28

Некая сосредоточенная отстраненность проистекала в каждом движении и взгляде, создавая вокруг территорию обесценивания всего и вся, казавшуюся до их прихода чем-то важным. Эти женщины были начисто лишены самого малого страха или отдаленного признака хоть какой-то раздраженности с недовольством, источая неестественный для их персон покой. Внимательно посмотрев вокруг себя на предмет составления непонятной остальным отчетности, Настя и Люба непринужденно переключили свое внимание на людей, чьи лица выражали лишь радостное удивление. Первым порывом Роды было подойти к Насте и обнять ее, но искреннее чувство было притуплено одним лишь взглядом подруги — она посмотрела на нее насквозь, пусть и показалась легкая улыбка. Инстинкты Роды и Оскара почти синхронно обозначили невозможность доверять этим женщинам по самой банальной и оттого печальной причине — они их не знают. Настя подошла ближе, внимательно осмотрела Роду, потом стоявшего чуть дальше Оскара, причем его ранение удостоилось лишь секунды внимания, ну а когда пугающий своей пустотой взгляд упал на Лорна и тело Бэккера, друзья окончательно перестали узнавать ее. Люба в это время встала рядом, как бы бегло проведя оценку происходящего, вмешаться в которое она и не планировала вовсе.

— Где вы были? — Задав простой вопрос, Рода ощутила трепетный ужас перед ними, содержащий в себе горький осадок потери.

— Умудрились заблудиться, — странно ответила Настя, добавив явно завуалированный под приличие отказ дать искренний ответ: — Мы выбрались, и мы теперь здесь — это главное.

Рода и Оскар, потакая дружеским мотивам, все пытались подобрать слово, но сталкивались с невидимой преградой, отсекающей самую банальную попытку проявить заботу. Непростой взгляд Насти осадил любую попытку повтора этого невинного рвения, окончательно закрепляя в них ядро страха перед той историей, которую их подруга с Любой утаивают. Они ощущают себя чужими — тут сомнений не было ни грамма, и это было самым болезненным: ведь помимо возникшей пропасти отсутствовало хоть что-то еще, чем можно было бы раскочегарить конфликт для его решения.

— В курс дела-то введете? — спросила Люба с потухшим величием властности, ранее затмевавшим любую волю перед ее грацией. — Только вот про то, что у вас тут сейчас, битву и прочее, мы знаем.

— У меня приказ доставить Бэккера на Опус. Эти двое хотят мне помешать, жажда мести — та еще зараза. — Вопреки ворчанию Лорн был рад шансу прервать конфликт.

— Давай-ка все вместе вернемся на Эфир. Там решим, кто куда. Уверена, никто не хочет тут оставаться. — Люба рассуждала спокойно и легко, чуть ли не пугая своей безмятежностью.

— Есть догадки, куда ушел Варвар и…

— Ушли — и хорошо. — Убедительность Любы возымела успокаивающий эффект.

Внезапно Рода сделала к Насте шаг, выискивая что-то знакомое в отрешенных глазах своей подруги, будто бы от этого зависела ее жизнь. И только Настя произнесла скудное «все хорошо», — как Рода со всей силой обхватила ее руки, обнимая так, как будто бы они прощаются навсегда. Настя сначала не подала виду, желая просто пережить этот момент, потакая воле друзей ради скорого закрытия этого вопроса, — но когда к ней подошел Оскар и, выражая радость от ее здравого вида, также обнял ее, то не сразу, но что-то в ней ожило. Руки ее были прижаты к телу, друзья обнимали искренне и крепко, окутывая подругу простой дружеской заботой.

Запоздалое единение для них было единственным, напоминающим что-то человечески простое и ценное, потерянное в водовороте событий с жуткой адаптацией наперевес. Настя не успела заметить, как слезы потекли по ее щекам, растянувшимся в радостной улыбке. Рода и Оскар, в свою очередь, будто бы сделали глоток свежего воздуха, что позволило поверить в шанс мирного исхода этого дня. Это удивительное для троих единение длилось чуть больше минуты, но не потому, что вопрос Бэккера вновь занял позицию главенствования, как и не из-за Любы или Лорна, стоявших отстраненно. Настя уже хотела подозвать Любу, протянув ей руку, как бы показывая остальным, что эта женщина больше не чужая, а заслуживает своего уважения и доверия. Но честный порыв взаимной благодарности между Настей и Любой, который должен еще и помочь им приспособиться к новым вводным, не смог даже толком начаться: ведь она увидела через иллюминатор следы того, что прервало этот добрый момент, — в той стороне, где они упали вниз с обрыва, космическая станция Эфир упала на Целестин, засверкав искрами разрушения и вызвав моментальное землетрясение.

29

Настя и Люба уже почти вышли наружу — осталось надеть шлем и подключить кислород, как по Палатке разнесся хриплый голос:

— Всем оставаться внутри! Эфир подвергся биологическому заражению вируса с Комы! Палатка будет на карантине, пока каждый из вас не сделает тест!

Сурово и громко неизвестный обозначил свои намерения, подкрепив их удаленным управлением систем Палатки: шлюзы заблокировались, внутри появилось красное свечение от четырех лампочек по углам в потолке, после чего уже голос системы обозначил положительный статус карантина.

Фигура в скафандре появилась недалеко от входа.

— Любое неисполнение равнозначно враждебным действиям! А если кто-то решит сумничать и как-то перебраться на звездолет, то ради сдерживания единственный транспорт с Целестина будет уничтожен! Пришлось уронить Эфир, чтобы эта зараза была уничтожена и не попала на Опус или другие станции.

— Кто говорит?! Имя и звание! — Лорн не мог просто так следовать этим указаниям, его раздражал сам факт отсутствия конкретики, что побудило расцвести лидерское качество сильней любых ожиданий.

— Гаскоин оказался заражен, мне пришлось запереть его и направить Эфир сюда. Лорн, тебе приказ проследить за исполнением тестов, который проведет Настя, — она врач, разберется. Потом ты сам их повторишь, все необходимое есть в аптечке Палатки, нужно взять кровь и просканировать ее, я переслала нужный маркер, который покажет наличие или отсутствие вируса. Я не допущу никого из вас к звездолету, если кто-то будет заражен. И если надо, то я готова остаться здесь и умереть, зная, что мы пресекли пандемию. — После паузы голос добавил: — Говорит Изабелла — капитан Эфира.

— На Коме не было никакой заразы или типа того, мы там жили годами, и все хорошо, я сама умудрилась лоб в лоб контактировать с Особью, но, как видишь, жива-здорова, — убедительно сказала Рода, обращаясь к Лорну, который, в свою очередь, довольно оперативно сориентировался и достал из медицинского кейса нужную сумку.

— Как ни крути, мы сделаем это. Настя, помогай.

— Подожди. — Оскар вновь оперся на Роду, выражая недоверие происходящему. — Во-первых, откуда знать, что она не заражена? Дай мне сказать! Во-вторых, даже если на Коме