Шрифт:
Закладка:
Да, да, необычайно красиво: пики — как торчащие карандаши. Но сосредоточиться на красоте было трудно. Угораздило нас попасть в праздники, да еще в воскресенье.
«Аватар». Это слово было единственным отчетливо различимым среди цоканья и мяуканья китайской речи.
— Авантал, — предупредил нас уже пятый благожелательный старичок и махнул рукой прямо по курсу. Где-то впереди нас ждал манекен героини знаменитого фильма Кэмерона, снятого в этих местах.
— Да, мы в курсе, — вежливо кивали мы. — Да, да, Аватар.
Пытались отстать от группы, но сзади нагоняла следующая стайка развеселых китайцев. Вдруг мегафон заорал прямо позади Маши. Кошка вырвалась у нее из рук и, приседая от страха, на полусогнутых зарысила по краю бетонной дорожки. Поводок волочился за ней.
Вот же елки-палки.
— Ёшка, Ёшечка! — позвала Маша, прекрасно зная, что это бесполезно. Кошки на зов не идут.
Несколько человек, прежде поглощенные видами, громко засмеялись при звуках незнакомой речи и стали показывать пальцами на нашу компанию: и впрямь чудеса — два чужеземца с котами.
— Мао, мао, — позвал Ёшку бодрый мужичок в желтой кепке и наставил на нее объектив. «Мыльница» дала вспышку. Кошка шарахнулась в сторону и исчезла за кустами.
Ну спасибо, удружил. Придется сойти с маршрута. Дежавю. Это мы уже проходили на Алтае.
Засыпанная прошлогодней листвой тропа, по которой удрала беглянка, была почти не заметна среди валунов. Каменные бруски-ступени шатались под ногами. Паутина, повисшая между ветками, липла к лицу.
— Здесь если и ходят, то очень редко, — говорю Маше.
— Здесь если и ходят, то лишь призраки, не оставляющие следов, — прогундосила она голосом мультяшного привидения.
Ой, только не надо снова о призраках. Хватит нам алтайских.
Мася
Они не догадывались, насколько их шутки близки к истине. Даже чуть ближе, чем хотелось бы. Потому что мы стояли на хвосте дракона.
— Витя, я ее не вижу, — сказала Маша. — Куда побежала, дурында? Спускай ищеек.
— Есть спускать ищеек. — Виктор отдал под козырек и поставил меня на землю, держа поводок. — Ищи Ёшку, Тузик, — велел он мне. — След!
Фу, как некрасиво, дядя. Мало мне поводка, еще и шуточки собачьи.
— Нюхай, Мася, — смягчила неловкость Маша. — Где Ёшка?
А правда, ты где, сестра по разуму? Но наша коха не из тех, кто отзывается, когда нужна.
Дракон (вообще-то скелет дракона, если быть точным) между тем вел себя тихо, как и положено дохлятине. Ступени-позвонки, ведущие вниз, едва заметно ходили под ногами. Если смотреть обычным взглядом, то и не отличишь от обыкновенной старой, заброшенной лестницы.
Я настроился на Ёшку, представил ее следы, и они засветились прозрачной цепочкой, прыгая через три ступеньки. Испугалась и понеслась куда глаза глядят. Да, очень в ее духе. Ладно, будем спасать. Не впервой.
Я пошел вниз по драконьим позвонкам. Ближе к голове они становились крупнее. Подождите… Вдруг меня как стукнуло. А откуда тут драконий скелет? Если есть скелет, могут быть и живые представители?
Пока я стоял, ударенный этой мыслью, ноги мои почуяли другие удары — снизу! Я «включил» другое зрение на полную мощность и увидел: под землей, в глубине билось гигантское живое сердце! И сразу ощутил, как непрочна опора под нами, как податливы живые позвонки, как под шкурой опавшей листвы двигаются в такт очень медленному и потому едва заметному дыханию ребра! Как я мог не замечать этого движения плоти, шороха крови в подземных сосудах-ручьях? Не слышать, как выходит воздух из ноздрей, — вон она, совсем рядом, небольшая пещера с двойным входом.
— Вить, гляди-ка, пещерка! — радостно побежала к ноздрям Маша.
Ой, нет, только не это!
— Вот ты где, Бабка Ёшка!
