Ага, вассальная клятва — серьезная штука. Если нарушишь, твой господин имеет полное право тебя аж четвертовать. Вот так и за мармелад умереть можно, не то, что за хвост собачий.

Пока Настя делилась устройством семейного дела Горнорудовых, рядом возник один из лакеев. Седобородый, морщинистый, но прямой как жердь.

— Анастасия Павловна, и вы, Даниил, — поклонившись, сухим голосом скрипит старичок. — Жанна Валерьевна просила вас прийти к ней в кабинет.

Ну и то хорошо, что только нас двоих.

— Маша, пожалуйста, не бросай Свету, — напоследок прошу княжну, прежде чем направиться следом за оборотницей к дверям.

— Кончено, Даня, — кивает княжна. — Мы найдем себе развлечение, не переживай.

Бальный зал остается позади, оркестр замолакет. По длинным петляющим коридорам лакей провожает нас с Настей в приемную перед кабинетом баронессы.

— Анастасия Павловна, пока только вы, — сообщает милая секретарша за столом. — Даниил, прошу вас подождать.

Отчество что ли себе придумать. А то просто Даниил или Данила звучит как-то несолидно. Да хоть стать Степанычем, правда. Уверен, отчим не будет возражать.

Настя скрывается за узорчатыми двустворчатыми дверями. Я располагаюсь на диванчиках и провожу ожидание за чашкой кофе с мармеладом, которым меня потчует симпатичная секретарша. Что-что, а к телепатам в доме Горнорудовых умеют относиться. Столько сладкого я ел разве что у Соколовых. Но Виталий сто пудово давал задание своей гвардии разведать о моих предпочтениях. Например, тому же Георгу Мозговику.

Я уже опустошаю миску с мармеладом, когда двери открываются и наружу выходит бледноватая Настя. Эх, нелегко ей далось возвращение матушки.

— Даня, пройди, пожалуйста, в кабинет, — просит оборотница.

Вытерев липкие ладони о салфетку, я встаю и шагаю мимо Насти в кабинет ее матери. Резные двери сами собой захлопываются за мной. Хм, автоматика? А выглядят как старинные.

Оказываюсь в огромном кабинете с современным интерьером. Повсюду металл и стекло. Справа уголок для отдыха с кожаными креслами и плазмой. Баронесса же не сидит, а встав, оперлась попой о прозрачный стол с хромированными ножкам. И смотрит своими колдовскими зелеными глазами прямо на меня.

— Ну что, мой спаситель? — мягким хриплым голосом произносит Жанна. — Расскажешь, зачем ты обидел графа Митовича? Бедный мальчик против тебя что безрогий ягненок, но ты всё равно не пожалел его.

Я приподнимаю бровь. Она всерьез? Или это сарказм?

— Ваше сиятельство, кажется, вы что-то перепутали. Граф назвался Мастером, а я всего лишь Воин третьего разряда. Силы, правда, несопоставимы, но вовсе не в мою пользу.

Хитрая усмешка расцветает на пухлых губах баронессы.

— Никаких сиятельства, спаситель. Для тебя я просто Жанна, — оглядывает она меня с ног до плеч странным взглядом. Я бы сказал — взглядом самки, но про баронесс так не говорят. — Значит, ты, правда, не понимаешь?

— Что не понимаю, Жанна?

Ей приходится по душе моя согласованность в именовании, и я удостаиваюсь еще одной довольной улыбки.

— Что твой накопитель в два раза больше, чем у Митовича. — Блин, откуда мне это знать? И откуда она это знает? Она же телепат, а не сканер. — Пускай ты и носишь ранг Воина, но мы оба знаем, что это всего лишь ширма, — она недоуменно склоняет голову на бок. — Кстати, а почему ты скрываешься?

Мда, ну раз меня раскрыли, можно и сказать.

— Необходимость, Жанна, — признаюсь. — Я простолюдин, а сильных безродных телепатов дворяне либо забирают себе в слуги, либо убивают.

— А ты, значит, этого не хочешь? — с удивлением смотрит она.

— Чтобы меня убили? Нет, не хочу.

— Нет, — смеется она. — Служить сильному роду?

— Я хочу основать свой род и свой клан, — честно отвечаю. — И чтобы мне служили, а не я.

— Понятно-о-о, — задумчиво протягивает женщина в теле девушки. — Гордец ты, спаситель. Высокомерный гордец. И в этом мы с тобой похожи.

— Эм, что касается вашего первого вопроса, то граф сам захотел проверить мои щиты. А то, что с ним произошло, это всего лишь отдача моих щитов, — пожимаю плечами. — Надеюсь, граф скоро поправится.

— С ним ничего не будет. Просто глупый мальчишка перепугался иллюзий, — презрительно отвечает Жанна. — Давай лучше поговорим о тебе.

