— Оо, господин Герасимов! — воскликнул Филипп, радостно размахивая руками.

— Филипп! — я ждала, что мужчины обменяются приветственными рукопожатиями, но вместо этого они принялись обниматься, при этом зачем-то лупя друг друга кулаками по плечам. Это выглядело очень странно.

Мужчина, с которым обнимался Филипп, был невероятно объемный, с заплывшими усталыми глазами и крупной залысиной на затылке. При этом он был в невероятно приподнятом настроении, то и дело пританцовывая в такт здешней музыке. Его товарищи были менее веселые, казалось, будто они вовсе не чувствуют себя расслаблено в этом доме. При этом все они приветливо улыбались Филиппу и нескромно осматривали мои ноги.

— Жизель, знакомься, это господин Борис Герасимов. Без этого человека, — он похлопал мужчину по плечу, — без него бы не было ничего. Никакой компании, никакой бизнес-империи.

Я приветливо улыбнулась, протягивая руку Борису. Сперва он пристально изучил меня и лишь затем подал руку. Интересно, если бы ему что-то не понравилось во мне, он бы просто развернулся и ушел?

— Присаживайтесь, — произнес он, стараясь выглядеть галантно, но в следующую же секунду с грохотом свалился на диван.

— Сашок, налей-ка нашим друзьям. Надо выпить за встречу.

Один из мужчин молча протянул нам две рюмки с прозрачной жидкостью. Мне не нужно было нюхать ее, чтобы учуять ни с чем несравнимый запах водки.

— Вы знаете, я, наверное, не буду, — вдруг сказала я, отставляя рюмку в сторону.

Борис и его компания уставились на меня так, что я в мгновение ощутила себя последней тварью.

— Как это ты не будешь? Такая красивая девушка в нашей компании, надо обязательно за это выпить.

— Ну так и выпейте за меня, я-то тут при чем? — по взгляду Филиппа я поняла, что в очередной раз сморозила совсем не то. А вот мужиков, похоже, мой ответ знатно раззадорил.

— Ох, Филипп, повезло тебе. Девушка у тебя, конечно, с характером. Такая и под себя подмять может, не боишься? — Борис все крутил в руках полную рюмку, и, похоже, никак не мог найти нужный предлог, чтобы отправить ее в рот.

Филипп же не спешил отвечать на вопрос. Вместо этого он наигранно засмеялся и, стараясь перевести тему, произнес:

— Ну что ж, давайте выпьем за встречу, — все в мгновение ока забыли обо мне, хватая со стола свои стопки и занося их вверх над столом. Раздался звон стекла, и через секунду от содержимого рюмок ничего не осталось.

Какое-то время этим пятерым потребовалось, чтобы прийти в себя после одурманивающей жидкости, а потом Борис снова обратился ко мне:

— Вот, видишь, от чего ты отказываешься! — он кричал так, будто я только что профукала самое лучшее предложение в жизни. — Выпила бы — и сразу б глазки заблестели!

— Нет, спасибо, — настаивала я на своем, стараясь придерживаться тех правил, которые озвучил мне ранее Филипп: максимально улыбаться и минимально говорить.

— Филипп, да что это такое? Скажи ей, пусть уже выпьет!

Я знала, что мы пришли сюда ради дела. А значит, сейчас Филипп решал, что для него важнее: я или цель всей его жизни. Несложно было догадаться, что он выберет.

— Жизель, давай по одной с нами, — попросил Ферретти, но я знала, что это не просьба — это приказ.

Хотелось встать и уйти, оставив Филиппа наедине со своими проблемами, делами, интригами и пьяными мужиками. Я внимательно всмотрелась в лица присутствующих: пустые и равнодушные, словно когда-то давно дементоры высосали из них душу. И только лишь у Филиппа и Бориса прослеживалось нечто наподобие характера. Скользкого и подлого, но все же характера.

— Налейте ей, — затребовал младший Ферретти, хотя рядом со мной стояла рюмка еще с прошлого захода.

Я понимала, что сейчас самое плохое время для отказа. Филипп пришел за информацией. Потеряй его собеседники настрой, он бы прощался со своим источником инсайдов. И этот факт позднее отразился бы и на мне: никакого побега, никаких гулянок с Джейн, и уж точно никакой больше свободы.

— За милую даму, — произнес короткий тост один из мужиков, сидящих напротив.

— Да. Чтоб все умела и мозги не пилила! — подхватил другой, и они зарокотали во весь голос.

Я чувствовала: еще чуть-чуть — и я не смогу больше сдерживаться, придется плюнуть им в лицо и объяснить, что сексизм нынче не в моде.

— Давайте! — наконец дал команду Борис, и все одновременно заглотили обжигающую жидкость.

В моем случае все было иначе. Понимая, что избежать попадания водки в ротовую полость невозможно, я решила схитрить. Можно было просто не глотать одурманивающую жидкость. Едва она коснулась слизистой, а мужики еще не успели уставиться на меня, чтобы оценить эффект, вызванный водочкой на молодую хилую девушку, я, недолго думая, схватила стакан с водой и выплюнула все, что пригубила, туда. К счастью, мой трюк остался незамеченным.

— Лучше? — спросил у меня Борис спустя секунду.

«Лучше бывает только тогда, когда этой бурды нет в моем организме», — подумала я, а сама ехидно улыбнулась Борису.

— Знаешь, мне нравится твоя подруга, — вдруг произнес он, заставив меня вздрогнуть. Не слишком приятно слышать подобное от старого пьяного мужика в компании, где тебя не считают за человека.

Возможно, Борис увидел мое недовольное выражение лица, возможно, до него самого дошло, что он перегнул, потому что в следующую секунду он поспешил сделать уточнение:

— У меня же тоже есть дочь. Вы так похожи с ней. Моя девочка тоже вечно отказывается пить с отцом. Другие интересы нынче у молодежи. Все по своим залам да курортам, хоть бы раз прилетела ко мне в Москву. Нет же, Монако ей подавай, Париж. Эх, похоже, стар я уже для молодежи, — сказал он и громко засмеялся. А потом произошла вещь, которая в конец изменила все мое и без того неприязненное отношение к этому человеку. Как ни в чем не бывало Борис опустил руку на мою коленку и неспеша принялся поглаживать меня по передней части бедра.

Уже было плевать на все просьбы Филиппа, который в этот момент сидел напротив меня и просто МОЛЧАЛ. Он смотрел прямо на нас, но не сказал ни слова!

— Что вы делаете?! — с вызовом спросила я, стряхивая его руку.

Он лишь засмеялся.

— Задумался.

— Филипп, можно тебя на пару слов? — позвала я мужчину, уничтожая его глазами.

— Дорогая, я не могу оставить наших гостей. Мы только сели.

— Что ж, тогда я вынуждена вас оставить, — было плевать на все указы Филиппа, лишь бы только скорее сбежать от этих извращенцев.

— Жизель, это невежливо, — вдруг произнес Филипп, когда я уже почти вылезла из-за стола.

— А лапать чужую девушку — это вежливо?

Филипп и Борис переглянулись. И спустя миг младший Ферретти расслаблено произнес: