– Нет, я не об этом. Что он вообще делал в квартире? Он же ушел.

– Как это?

– Обыкновенно. Он отвез Веру в аэропорт, вернулся домой, собрал все свои вещи и сказал, что переезжает жить в другое место.

– Он как-то объяснил свой внезапный порыв к перемене места жительства?

– Говорил, что деньги кончаются и все это теперь напрасно. Ни к чему держать маску, сказал он. Театр кончился. Артисты могут быть свободны. Хлопнул дверью и ушел. Кстати, они оба вели себя странно. Вера тоже на нервах была. Сначала весь день накануне отлета прорыдала, потом вспомнила, что от слез портится кожа, собрала чемоданы и сказала, чтобы мы ее скоро не ждали. Но она-то на моря подалась, а вот куда ушел Михаил, я не поняла. Но если честно, то я сначала была даже рада, что они умотали. Остаться дома одной, делать что хочешь, ни перед кем не отчитываться – это ли не счастье?

– И тебе не было страшно?

Полина призадумалась.

– Сначала было прекрасно. А потом, если говорить честно, был один случай, когда мне стало не по себе. Это было еще в пятницу. Я вышла из подъезда и вдруг увидела его.

– Кого?

– Через дорогу стоял какой-то косматый и небритый мужик. И он так пристально на меня смотрел, что мне стало страшно. Мне даже показалось, что он хочет подойти ко мне. Не знаю, может, мне это показалось. Он шагнул, и я кинулась бежать прочь. Сначала мне казалось, что он за мной не погнался. Но потом весь день он мне мерещился. И там, на мосту, в субботу, где Коля упал в воду, он тоже там был! Я поэтому так быстро и убежала. Конечно, мне нужно было ехать, но пару минут я могла бы и подождать. Но я увидела, что он совсем рядом, и ноги сами понесли меня оттуда! Я даже не видела, что Коля упал в воду. Какой ужас! Он же мог утонуть! Никогда себе этого не простила бы!

– Постарайся вспомнить, может, ты еще раньше видела этого косматого?

– Нет, – помотала головой Полина. – Никогда! Такого монстра я бы уж точно не забыла.

– А он ничего тебе не говорил?

– Он только смотрел. Но так смотрел, что прямо мороз по коже. Казалось, что хочет заглянуть мне в самую душу. Понять, что я есть такое. Бр-р!

– Это не бр-р, милочка, – вмешалась тетушка Римма, которая вся была на своей кулинарной волне, – это очень вкусно. Попробуй. Все девочки любят сладкое.

Сегодня тетушка в качестве десертного блюда испекла пирог с морковью. Это была одна из самых любимых начинок. Толстый слой сладкой, просто сахарной моркови, нежное рубленое вареное яичко и много-много сливочного масла, которое буквально пропитывало тесто и стекало по губам. Но Полину ничего не радовало.

– Не могу есть, – пробормотала она. – Кусок в горло не лезет уже который день.

– Почему?

– Мне страшно. Этот косматый тип меня пугает. Ты бы знала, с какой ненавистью он посмотрел на меня.

– Когда это случилось?

– Так там, на мосту. Коля как раз пытался закинуть монетку к зайцу, но у него не получалось. И я просила его постараться.

– Как?

– Прямо так и говорила: «Братик, милый, постарайся ради наших с тобой тети Тани и дяди Олега. Мы же с ними родная кровь. На то мы и семья, чтобы помогать друг другу!»

– И после этого косматый взглянул на тебя с ненавистью?

– Сначала он выглядел просто удивленным. А потом да, потом он ТАК на меня глянул! У меня душа в пятки ушла! Я думала, что он там на мосту меня и придушит. Еще секунда – и он бросился бы на меня. Я чудом ноги оттуда унесла!

– Не бойся, – успокоила ее Фима. – Теперь ты в надежных руках. Мы обязательно разберемся в этом деле, найдем убийцу твоего отца. И если им окажется косматый, то ему несдобровать!

Постепенно Полина немного успокоилась. Но возвращаться к себе домой по-прежнему не хотела.

– И Зябликов говорил, что мне грозит опасность.

– Зябликов этот твой и сам мутный тип. Совсем не нужно во всем ему слепо верить.

– Сергей очень хороший человек, – кинулась на его защиту Полина. – Да я и сама чувствую угрозу.

Насилу удалось ее убедить, что нужно перебраться к тете Тане и пожить у той, пока все не утрясется. Полина отнекивалась, снова и снова спрашивая про Зябликова, так что под конец Фиме даже стало казаться, что дело тут не только в одном страхе перед косматым преследователем. Полине просто хочется, чтобы о ней позаботились и чтобы позаботился о ней именно Зябликов.

Сознавать это было одновременно и приятно, и не очень. Если все мысли Полины сосредоточены на Зябликове, значит, Арсений ее не заинтересовал. Это хорошо, меньше конкуренции. Но, с другой стороны, и плохо, что же это получается, Арсением никто, кроме Фимы, и увлечься не может? Что же, Фима выбрала себе кавалера, на которого, кроме нее, никто и не позарится? Бросовый товар, второй или даже третий сорт? Сознавать это было чуточку тревожно.

В то время как наши друзья отдыхали и отъедались, кто-то другой работал не покладая рук. И вскоре Арсению стали известны первые результаты осмотра дома Тамары Михайловны.

– Все чудесатей и чудесатей! – с недоумением произнес он. – Сплошные сюрпризы и неожиданности.

– Нашли отпечатки Малкина?

– Как мы их тебе найдем, если нам их сравнить не с чем? Может, мы их и нашли, но кто же его знает? Но вообще, если хочешь знать мое мнение, отпечатков в доме очень мало. Прямо на удивление мало. Такое впечатление, что кто-то совсем недавно протер на первом этаже все поверхности, а также ручки дверей. Но на втором картина изменилась. Там отпечатков полно.

– А что возле сейфа? Как насчет отпечатков на нем?

– Там отпечатков особенно много. Дверца прямо вся заляпана.

– Странно. Если сейф вскрыл тот косматый тип, который нас интересует, то он должен был навести чистоту в первую очередь возле открытого им сейфа.

– Об этом я ничего не знаю, но в собачьих мисках чистоту наводили только сами собаки. А они помыть миски с внешней стороны не догадались. И вот на них с другой стороны криминалисты нашли отпечатки человека, который много лет назад уже проходил через нашу картотеку. И который… вот тут барабанная дробь, был близко знаком с господином Малкиным!

– Вы нашли отпечатки одного из членов банды Малкина? Кого?

– Некий господин Лопахин по прозвищу Лопата, до сих пор числился погибшим во время пожара.