— Обо мне?

— Ага, у тебя очень мощный накопитель. Это большая редкость. И я бы хотела проверить, не являешься ли ты потомком одного сильного рода.

— Кха, вы серьезно?

— Именно, спаситель. Так ты разрешаешь?

Я смотрю в ее зачарованные зеленые глаза и понимаю: на самом деле никакого выбора у меня нет.

Глава 24

Наследник великого рода

— Вы хотите сказать, что я бастард? — с непониманием смотрю на баронессу.

Жана отвечает со снисходительной улыбкой:

— Бери выше. Я бы сказала, что, возможно, ты единственный наследник славного рода. Но давай убедимся воочию. Ты согласен? У меня есть для этого артефакт твоего предполагаемого деда.

Мои перепончатые пальцы! Вот это вопросик. И что ответить? Артефакт, значит… Я бы предпочел не раскрывать свое происхождение Горнорудовой, даже если сам тоже останусь в неведении. Но догадываюсь, что она всё равно проверит. Если уже не проверила. Слишком она хитровывернутая особа. Даже смерть не положила конец ее существованию.

Робкий стук в дверь.

— Дорогая, ты пропала с бала. Всё в порядке? — заглядывает в появившуюся щель голова барона.

— Я занята, дорогой, — холодно отвечает баронесса, даже не глядя в сторону мужа. Смотрит она лишь на меня. Блин, даже как-то неловко. — Я общаюсь со своим спасителем. Не мешай, пожалуйста.

— Да, извини, дорогая, — тут же ретируется уникальный обладатель двух Даров, без стука прикрыв дверь.

Любопытные порядки в семье Горнорудовых. Словно муж и жена ролями поменялись.

— Итак, что ты решил, спаситель? — напоминает Жанна о своем вопросе.

— Кхм, это опасная для жизни проверка? Я испытаю боль? Или могу лишиться Дара?

— Нет, что ты, что ты, — смеется баронесса. — Всего лишь подсвечу тебя магическим светом. И, если хочешь знать, я бы никогда не подвергла твою жизнь риску. — Звучит на самом деле жутко, а не мило. — Просто хотела узнать твое мнение на этот счет. Как поступать с твоей жизнью, решать только тебе.

Конечно, я не поверил. Иначе бы отказался. Оно мне надо, блин? Но не хочу отдавать уникальную информацию в руки непонятно кому. Пусть тогда инфа будет неуникальна.

— Проверяйте, — отмахиваюсь ладонью.

Баронесса воздушной девичьей походкой, зачем-то круто вильнув бедрами, проходит к серванту и копается в его недрах. Вскоре на свет появляется странный бронзовый фонарь — в форме головы филина, весь в ржавчинах и сколах. Светильник явно стоял долгое время на улице. Осадки и смена времен года не пожалели отлитое покрытие.

— Это артефакт рода Филиновых, — поясняет Жанна, приближая штуку ко мне. — Глава рода Михаил в свое время раскидал много таких железок по всей стране. Мало кто об этом знает. Но я спал…кхм, знала его сына Эдуарда. Как своему другу, он мне многое поведал о роде Филиновых. Когда же впервые встретила тебя, то сразу заподозрила их кровь. Я увидела в тебе черты Кеннера.

— Кого, простите?

— Старшего сына Михаила, — с улыбкой поясняет девушка…или сорокалетняя женщина? Пойми-разбери. — Ты — его вылитая копия. Так что эта штука, — она качает в руке фонарем. — Больше для тебя. Я уже знаю, что ты Филинов.

Час от часу не легче. Об этих Филиновых мало сведений, учебники истории о них не пишут, но ходят обрывочные сведения, что пятнадцать лет назад это именно они возглавили мятеж против Царя. Если Жанна права, повезло мне с родственниками. Как бы царская охранка не кокнула. Да, я всего лишь бастард, но кто знает, может местным нквдшникам достаточно одного факта крови.

— И при этом вы все равно хотите проверить, — замечаю. А то она деловая, конечно. Поставила всё так, будто мне нужен этот фонарь. Нет, так не пойдет. Я, конечно, соглашусь. Но и ты тоже плати, дорогая. — Зачем?

— Не скрою. Мне интересно, не ошиблась ли я, — пожимает точеными плечами Жанна. — А тебе разве нет, спаситель?

— Знаете, не менее чем то, чья душа томится в кристалле, — киваю на Жартсерк на столе. — Не будет наглостью спросить, кого вы туда поместили?

— Не будет, — улыбается баронесса. — Но лучше проверь сам.

— Спасибо, воздержусь. — Вдруг это ловушка, и дьявольская штука поглотит мое сознание. — Я готов поверить вашим словам.

Она молчит, улыбаясь. Я тоже