Ёшка, которая сидела, как примороженная, перед одной ноздрей и глядела в недра пещеры, была схвачена на руки и прижата к груди. Вид у нее был ошалевший. Она молча, одними глазами, кричала.
— Поняла, что ли? — спрашиваю.
— Да, — отвечает. — Я чуть не влезла ему в нос.
— Делаем ноги! — хором заорали мы нашим людям.
И они нас поняли. Топ-топ, тихонечко, без резких движений возвращаемся к шумным китайским друзьям.
Мы дали себя нести. Дрожь в теле постепенно утихла, и мы смогли нормально слышать друг друга.
— Дракон, спящий, — сказала Ёшка. — Неужели его никто больше не видит?
— Меня другое беспокоит, — говорю. — Если он живой, он должен чем-то питаться.
Дрожь вернулась. Слишком, ох, слишком большой зверек. Сколько же ему надо слопать, чтобы насытиться?
— Он на меня дышал, — продолжала Ёшка. — Дыхание пахнет прелой листвой, стоячей водой, летучими мышами. Наверное, если чихнет, из него много чего выскочит.
— Хорошо, что не чихнул, пока ты в него заглядывала. А то бы мы тебя искали в соседней провинции.
Но Ёшка была слишком потрясена и шуток не воспринимала.
— Представь, Мась, люди ходят, мы ходим, и, если не начнешь смотреть по-другому, ничего не увидишь. А сколько мы всего не замечаем! И ведь они не замечают еще больше, люди-то!
Внезапно и до меня дошел масштаб ее открытия. То, что мы с Ёшкой иногда «ловим», специально настроившись, существует вовсе не эпизодами! Оно не приходит, не показывается. Оно всегда рядом, мы просто не готовы постоянно воспринимать этот параллельный мир. Не готовы без перерыва совершать усилия, удерживая это «другое» зрение. Да, может, и не надо. Слишком это выматывает. И слишком страшно было бы жить.
На меня вдруг накатила сонливость. Ум боролся с этой новой мыслью, пытаясь ее отключить, замылить. И победил. Ладно, я только немного вздремну, восстановлю силы и вернусь додумать.
— Мась! Не смей! Это слишком важно!
Мр-р-р, хр-р-р.
Ёшка
Наша команда вернулась на главную тропу и шла среди шумных экскурсионных групп, любуясь необычными видами. Нас держали крепко — Масю в сумке, меня на руках. Маша не большой любитель красной переноски, как и я.
Рыжий утомился от эмоций и заснул, а я, наоборот, не могла остановить мышиную беготню мыслей. Вероятно, в этих горах, странных и с виду, и по сути, чудом сохранилась связь с менее плотным миром. Обычным взглядом его не увидеть, но стоит чуть изменить настройку — и вот он, пожалуйста, бойтесь и удивляйтесь.
Возле синей скульптуры человеко-кошки из фильма «Аватар» нас стали фотографировать — и с нашими людьми, и с чужими, и без людей со скульптурой… Это длилось бесконечно. Мы с рыжим терпели-терпели и не вытерпели, при всем уважении. Вырвались из рук ойкнувшей девушки-китаянки и дернули через забитую людскими ногами площадку, на скамейку, на парапет и вверх по склону горы, где наткнулись на непроходимые колючки и перепрыгнули на крышу навеса. На нас показывали пальцами, но достать снизу не могли. Тогда стали уговаривать. Отстаньте, а. Дайте передохнуть и поразмышлять. И сами отдохните.
Мы принялись вылизываться. Нас трогало столько рук! Предстоит много работы, чтобы смыть запахи.
Сверху — над гомонящей площадкой, над вспышками фотоаппаратов, над ужасными звуками из мегафонов — открывался вид на глубокую пропасть. Под нами лежала долина, плотно утыканная высокими каменными столбами, дымка скрывала их подножия. В одном месте столбы срослись верхушками, образуя арку. Я узнала место — в фильме под этой аркой пролетали на драконах люди-кошки.
Мы с рыжим переглянулись:
— Посмотрим?
И принялись настраивать другое зрение.
Усилие. Еще усилие…
Пространство над долиной менялось. Дымка растаяла, стали видны висящие в воздухе былинки, паутинки, мелкие мошки, растительность на скалах-столбах зашевелилась,