У меня в машине есть плед и свитер, захватим. Только кто нас отвезет?

— Айн момент, дорогая, сейчас все устрою!

Костя достал телефон, и, набирая текст одной рукой, другой махнул Фарику:

— Драгоценный мой, заверни красиво, мы решили на природе продолжить, и добавь сверху вторую бутылочку, такого мы в магазине не купим, да?

— Для тебя, Константин Николаевич, все, что угодно, все сделаем, не переживай! — громогласно объявил хозяин заведения. — Красавица моя, заглядывайте теперь к нам почаще, не обижайте старика, таким гостям сердце радуется!

— Спасибо, — смутилась Ирина от таких цветистых комплиментов. — Как буду в ваших краях, непременно загляну.

Минут через двадцать огромная корзина для пикника была торжественно вынесена в зал, гости расцелованы и отправлены восвояси. На улице их ждала черная Ауди, водитель предусмотрительно открыл двери, взял корзину, унес в багажник.

— Прошу! — галантно, насколько позволяло выпитое, подав руку, Костик усадил спутницу, обошел машину, плюхнулся на сиденье рядом. — Гриш, нас на берег, потом заберешь. Пледы взял?

— Обижаете, Константин Николаич, и пледы, и подушки, и в магазине все по списку, — басовито откликнулся водитель. — Вас в людное место, или чтобы никого?

Костя взял руку девушки, поцеловал пальчики:

— Конечно, что бы никого. Посидим, поболтаем, встретим рассвет, да, дорогая?

— Гусаришь потихоньку, Кость?

— Почему нет?

— Июнь-

(16 июня, суббота, +20)

Здравствуй, здравствуй финский праздник — Похмеляйнен! Ира застонала, резко оторвав голову от подушки. Интересно, вчера с Костиком в футбол не играли ее головушкой вместо мяча? Это сколько выпито было? Не привык организм хлестать винище в таких дозах, вот и сопротивляется изо всех сил.

Доползти до ванны, или еще поваляться под мягким одеялом? Нет, лучше — первое. Ноги гудели, не уступая голове. Вчера смешно было, когда танцевали на пляже под Чака Берри, изображая Траволту и Уму Турман, а сегодня — нисколько.

Отмокнув в душистой воде, Ирина натянула шорты, любимую синюю футболку, кое-как высушила волосы. Голова раскалывается. Где-то лежал топор, как радикальное средство, но лучше — огромная чашка кофе, литра на два, чтоб сунуть туда лицо, и пузырики пускать. За машиной еще нужно съездить, но это завтра, в таком состоянии за руль садиться нельзя.

Ира вовремя убрала турку с огня, перелила черную лаву в чашку, щедро плеснула холодных сливок, положила сахар, потянулась к пачке своих вишневых сигарет, вытащила первую утреннюю, самую сладкую, закурила, взяла чашку, по устоявшейся привычке присела на ступени террасы. Так, надо поработать, потом сбегать искупаться. Да, лучшее решение. Интересно, Костя еще дрыхнет?

Звонок не заставил долго ждать:

— Ирочка, дорогая, а ты где?

— Привет, Костик, я у себя дома, а что? Совсем ничего не помнишь?

— Местами. Смутно. А мы вчера э-э-э, это самое, у нас было?

— Не дошло. Вернее — ты не дошел. Гриша тебя на руках тащил домой, потом меня увез. Золотой мужик, выпиши ему премию.

— Почему ты не осталась?

— Зачем? Слушать твой храп?

— Прости-прости-прости-и-и!

— Ладно тебе! Зато ты классно танцуешь.

— В пятницу я приеду, ок? С ребятами посидим, у тебя заночую.

— С ребятами посидим. Ночевать можно и у Леши, рановато нам вместе ночевать, Кость.

— Я подожду, сколько скажешь! И пить так больше не буду, обещаю, честно, не рассчитал.

— Ладушки.

— Целую тебя нежно, Ирочка!

Весь день Ира хотела сходить на речку, но провозилась в огороде, и вспомнила только тогда, когда начало темнеть. На пирсе уже никого из местных не было, даже детвору мамы и бабушки загнали по домам. Сложив полотенце и шлепки на траву, девушка с удовольствием соскользнула с лестницы в прохладу реки.

Внезапно кто-то тяжелый пробежал по доскам и, оттолкнувшись от края, сиганул в воду, подняв столб брызг. Волна отбросила Иру к столбу пирса, чуть не накрыв с головой. Вынырнув почти на середине, Решад отфыркался, помотал головой, широкими гребками поплыл к противоположному берегу.

Ирина невольно залюбовалась идеальным баттом пловца, зная, как тяжело достичь таких успехов, и от возмущения не осталось и следа. Сама того не заметив, переплыла реку следом, и, выйдя из воды, размахнулась ногой по мелководью, щедро обрызгав лежащего на теплом песке мужчину.

— Э-э-э, за что? — возмутился тот, открыв глаза. — Ты уже бегаешь за мной?

— Вот еще! Когда прыгаешь с пирса, смотри, кто рядом есть в воде!

— Я думал, что уже все разошлись.

— Вот и я так решила, а тут ты с разбегу. Меня волной чуть затылком в опору пирса не впечатало.

— Извини, действительно не подумал, — смутился Решад.

Оба одновременно решили не вспоминать историю с букетом, не ворошить, чтобы опять не поцапаться. Слишком обидно было ему, слишком стыдно — ей.

— А плаваешь отлично! Хочется пошутить про то, что не тонет, но нет.

— На КМС нормативы выполнил в свое время.

— Сосед, а почему ты здесь? — осмелев, девушка села рядом.

Решад понял вопрос, помолчал немного, и ответил:

— Я здесь настоящий. Не нужно притворяться. Пробовал работать в Казани — нет, не хочу больше. Кстати, себе хотел Наткин участок купить, не успел. А потом, мне и родительского хватает. Здесь время остановилось, знаешь, будто в детстве, завернули тебя в одеяло после бани и несут на руках в комнату. Тепло и покой, свой дом, книги, работа, друзья, что еще нужно одинокому холостяку, — мужчина прекратил разглядывать песок, посмотрел на собеседницу. — А ты? Нет, я читал о дауншифтерах, но не встречал.

— В моем случае это скорее «переключение на передачу выше», я впервые в жизни делаю что-то руками, работаю, даже зарабатываю! Хотя бы на бензин, счета и еду, но это только начало. Планов много, записываю, смотрю, что осуществить. Пока сушу и пробую сочетание трав и специй, недозрелых ягод с кислинкой к мясу, съедобные цветы в сочетании с продуктами, особенно в десертах. Есть знакомые в паре ресторанов, кто мои сезонные рецепты уже пользует, и с удовольствием. Людям нравится, представляешь? — у девушки загорелись глаза, жесты стали широкими и порывистыми.

Мужчина с удивлением слушал соседку. Внезапно вспомнил, что говорил недавно про нее Лешему, и устыдился за свои слова.

— И уезжать не собираешься?

— Еще не знаю. Вернуться в Казань — не проблема, вот только я не знаю, что мне в городе делать. И здесь нужно пожить хотя бы год, это летом здесь одни восторги, а потом — «зима близко». Я ведь ни разу за двадцать лет, как бабушки не стало, не жила в деревне, а тут замахнулась. Иногда сама пугаюсь своего решения, но быстро отпускает, как в огород ухожу.

— Зимой здесь тоже есть чем