовала себя в безопасности. Поэтому положила голову на грудь Ратманову, прижалась к нему всем телом и уснула. А он не позволил себе даже погладить ее по голове, хотя и очень хотелось. Все-таки рядом Дуля. Как-то выглядело бы не очень по-мужски, вернее, не по-бандитски.

Казак дал влюбленной парочке выходной. Поэтому повезли их не на хевру, а высадили в хороших меблирашках на Земляном Валу. Облезлый постарался.

Все уже было уплачено. Предупреждено. И относительно обезопасено. Проверенное место. Ратманов со своей женщиной тут не первый, не он и последний. На какое-то время сойдет.

В постели Рита сама проявила инициативу. Когда все лишние ушли, в ней неожиданно проснулась дремавшая доселе энергия. И она устроила попаданцу своеобразный прыжок в вечность. Во всяком случае, Георгий испытал перегрузки, несравнимые даже с перемещением во времени.

А потом так же быстро потухла, сказавшись уставшей. И всю ночь проспала как убитая, радуя своим ангелоподобным лицом и дьявольски привлекательным телом Жору, так и не сомкнувшего глаз…

Утро «Ратмановы» встречали уже как почти типическая супружеская пара. В их «гигиеническом номере», который был значительно дороже обычного, была своя ванна. Она-то и стала предметом конкурентной борьбы.

Надо сказать, Георгий эту битву проиграл, и даже с большим удовольствием. Радовать свою женщину, а он все больше примерял этот статус на Риту, оказалось делом приятным.

Потом сели за завтрак, предусмотрительно заказанный в номер тем