— Что ты предлагаешь? — спросил я его.

— Временный союз против общего врага, — не медля, ответил он. — Уверен, мы будем друг другу полезны. Что скажешь, характерник?

— Хорошее предложение, — ответил я и кивнул назад. — Но сперва я обсужу его со своими соратниками. Приходи завтра утром на это же место, и я дам тебе ответ.

— Договорились, — произнес вервольф, развернулся и двинулся в окружении телохранителей в сторону своего войска.

Вернувшись в лагерь, я объявил сбор нашего совета. Двигаясь в сторону своего фургона, я завернул к шатрам вассалов графа де Леваля, которые сейчас активно собирались в путь.

— Ваше сиятельство, если вы пришли, чтобы отговорить нас, то у вас ничего не выйдет! — упрямо вздернув вверх подбородок, произнес барон де Саладен. — Мы отправимся на рассвете!

Вокруг нас тут же начали собираться другие дворяне.

— Даже в мыслях не было, — покачал головой я, чем явно удивил их. — Как вы уже знаете, я временно, до выздоровления виконта де Леваля, взял командование нашим войском на себя. И я полностью одобряю ваше решение отправиться в путь, чтобы попытаться сообщить его светлости о готовящейся ловушке. О виконте де Левале можете не беспокоиться, я присмотрю за ним и обещаю, что он очень скоро встанет на ноги. Кроме того, я пришел сказать, что вы можете взять самых лучших скакунов из наших трофеев, а также столько припасов сколько вам понадобиться в пути. Если вам удастся встретиться с его светлостью герцогом де Клермоном, передайте ему следующее: «Действую по плану». Запомнили?

Барон де Саладен утвердительно кивнул. На его щеках показался легкий румянец. Он был явно взволнован. Видимо, не ожидал такого оборота.

— Что ж, тогда пусть хранят вас боги, господа! — произнес я и, развернувшись, двинулся в сторону моего фургона, где уже собрались все командиры.

* * *

Полторы недели пути — и вот мы на месте. Перед нами на равнине у подножия гор раскинулся Гондервиль. В центре города с населением примерно тысяч пять виднелась высокая каменная башня, вероятно, часть замка или крепости. Вокруг нее группировались плотно стоящие друг к дружке дома с крышами из черепицы, создавая мозаику красного и коричневого оттенков. Из сотен труб тянулись тонкие дымы, указывая на приготовление вечерней еды.

Стены города были не очень высокие, но казались прочными, с несколькими башнями на углах. Было двое ворот: одни обращены к имперскому тракту, другие — к горам. Именно там, на севере, находился Теневой Перевал и мое маркграфство.

За стенами города просматривалось несколько высоких деревянных сооружений, возможно, склады или мастерские. Даже издалека было видно, что дерево еще не потемнело. Видимо, старые постройки сгорели во время пожара.

У подножия города текла довольно широкая река, которая снабжала Гондервиль водой. Были видны поля, засеянные, по всей видимости, зерновыми, и пастбища, что в данную минуту пустовали. Все стада, узнав о нашем приближении, местные спрятали либо в городе, либо увели в горы.

Гондервиль выглядел, как неплохо укрепленный провинциальный город, живущий своей размеренной жизнью, далекий от шума больших городов и политических интриг.

Улицы, хотя и невидимы издалека, вероятно, спешно баррикадируются под руководством «Багряных» рыцарей, которых, со слов нашего нового союзника Жана-Клода де Бакри, местные боятся и ненавидят.

Наше войско сейчас втягивалось в долину и на широком пустыре в прямой видимости неприятеля началось устройство военного лагеря. Место было выбрано так, чтобы ни стрелки, ни крепостные орудия не смогли достать до нас.

Движения легионеров были методичны и деловиты, каждое действие казалось заранее продуманным и организованным. Под звуки команд и ритмичные удары топоров солдаты начинали расставлять палатки и вкапывать ограждения в виде нескольких рядов из острозаточенных кольев.

Лагерь прямо на глазах принимал организованную форму: палатки располагались рядами, образуя улицы. В центре лагеря, на видном месте устанавливался большой трофейный шатер, доставшийся нам в «наследство» от маркиза ди Спинолы; этот шатер, согласно нашему плану, будет изображать наш командный пункт. Пусть страйкеры, засевшие в городе, думают, что главнокомандующий нашего войска обитает там. Вдруг решатся на ночную вылазку, используя невидимость. Их там будет ждать неприятный сюрприз.

На краю лагеря начали формировать загоны для лошадей, которых у нас было огромное количество. Этот табун тут же отправили на широкие пастбища, раскинувшиеся в долине. Немного левее уже установили походные кузницы, где мастера начали работу. Мертонцы, те, которые не участвовали в постановке лагеря, верхом на трофейных лошадях занимались разведкой и обеспечением охраны периметра. А также несколько отрядов отправились в сторону ближайшего леса, чтобы нарубить побольше длинных стволов для штурмовых лестниц.

Демонстративно и без спешки, развертывая свои силы, наша армия создавала впечатление уверенности и спокойствия. Мы старались своим присутствием показать жителям Гондервиля нашу готовность к продолжительной осаде. Вид вестонской армии, её организованность и медленное, но уверенное развёртывание, дополнительно должны были подчеркнуть серьёзность предстоящего противостояния.

Местные должны были увидеть, что нас не пугают висящие повсюду желтые стяги Серого Жнеца, на которых были изображены два его знаменитых черных меча с серповидными клинками. Говорят, что он любит четвертовать ими своих пленников…

«Багряные» рыцари смотрели на это представление со скепсисом и веселыми, предвкушающими скорую победу, улыбками. Они наверняка уже отправили почтовых птиц в мою марку, чтобы предупредить своего предводителя, который, судя по их довольным рожам, обязательно явится сюда в скором времени, чтобы наказать наглых вестонцев, посмевших выступить против их могущественного ордена.

А вот на физиономиях бергонцев, которых явно принудительно мобилизовали и загнали на стены, читалось сомнение. Уж больно уверенно вели себя эти вестонцы. А ведь еще не подошла армия наших союзников. Барон де Бакри обещал собрать по горным селениям около тысячи бойцов. Мы ждали его с севера.

Стоя в компании моих командиров и наблюдая за суетой в лагере и на стенах города, я произнес:

— Ну что, господа, всё пока идет по плану.

Глава 17

Бергония. Гондервиль. Часовня донжона.

Тяжелые двери, ведущие в часовню донжона, который возвышался над всеми зданиями в центре Гондервиля, отворились, и в проеме показалась массивная фигура брата Жакомо, оруженосца младшего магистра ордена «Багряного щита», Чезаре ди Нобиле. Его доспех страйкера был весь в пыли и крови.

— Брат Чезаре! — хрипловатым голосом произнес он. — Враг уже внутри донжона! Два десятка бойцов сдерживают баррикаду на лестнице!

Чезаре ди Нобиле мрачно кивнул своему оруженосцу и перевел взгляд на алтарь, на котором сейчас