Она поджимает губы и отводит взгляд. Но не раньше, чем я вижу отблеск эмоций в ее глазах.

И тогда я чувствую себя дерьмово.

Я не подумал о том, как трудно ей будет приехать сюда, видя, что я сделал, жизнь, которую построил для нашего сына, в то время как ее жизнь рушится. Особенно зная, как она относится к тому, чтобы обеспечить ту стабильность, которой ей не хватало в детстве.

— Я ушла от Лейна, — внезапно говорит она, и я замираю, держа в руке контейнер с мукой. Она ослепительно улыбается и дрожащими пальцами заправляет прядь волос за ухо. — Он был не совсем честен со мной в некоторых вещах. Вещи, которые имеют для меня большое значение.

Продолжай, детка. Расскажи мне.

— И ты тоже был прав в тот день, — добавляет она. — Ему не нравится, что ты так вовлечен. Не нравится, что мы ладим друг с другом.

— Я не собираюсь извиняться за это. — Я качаю головой, и ее губы изгибаются в понимающей улыбке.

— Я бы никогда не попросила тебя об этом. — Она делает вдох. — Джетт — мой приоритет и всегда им будет. Но мне не нужно объяснять тебе это, не так ли?

Я выкладываю масло и муку на остров, обходя его, и останавливаюсь перед ней.

— Мы с тобой на одной волне, городская девушка.

Она поднимает глаза к моим, и в них мелькает что-то светлое.

— Ты делаешь это легко, — почти шепчет она. — Я не знаю как могу отблагодарить тебя за это.

— Я просто хочу лучшего для Джетта.

Для нее тоже. И я действительно хочу прикоснуться к ней снова. Даже если просто притянуть ее к себе и зарыться лицом в ее волосы.

— Вот почему я приехала в Коул-Крик. — Ее глаза продолжают удерживать мои, пока она облизывает губы и сглатывает. — Ты ему понадобишься. А это… — Она обводит рукой комнату. — Пока я не понимаю, что мне делать.

— Я понимаю. И чертовски рад, что ты здесь.

Ее ресницы снова трепещут, и она прикусывает уголок губы, прежде чем на короткое мгновение закрыть глаза. Я жду, что она скажет что-нибудь еще, но она молчит. Вместо этого она наклоняет голову в сторону фойе.

— Мне пора идти. Я и так собираюсь не спать до полуночи. Не хочу делать это позже.

— Ладно. Я провожу тебя. — Беру ингредиенты и иду за ней к двери. Я чуть не упомянул о завтрашнем дне рождения, но не хочу огорчать ее. Кроме того, я увижу ее снова, когда она будет забирать Джетта. И в любом случае я предпочел бы провести время с ней наедине, чем с кучей любопытных людей.

Она выходит первой и забирает у меня масло и муку, чтобы положить их на заднее сиденье. Я отстраняюсь, засунув руки в карманы, стараясь не пялиться на ее задницу, но безуспешно.

— Кстати, спасибо за это, — говорит она, закрывая дверь и обхватывая себя руками. — Я возмещу их.

— Нет, не беспокойся об этом. Но если бы ты захотела поделиться кусочком пирога, я бы не стал жаловаться.

Она смеется, опустив подбородок на грудь, и пинает ботинком бетонный бордюр.

— Договорились. Я принесу его завтра, когда заберу Джетта.

— Я могу привезти его к тебе…

— Нет. — Она поднимает голову так быстро и с таким огнем в глазах, что я почти делаю шаг назад. — Господи, Джесси, может, хватит?

— Что хватит?

Она качает головой.

— Перестань быть таким хорошим парнем.

О, если бы она знала половину того дерьма, которое проносится у меня в голове, особенно о ней…

— Слушай, ты не… — Ее взгляд переключается на ночь и деревья, окружающие мой участок. — Ты не обязан быть идеальным, ясно? Больше нет.

Больше нет? Что, черт возьми, это значит?

— Ты сделал все возможное, чтобы облегчить мне задачу, — продолжает она, почти как будто сдерживаясь. — И я это очень ценю. Но тебе нечего доказывать. Особенно мне.

Я качаю головой, не понимая, к чему все это.

— Я делаю то, что всегда делал.

— Я знаю, и в этом все дело. — Она оглядывается на меня с мягкой улыбкой на губах. В этой улыбке есть что-то более искреннее, чем в других, которые она дарила всю ночь, и она чертовски красива на ней смотрится.

Я хочу поцеловать этот рот. Хочу снова почувствовать ее вкус и признаться, что я был не идеален…

Я настолько захвачен этим ртом, что не замечаю, что она шагнула вперед, пока ее руки не оказываются на моей груди, а теплые губы не прижимаются к моей щеке.

— Спасибо тебе, Джесси, — шепчет она мне на ухо, вызывая дрожь по позвоночнику. — За все.

Но так же быстро, как она вторглась в мое личное пространство, та снова покидает его, отступая к своей машине, закусив нижнюю губу.

— Спокойной ночи, — мягко говорит Хейден, а затем забирается в машину и закрывает дверь, прежде чем я успеваю сказать ей то же самое.

Хорошо, что она не стала ждать, но, если честно, я бы не стал говорить «спокойной ночи»….

Я бы попросил ее остаться.

Глава 16

ХЕЙДЕН

— Как дела, сестренка?

Свернувшись калачиком в кресле на крыльце домика, я обхватываю руками кружку с кофе и устремляю взгляд на озеро. Над водой висит облако раннего утреннего тумана, а вдалеке кричит гагара.

— Лучше, чем ожидалось, — вздыхаю я, положив телефон с включенной громкой связью на колени. — Я и забыла, как здесь спокойно.

— Это так, не правда ли? Мы с Полом говорили о том, чтобы поехать сюда в один из этих выходных. Особенно теперь, когда ты все открыла и сделала всю работу.

Я коротко смеюсь.

— На самом деле все было не так уж плохо. Просто немного пыли и паутины.

— Хм, — Ханна делает паузу, вероятно, потягивая свой кофе. — Итак, Джесси уже знает, что ты там?

— Забавная история, вообще-то. — Я рассказываю ей о том, как он заходил вчера. — Я не пробыла здесь и пяти минут.

— Девочка, это был знак. Не смей говорить мне, что это не так. — Я ухмыляюсь и закатываю глаза.

— Это маленький город.

— Может, ты наконец-то увидишь его дом, пока будешь там. Я знаю, тебе было любопытно.

— Да, ну… — Я подношу кружку ко рту, ухмыляясь. — Возможно, я уже видела его.

— Что? — Ханна задыхается. — Когда?

— Прошлой ночью.

— Иисус, Мария, Иосиф, ты была одинока меньше трех дней!

— Все было совсем не так! — Я снова смеюсь, чуть не проливая свой кофе. — Мне просто нужно было немного масла, а