— Ночью на мой дом напал Трубецкой.

— Вот сука! — моментально вспыхнула Маша. — А ведь делал доброе лицо и прыгал с нами в метеорите!

Я даже улыбнулся с ее эмоциональности. Быстро обнял и поцеловал в губы.

— Марк ни в чем не виноват. По крайней мере, я надеюсь. Это был его отец.

— Вот как… Мне надо позвонить!

— Нет, я сам разберусь. Ваши ребята и так помогли защитить деревню и Борю. Трубецкие моя головная боль.

— Но как же…

— Маша, дорогая, это мои проблемы, на меня же напали! Лучше скажи, что ты хочешь на завтрак?

— Ну если что, Миша, ты скажи… — вздохнула Кутузова и, улыбнувшись, добавила: — Блинчики с кофе и яичницу! Только у тебя так вкусно получается…

— Понял, — наградил я ее еще одним поцелуем и пошел к плите.

* * *

Частный сектор г. Широково.

Дом графа Трубецкого

Настроение у Юрия Анатольевича Трубецкого было просто прекрасным. Утреннее солнышко мягко грело даже сквозь панорамные окна. В воздухе пахло вкусным завтраком, который приготовили слуги в ожидании пробуждения графа.

Он сладко потянулся в кровати и погладил по бедру спящую любовницу.

Ночка была та еще, да и утро тоже. Ох, как же он ночью попотел. Буквально накануне, как раз после разговора с Бердышевым Трубецкой решил скинуть пар и заказал пару дам для приятного вечера.

Граф перевернулся к еще одной обнаженной красавице. На прикроватной тумбочке лежала коробочка «Богатырская силы: Позавидуют даже три богатыря». В эту ночь он принял две капсулы и остался вполне удовлетворен, как и девушки.

Досматривать ночные сражения Универсиады он не планировал, ведь сын стал финалистом. Да, не без помощи Нахимовой и Кутузовой, но все же парень сражался очень достойно. Весь в отца.

Юрий Анатольевич перелез через даму, напялил халат и немного постоял у окна, даже не запахнувшись.

Жизнь била ключом! Его сын прошел в финал, в отличие от отпрыска Бердышева. За ночь Трубецкой оприходовал двух девиц. Его люди уже должны разгромить этого мелкого баронишку, который у всех как бельмо на глазу.

Как говаривала покойная маменька: «Юра, запомни. Сделал гадость — на сердце радость». И у него радости сейчас хоть отбавляй.

— Надо бы узнать, как там дела, — пробубнил он себе под нос, вспомнив про нападение на Кузнецова, запахнул халат и пошел вниз.

В этот раз Трубецкой поставил телефоны на беззвучный, чтобы ночью его никто не беспокоил.

— Доброе утро, господин! — поклонились две красивые горничные в беленьких передниках и чулочках.

Он вальяжно прошел к длинному каменному столу, заставленному разными явствами.

На краю дожидалась газета.

Сначала граф проверил рабочий телефон. Никаких сообщений от командира отряда.

«Значит все гладко» — подумал Трубецкой. О проблемах ему бы доложили немедленно.

Следом он взял домашний, а там имелись несколько пропущенных. От жены.

— Да, дорогая, что случилось? — максимально нежным голосом сказал граф.

— Юра, Крыжовников так и не приехал! — недовольно фыркнула его любимая вторая жена Тамара. — А мне надо на ноготочки!

— Ну так позвони ему, в чем проблема? Наверняка спит. Ночью у него была операция, — пожал плечами граф и закинул в рот блинчик с икрой.

— Нет, он не приехал! — фыркнула она. — Прислуга бегала за ним. Никто не приехал! Разберись, пожалуйста, милый, у меня через час запись!

— Ладно, — протянул Трубецкой и отключился.

Хоть он и любил своих жен, и Тамару в особенности, так как она была самая молодая, а еще победительница конкурса «Мисс Москва Родимая» до кучи.

— Кофе, побыстрее, — поторопил он слуг, и те организовали большую чашку. — Та-а-ак…

Он опять взял рабочий телефон и начал набирать подчиненного Караваева. Он был неплохой исполнитель с солидным послужным списком. К тому же о нем все отзывались как о человеке целеустремленном, обязательном и волевом. Впрочем, и граф считал себя таким же, иначе как бы он добился столь много?

Но пока раздавались только длинные гудки.

Юрий Анатольевич взял свежую газету и начал вскользь просматривать ее, бегая по заголовкам. Все же Кузнецов был довольно популярным парнем в столице, и новости о том, что на него деревню напали, должны быстро распространиться.

— А, вот… — зацепился он взглядом за броский заголовок на второй странице:

«Ночное нападение на поместье Кузнецовых. Возможны жертвы!»

— Хех, — расплылся в улыбке Трубецкой, но гудки продолжали идти.

'Буквально сегодня ночью было совершено нападение на знаменитого барона Кузнецова. В последнее время этот молодой человек часто мелькает в СМИ, и мы не могли пройти мимо очередного события. Отдельная благодарность нашему спонсору, роду Кутузовых.

Ближе к ночи, на границе территорий поместья барона Кузнецова были замечены группы военных, принадлежащих графу Трубецкому Юрию Анатольевичу. Как выяснила наша редакция, барон в вассалитете у графа Бердышева. А значит, что никакие законы войны аристократов не нарушены.

Буквально через пятнадцать минут военные силы графа Трубецкого были разгромлены. Никого в живых не осталось. Как передает источник, работали исключительно силы барона Кузнецова, без поддержки извне.

Теперь остается гадать, какие могут быть последствия стороны как графа Бердышева, так и барона Кузнецова.

Зная вспыльчивый характер молодого аристократа, а также его фантастические победы над любым, кто только косо посмотрит в его стороны, остается гадать, что же случится с графом Трубецким, и как скоро он принесет извинения?'

Когда Юрий Анатольевич дочитывал последние строки, его костяшки пальцев побелели от напряжения. К голове прилила кровь, и Трубецкой стал похож на красный спелый помидор.

Только сейчас до него дошло, что ему так никто и не ответил.

— КАК ОН ПОСМЕЛ! — моментально вспыхнул граф, и газету с телефоном разорвало на мелкие куски. — МОИ ЛЮДИ!

Он вскочил и со всей силы ударил по столу. Тот раскололся надвое, и прищемил Трубецкому палец.

— АЙ, СУКА! ПАЛЕЦ СЛОМАЛ! — заорал он, прыгая на одной ноге.

Тут же понабежала прислуга, подхватила графа под локти и усадила на мягкий диван.

Как говаривала маменька: «Юрв, сперва стоит успокоиться, а потом уже идти за топором».

— Быстро мне бутылку! — приказал он на горничной.

— Какую? — робко спросила та.

— ВСЕ! — граф заорал так, что пояс на халате развязался, и наружу выпал его волосатый живот.

Сейчас необходимо успокоиться.

Он снова набрал рабочий номер.

— Алло! Таранов, мать твою! Какого хрена ты молчишь? — зарычал он в трубку.

— Юрий Александрович, доброе утро. Мне казалось, вы и так все узнали…

— Сколько у тебя людей?

— Около трехсот.

— Хорошо, жди!

Трубецкой выключил телефон. Ему уже подкатили целую тележку со спиртным. Тут имелся как метеоритный алкоголь, так и обычный. Сейчас ему нужен только метеоритный, он успокаивает…

*