Дракон опять заревел и пустил огонь. Туман перед ним поредел, оголяя превратившуюся в пепел траву и обугленные деревья. Огромный ящер сделал еще пару шагов, сотрясая землю, и снова выпустил струю огня. На голой усыпанной пеплом дороге оставались громадные трехпалые драконьи следы.

— Я не знаю, как тебя зовут, но можешь помочь? У меня так болит голова, все время болит голова. Я ощупал висок и нашел такой же как у тебя шип, — умоляюще протянул Крушиев.

Варя нежно погладила Дмитрия по щеке и выдернула странную острую палку из его головы. Из небольшой ранки, как кровь, хлынул ослепительно белый свет, заливая все пространство.

Дракон взревел от боли.

Очнулась Варя на полу в позе зародыша. Руки были свободны. Варя покрутила кистями, все вроде хорошо. Ей казалось, что от веревок должны были остаться синяки и следы трения, но кожа была абсолютно гладкой. Удивительно, но исчез даже старый ожог, который она получила лет в десять, когда без спроса забралась в бабкину лабораторию. Чудеса.

Еще одним удивительным открытием стало то, что тьма в помещении перестала быть абсолютной. Она видела серые тени предметов. Да и запахи стали ощущаться острее, откуда-то потянуло старой псиной. Варя потерла нос, а потом вообще его зажала. Голова начала болеть от обилия непонятных запахов, которые она не могла объяснить. А еще отвратительно воняло змеей и падалью.

Варя покрутилась, выглядывая напарницу, но Мадины не оказалось рядом.

— Мадина, — тихонько позвала Варя, но в ответ тишина.

Глава 33. Неожиданный побег

Мужчина на алтаре зашевелился. Варя так отчетливо вспомнила свой сон про дракона и Крушиева. Ура Дмитрий пришел в себя! Она рванула к алтарю.

Еще не увидев толком лежащего, она поняла, что Мадина обманула. Это не Крушиев. Мужчина намного старше, суше. Волосы темные с проседью.

Варя склонилась над мужчиной, осматривая и обнюхивая. Опухоль с носа и губ исчезла, он был весь перемазан кровью, но ран не осталось. Оборотник. Его запах сбивал с толку. Пахло чем-то родным и безопасным.

Неожиданно мужчина раскрыл фосфоресцирующие в темноте глаза и прохрипел:

— Марина.

Варя отшатнулась, имя матери прозвучало, как выстрел.

— Марина, подожди! — мужчина поднял руку в попытке ее удержать. — Я…я…

Мужчина замолчал, Варя подошла ближе.

— Я не Марина. Меня зовут Варя, — едва она заговорила, как он приподнялся, шумно втянул воздух и снова рухнул на алтарь. — Вас избитого принесли сюда, вы помните, кто это сделал?

Мужчина молчал. Варя настороженно ждала ответа. Это ее отец? Или… Строить догадки на пустом месте было занятием неблагодарным. Но вдруг. Он знает ее мать. Варя перевела взгляд на второй алтарь. Анна Коромыслова исчезла.

— Я догадываюсь, кто отправил меня сюда, — внезапно заговорил мужчина, а потом после небольшой паузы добавил: — Ты знаешь Марину Козельскую?

Варя кивнула. Мужчина закрыл лицо руками и со свистом втянул воздух сквозь сомкнутые зубы.

— Дочь? — его голос звучал приглушенно.

Варя молча рассматривала мужчину, а потом перевела взгляд на виднеющуюся невдалеке статую. Наверно она все же дочь этого оборотника. Из-за его присутствия у нее стали проявляться необычные способности, не просто так же Варя стала так хорошо видеть в темноте, и нюха у нее отродясь такого острого не было. Не иначе блудный отец разбудил. Но зачем ей это всё, эти запоздалые не нужные уже дары. Варя ведьма. У нее есть любимая лаборатория.

— Я твой отец, — громко сказал мужчина.

Варя вздрогнула и повернулась. Он сел на алтарь, свесив ноги, и начал слезать. Варя подавила порыв подскочить, помочь. В душе вдруг вскипела лелеемая столько лет обида. Нашелся вдруг и теперь думает, что она кинется в его объятья.

— С чего это вы взяли? Мой отец умер, — как Варя не успокаивала себя, но голос немного дрожал. — Я не ищу своих потерянных родителей, они оба у меня погибли. Трагически. Настоящие герои были, знаете ли.

В конце она не могла удержаться от иронии. Мужчина замер, потом громко захохотал. Раскаты смеха гулко отражались в пустом помещении. От неожиданности Варя втянула голову в плечи. А потом раздражено замахала руками, чтобы он замолчал.

— Вы с ума сошли? — прошипела она, когда мужчина успокоился.

— А чего нам шептать? Те, кто кинул нас сюда, прекрасно знают, где мы находимся, — он встал, придерживаясь за алтарный камень. — Ты прям, как бабка разговариваешь. Я в последнее время много с ней общался, хорошо узнал. Кассандра тебя воспитывала?

Варя проигнорировала вопрос, про бабку разговаривать не хотелось. Она так устала. Семейные тайны ковырять совсем не хотелось. По-любому этот горе-папаша начнет сейчас рассказывать, как он любил ее мать, как злая бабка их разлучила, а сейчас он жаждет прижать потерянную дочь к груди. Варя присела на пол, а потом просто легла, закинув руки за голову. Ленивая сонливость накатывала волнами, погружая в вязкую муть.

Она очнулась от того, что кто-то ее настойчиво трясет, попыталась отмахнуться, но этот кто-то был настойчив. Варя открыла глаза — ее блудный отец. Но сон не отпускал, веки снова опустились.

— Очнись! Не спи! Они стали курить зверобой, пора сваливать отсюда, — отец попытался приподнять Варю, но ее тело было тяжелым, непослушным.

* * *

Виктор Степанович Деридуб с трудом перекинул тело одурманенной дочери через плечо и пошел к задней части молельни. Похитители плохо знали это место, а он знал. Слишком хорошо знал.

Варя застонала. Виктор Степанович прижал ее к себе сильнее, пытаясь успокоить, как маленького ребенка. Непривычно было думать об этой девушке, как о дочери. Виктор Степанович улыбнулся. Он мечтал о сыне, а оказывается, Марина родила ему дочь. Он чуть с ума не сошел, когда увидел ее склоняющейся к нему, а потом втянул запах. Сначала она показалась ему копией Марины, а потом, чем больше он всматривался в Варино лицо, тем больше находил своего. Виктор Степанович тоже так же раздраженно вскидывает голову. И характер у дочери не Маринин покладистый, а скорее его. Решительная, смелая девчонка.

Только оборотник она пока совсем свежий. Виктор Степанович почувствовал магический всплеск ее искры, потому и пришел в себя, прерывая процесс регенерации. Кому понадобилось будить Вариного зверя? Теперь пока она полноценно не обернется и не научится себя контролировать, с Варей будет сложно. Эмоции выйдут из-под контроля.

И нужно было что-то придумывать со зверобоем. Со временем оборотники учились контролировать себя, и трава так на них уже не действовала. А Виктор Степанович был уже настолько старым котом, что мог полностью игнорировать дурманящее действие зверобоя, но Варя оставалась в