– Все хорошо. Я бы с удовольствием, но, к сожалению, меня не будет всю неделю. Еду во Францию… Знаешь, проект «Лореаль».

– Точно, реклама нового аромата.

Наступило неловкое молчание, одно из тех, которые раскрывают общие секреты.

– А в следующую пятницу? Мне порекомендовали итальянский ресторан в центре города, который…

– Я люблю итальянскую кухню, – поспешила сказать Белинда.

– В половине восьмого, подойдет? – с энтузиазмом спросил Роберто.

– Отлично.

– Пятница. Тебе пора, иначе сын будет сердиться. С днем рождения. – Роберто открыл дверь. Как будто что-то забыл, он вернулся, подошел к ней и, несмотря на то, что он стоял так близко к ее лицу, что их губы могли бы соприкоснуться, он лишь слегка поцеловал ее в щеку. Для Белинды этого было достаточно, и она почувствовала, что тает.

– Это лучший день рождения в моей жизни.

– И кстати, передай сыну, что у него отличный вкус.

С этими словами он покинул кабинет, оставив после себя тонкий аромат сандалового дерева.

Белинде хотелось танцевать от счастья и кричать на весь мир, что удача улыбнулась ей и жизнь решила дать еще один шанс.

Очнувшись от счастливой задумчивости, она поняла, что от волнения у нее пересохло во рту, и подошла к кулеру, стоявшему в углу кабинета. Из большого окна на семнадцатом этаже здания «Торре Нова Диагональ»[67] открывался отличный панорамный вид на деловой район города, ослепляющий своими небоскребами. Наполняя пластиковый стаканчик водой, Белинда увидела отражение в стакане и откинула со лба непослушную прядь волос. В свои сорок три она выглядела на тридцать шесть или тридцать семь. Она вздохнула. Кого она пыталась обмануть? Людей, которые, будто крошечные муравьи, вечно бродят по лабиринтам переулков этого негостеприимного города? Незнакомцев, чьи тени, казалось, витают в офисах соседних зданий? Она была зрелой женщиной, и чувствовала, что годы ложатся на ее спину со скоростью домино в бесконечной цепи.

Интерес Роберто к ней был не просто комплиментом. Это шанс вернуть счастье, которое она испытывала с Александром и которое отнял у них тот проклятый несчастный случай. Один из немногих оставшихся у нее шансов вернуться в неумолимый поезд жизни.

Она сделала большой глоток воды. Жаль. Небо, которое утром было насыщенного голубого цвета, теперь усеяно пепельно-серыми ватными облаками, которые начинали приобретать причудливые формы. Если бы не эта незначительная деталь, она могла бы поклясться, что это лучший день рождения в ее жизни.

Мобильный! Задумавшись, она совсем забыла о звонке. Возможно, ничего важного, но перезвонить не помешает. Она отключила телефон, так что если Алекс пытался дозвониться еще раз, то у него ничего бы не вышло. Мальчик будет рад узнать, что они закончили. Она включила телефон, ввела пароль и нашла в контактах имя Алекса. По какой-то прихоти мозга она никак не могла запомнить его номер. Увидев фотографию на экране, она улыбнулась.

– Что за запах?

Тошнотворная вонь вползла в кабинет. Она едва смогла подавить приступ рвоты и была вынуждена прижать руки к носу, создав импровизированную маску, чтобы продолжать дышать.

Она никогда раньше не чувствовала ничего подобного. Эту отвратительную вонь трудно было описать. Наверное, ее можно сравнить с запахом смерти. Миазмы сотен разлагающихся трупов, просачивающиеся сквозь невидимые швы окон. Запах, казалось, шел снаружи, проникая в офис, высасывая кислород и заменяя его своим гнилостным зловонием.

У Белинды закружилась голова. В замешательстве она оступилась и споткнулась о стул. Ей удалось восстановить равновесие, но новый приступ тошноты вызвал в желудке сильные спазмы. Она почувствовала, что теряет сознание. Несколько метров, отделявших ее от двери, показались пыткой.

Затем послышался ужасный квакающий звук. Она повернулась, и ужас парализовал ее, превратив все конечности в тяжелые бетонные блоки, неспособные реагировать на сигналы мозга.

В воздухе, за окном семнадцатого этажа, висело отвратительное существо и разглядывало ее мерзкими желтыми глазами.

Оно было похоже на огромную птицу… Нет, это была не птица, потому что, хотя из спины торчали огромные, медленно двигающиеся крылья, как у огромного стервятника, голова, предплечья и голые груди этого существа напоминали адскую гарпию. Остальная часть ее тела была покрыта перьями, а на чешуйчатых лапах были острые, как бритва, когти.

Окаменев от страха, Белинда не могла отвести взгляд от отвратительного старушечьего лица монстра, матовые и грязные волосы которого напоминали человеческие, вызывая неописуемое чувство отвращения. Ее нос был приплюснут, как у летучей мыши, а рот искажен в ужасающей гримасе с острыми клыками. Кожа ее шеи, испещренная морщинами, сползала ниже, к обвисшей и частично покрытой перьями груди.

Белинда почувствовала страшный жар на шее. Ожерелье горело, бусины излучали интенсивное голубоватое свечение, которое, казалось, возвещало о присутствии монстра. В глазах беспомощной женщины, утомленных болезненным солнцем, отразился кошмарный вид птицы-колдуньи.

Вскрикнув, гарпия начала царапать когтями стекло, разделявшее их. Когти с мучительным визгом рвали полированную поверхность, от этого звука из ушей пошла кровь. На стекле появилась тревожная трещина, хотя оно пока еще выдерживало напор чудовища. С громкими хлопками крыльев оно отлетело от окна, и на мгновение Белинда подумала, что нападение прекратилось. Она ошиблась. С воплем гарпия запустила в прозрачную стену свои мощные крылья. Стекло разбилось. На женщину посыпался ливень острых осколков, которые резали руки и лицо. В момент просветления она осознала, что все еще держит в руке мобильный телефон, и попыталась набрать номер Алекса, но пальцы дрожали так, что ей никак не удавалось попасть в нужное место на экране.

Оглянувшись, она с изумлением заметила, что гарпия уже в кабинете и идет к ней, сложив крылья за спиной. Скрежет когтей сопровождал каждый шаг чудовища, стены и пол офиса вибрировали. С каждым пройденным ею дюймом Белинду все больше сковывал первобытный страх, животный ужас, предчувствие мучительной пытки… Морщинистые, покрытые бородавками руки крылатой ведьмы рассекали воздух все ближе и ближе, а из ее горла вырывалось отвратительное, гортанное кваканье. Вонь, исходящая от нее, была настолько невыносимой, что затуманила зрение Белинды, которая, не понимая, что происходит, изо всех сил поползла к двери кабинета.

Ветер влетал в разбитое окно и ревел так, словно в комнате разразился ураган, затягивающий в себя все опасные металлические и стеклянные предметы.

Белинда изо всех сил старалась избежать столкновений с ними и продолжала пытаться набирать номер сына, не в силах смириться с тем, что никто не слышит ни грохота разбившегося окна, ни яростного воя ветра, ни даже невыносимого запаха, исходившего от безымянного существа.

Она плакала, слезы смешивались с кровью из многочисленных порезов, покрывавших ее лицо, стекая по щекам, заставляя чувствовать вкус ужаса на губах.

Наконец