Йонна. Остальные уже готовы ехать, со мной или без меня. Если папа не даст денег, значит, дашь ты.

Криста. Ты шутишь!

Йонна. Может, ты получишь что-нибудь по дедову завещанию.

Криста. Йонна, о таких вещах на дедушкиных похоронах не говорят.

Йонна. Но думают.

Криста. В нашей семье никогда не было больших денег.

Йонна. Бьёркудден стоит круглую сумму, и она будет поделена между тобой и Нитой.

Криста. В любом случае, пока жива бабушка, об этом не может быть и речи.

Йонна. Где папа?

Криста. Пошел за рецептурными бланками.

Йонна. У тебя болит горло?

Криста. Да... опухло.

Криста идет в ванную.

Входит Мартин, садится на стул, начинает перелистывать лекарственный справочник.

Явление 8

Мартин. Преимущество большой семьи в том, что ты все время остаешься домашним доктором. Но есть и недостаток — тебе постоянно напоминают обо всем, чего ты не знаешь. У твоей матери изощренный талант делать все возможное, чтобы я не успокаивался в роли приличного хирурга-сердечника.

Йонна. У нее опять горло болит?

Мартин. Скорее шея. Возрастное. Одна таблетка в день вместо дорогостоящих часов у психолога. Психологи умеют драть.

Йонна. Я думала, тебе нравятся психологи.

Мартин. Я влюбился не в профессию Беатрис.

Йонна. Ясное дело, клюнул на ее молодость.

Мартин. Йонна, неужели тебе обязательно надо быть похожей на других.

Йонна. Ты седеешь, папа. Я вижу несколько седых волосков.

Мартин. Это только тут, сверху.

Йонна. Покрась.

Мартин. Их видно, только когда я сижу... а сижу я очень редко. Когда я стою, склонившись над операционным столом, на голове у меня шапочка. Ну вот, рецепты домашнего доктора на сегодня выписаны. Твоей бабушке сердечное на ночь, Кристе — эстроген. Тебе ничего не надо?

Звонит радиотелефон Мартина. Он отвечает.

Ладно, еду. Усыпляйте ее, я сажусь в машину.

Йонна. Десять тысяч крон.

Мартин. У меня на столе сердце, которое сейчас усыпляют. Меня ждут. Надеюсь, доберусь, несмотря на погоду.

Йонна. Мне нужны деньги на поездку, а заработать их я не успею. Тридцать тысяч я скопила... трое других уже готовы к отъезду.

Мартин. Тридцать тысяч плюс еще десять. Вы что, на Луну собрались?

Йонна. Нет, всего лишь вокруг света. Пока хватит денег. Нью-Йорк, Южная Америка, Индия.

Мартин. Я не слышал ни слова об этой поездке.

Йонна (возмущенно). Папа, я рассказывала тебе. Несколько раз.

Мартин (громко). Не ори, мы только что похоронили твоего деда.

Йонна. Ты никогда меня не слушаешь.

Мартин. У тебя есть привычка говорить о важных вещах мимоходом. Ты использовала такую тактику с детских лет. Свойство, унаследованное не от меня.

Йонна. Я же рассказывала тебе, что собираюсь совершить путешествие.

Мартин. Собираюсь совершить путешествие. Это мы все делаем. В любой столовой полным-полно брошюр о разных путешествиях. Люди мечтают куда-нибудь поехать. Это очень по-человечески.

Йонна. Я не намерена мечтать, я поеду. Чтобы увидеть что-нибудь другое.

Мартин. Я никогда не совершал кругосветного путешествия.

Йонна. Конечно, вы с семейством зимой катались на лыжах, а летом ходили под парусом.

Мартин. Ты отказывалась ехать с нами.

Йонна. А для меня никогда не хватало места. Машина, дом, яхта были слишком тесными.

Мартин. Я этого не говорил.

Йонна. Но она так считала. Гораздо важнее было взять с собой морскую свинку в огромной клетке, чем меня. Однажды я все-таки поехала с вами. Так ваши детки взяли с собой столько барахла, что я едва не задохнулась на заднем сиденье.

Мартин. Прости, Йонна.

Йонна. Да все нормально.

Мартин. Вокруг света, не такая уж глупая мысль. Почему бы моей дочери не осуществить свою мечту? Сердце ведь не только мышца. У сердца есть и голос. Мы тщательно спланируем твое путешествие, и когда в мире станет поспокойнее — пожалуйста.

Йонна. Десять тысяч крон, и я прощу тебе все.

Мартин. ...одни прививки требуют тщательного планирования. Тиф, паратиф, холера, бешенство.

Йонна. Все это уже сделано. И я поеду не потом, а сейчас.

Мартин. Я тебе не разрешаю.

Йонна. Я ведь, кажется, совершеннолетняя? Именно поэтому ты прекратил платить алименты.

Мартин. Йонна, я по уши в долгах. Работаю как зверь.

Йонна. Ну да, понятно, хомяки обходятся недешево.

Мартин. Хватит, Йонна. Даже если ты будешь прыгать по мне в башмаках с гвоздями, денег из меня все равно не выколотишь. Где Криста?

Йонна. В уборной.

Мартин. Семейная жизнь никогда не была ее сильной стороной. В годы нашей совместной жизни она половину времени просидела за дверью туалета. Какое счастье, что она родилась с ватерклозетом. Мир никуда не денется, он ждет тебя.

Йонна. Пока.

Мартин. Созвонимся.

Йонна. Я уезжаю на следующей неделе.

Мартин мнется в нерешительности, потом все-таки отходит от Йонны. Из туалета появляется Криста.

Мартин. Затея с путешествием — сумасбродство. Йонна должна остаться дома и начать учиться. Одного года работы нянечкой вполне достаточно. Она по крайней мере может стать медсестрой. На это уйдет три года, а потом пусть едет.

Криста. Я больше не собираюсь обсуждать с тобой ни одного практического вопроса.

Мартин. Десять тысяч. У меня их нет. (Пауза.) Чем ты занимаешься сейчас?

Криста. Пишу.

Мартин. Что?

Криста. Это допрос или?..

Мартин. Называй это интересом. До чего ты все-таки подозрительная, Криста. Вот рецепты, для Алис и для тебя. Через неделю родишься заново.

Криста. Я пишу о... своем детстве.

Мартин. Должно быть, оно было долгое. Я хочу сказать — ты ведь уже несколько лет об этом пишешь.

Криста. Я зарабатываю на жизнь переводами — письменными и устными. Даю голос другим.

Мартин. Мы провернули неудачное дельце, разведясь. Жили бы сегодня припеваючи. И ты бы могла без помех писать.

Криста. Скорее всего меня бы уже не было на свете.

Мартин. Хорошо, что с поездкой ничего не получится.

Мартин направляется к Алис.

Алис. Спасибо, что пришел, Мартин, мы теперь так редко видимся. Но ты ведь еще заглянешь до того, как я умру?

Мартин. Я выписал вам лекарство. И снотворное.

Алис. Надеюсь, я доживу до свадьбы Йонны, может, даже до крестин, вот и повидаемся.

Мартин. Вы успеете побывать не на одних крестинах, Алис. Позвоните мне в случае чего.

Алис. Операцию-то будешь делать на молодом сердце?

Мартин. Средних лет. Чуть больше пятидесяти.

Алис. А Акселя... его сердце залатать было уже невозможно, да?

Мартин (после паузы). Невозможно. Из него жизнь вытекла. Скажите, что по личному делу, тогда меня позовут.

Алис. Криста была дурой, разведясь с тобой.

Мартин.