скомкав, хотел забросить его в кусты. Однако появившаяся мысль, что так можно отбросить предначертанную удачу, заставила зажать платочек в кулаке и незаметно сунуть в карман. И удача не заставила себя ждать. Вскоре тропа сделала несколько поворотов вправо. Голоса и плеск воды снова приблизились. И вот путникам открылся берег водоема. Под небольшим обрывчиком по пояс в воде лазили четверо голых мужчин.

- О! – заметил прибывших щербатый мужик. – К ментам начальство прибыло.

- Разрешите обратиться, товарищ полковник! - коротко стриженный белобрысый парень вытянулся и хотел было приложить к пустой голове руку, в которой держал огромного рака, но вовремя опомнился. Рак разочарованно щелкнул клешней, едва не дотянувшись до человеческого уха. А парень представился: - Сержант Пустовалов.

Подозрительно покосившись на щербатого, Майоров кивнул белобрысому:

- Обращайся.

- Товарищ полковник, а где мы находимся? – сделав небольшую паузу, сержант добил начальника полиции вторым вопросом: - И когда нам отсюда можно будет выйти?

***

- Але, - Евгений Лошадкин поднес трубку к уху.

- Доброе, мать его, утро, Палыч, - услышал он голос Хватова. – Как там у твоего Виталика дела? Дерево еще не выкорчевали?

- Да слава Богу, моими молитвами все хорошо. Дерево само собой ликвидировалось. Будто и не было его.

- Да ты чо! А этот светила задниц чего говорит?

- Профессор-то? – Лошадкин усмехнулся. – Профессор рвет и мечет. Жалеет, что не успел пересадить саженец себе. Теперь все дерьмо моего чадушки тщательно исследует, надеется найти семена.

- Эдак он твоего Виталика не выпустит, - в свою очередь хохотнул Хватов.

- А вот хрен ему! Супруга с утра пораньше поехала в область сынулю забирать. Собирается отправить его на курс психотерапии.

- Это да,- согласился Хватов, - если б у меня в заднице дерево выросло, мне бы тоже услуги психолога понадобились.

- Ты чего звонишь то? – прервал надоевшую за последние дни тему Лошадкин.

- Да я, Палыч, второй день Петра найти не могу. Не знаешь, куда наш главный мент запропастился?

- Не знаю. А домой звонил?

- Звонил. Ты ж его Тамарку знаешь. Кричит, мол, глаза б ее его не видели. Мол, опять в какой-нибудь сауне с бабами завис.

- Так может и правда в сауне?

- Да ты чо, Палыч? Без меня? Не, такого быть не может.

- Ну, тогда даже и не знаю. А зачем он тебе?

- Да тут какие-то непонятки с одним моим заводиком происходят. Я уж не знаю, что и думать. То ли отжать хотят, то ли устранить как конкурента. Давно на меня так не наезжали.

- Час от часу не легче, - выдохнул мэр. – А кто наезжает то?

- Вот я и хотел, чтоб Алексеич разобрался. А он затихорился где-то.

- А на какой заводик то наезжают, расскажи хоть? – поинтересовался Лошадкин.

Хватов в краце поведал мэру свою историю. Пять лет назад он закупил импортное оборудование и построил в пригородной зоне завод пластиковых изделий. Воду для технических нужд взял из находившегося рядом болотца. Когда-то это болотце считалось заповедным. Но после развала империи многие заповедники лишились своего статуса. Вдоль болота были выкопаны осушительные рвы, а скапливающуюся в них воду поглощал новый заводик местного олигарха. Естественно, болото, высохнув, прекратило свое существование. А на его месте Хватов подумывал построить гольф-клуб.

И вот вчера к директору завода явились какие-то люди, кинули ему на стол документы о заповедном статусе прилегающей к заводу территории, и потребовали прекратить забор воды. И одними требованиями они не ограничились. Неожиданные посетители еще не покинули кабинет директора, когда он увидел из окна как ко рву водозабора подъехал самосвал и высыпал первые тонны грунта. За первой машиной потянулись другие. Решетки водозабора забились, подачу воды пришлось остановить, производство встало.

В это время извещенный о безобразии Хватов уже пытался выяснить по своим каналам кто является виновником творимого. Понятно, что первым делом он попытался найти управу на беспредельщиков через начальника полиции. Но, как известно, тот куда-то запропастился.

- Но а эти-то, которые на твоего директора наехали, они кем представились? – поинтересовался Лошадкин.

- Да в том-то и дело, Палыч, что ничего толком он объяснить не может. Твердит, будто это очень большие люди, а сам чуть ли не трясется весь. То ли запугали моего Михалыча, то ли экстрасенсы действительно существуют, и его загипнотизировали. Но самое нехорошее-то что?

- Что?

- А то, что те бумаги о заповедном статусе болота у меня в сейфе хранились. Мне их еще твой предшественник Петухов помог извлечь из архива.

- Так может, копия из госархива?

- Не, мои бумажки – проверил.

- Ох, Юр, не нравится мне эта карусель, - вздохнул мэр. – Чую я, наезд на тебя и бардак в юго-западном лесопарке одного поля ягоды. Тут, дорогой мой друг, не заводик твой несчастный отжать хотят, а весь район, а может, и всю область под себя подмять. И самое страшное то, что люди пропадают бесследно. Да не простые обыватели. Жены Торчилина и Селедкина вчера уже заявления о пропаже мужей в полицию отнесли.

- Ну, ты нагнал жути, Палыч, - без тени иронии произнес местячковый олигарх. – Такого даже в годы принуждения к демократии не было. Короче так, если Петр в течение ближайшего часа не объявится, я напрягаю своих столичных друзей из спец служб.

- Может, подождем до завтра? – умоляюще попросил Лошадкин. – Я даже представить боюсь, во что превратят город эти твои друзья.

- Палыч, а ты уверен, что к утру я не пропаду так же, как остальные, а? Молчишь?

- Я не молчу, Юра, я думаю. Петр вчера звонил мне. Интересовался злополучным лесопарком, и собирался отправиться туда самолично. Селедкин с Торчилиным тоже пропали после того, как отправились туда. Кутакаев отправил туда же двух своих абреков, и они пропали. И еще Петр говорил о каких-то пропавших урках.

- Ну, ни хрена себе! – удивился Хватов, не подозревавший о количестве пропавшего народа. – В городе творится хрен знает что, а ты предлагаешь подождать? Да ты сам давно должен поднять тут