Глубоко вздохнув, Чарская вдруг увидела через дорогу, скользящую по освещенным фонарными столбами домам ту самую Тень! Она уже столько месяцев не появлялась рядом с Диной, что та успела забыть о существовании этого феномена.

— Твою ж мать. — Невольно вырвалось у Чарской, когда Тень будто бы отклеилась от стены дома и начала имитировать человеческие движения.

Спрятавшись в тени дома, Дина стала внимательно наблюдать за Тенью, которая при каждом движении меняла облик. Тень принимала форму человека. Живого, настоящего человека!

— Какого хрена? — Едва заглушив свой крик, Дина с силой закусила кулак.

То, что перед ней разворачивалось, никакими простыми словами невозможно было описать. Просто потому, что такого не могло быть.

Черная Тень принимала форму самой Дины. С её сегодняшней одеждой, с этим хвостом на голове, который Дина делает исключительно на работе, с этой сумкой. Перед Диной сейчас была Дина, как бы парадоксально это не звучало.

В голове Чарской если и остались какие-то мысли, то только матерные. И будь она барышней нежной и сахарной, то непременно рухнула бы глубокий обморок. Но вместо того, что разваливаться на асфальте, между прочим, далеко не чистом, Дина выхватила из кармана мобильный телефон, чтобы тут же навести камеру на лже себя.

Тем временем Тень взмахнула хвостом и обернулась к стеклянной витрине какого-то магазина. Дина, которая продолжала снимать и наблюдать, снова выругалась. И на то была причина. Веская. Тень не имела отражения Дины. В витрине виднелись очертания самой Тени. Черная человеческая форма без признаков жизни.

— Сука! Мне это просто сниться или я рехнулась на радостях? — Шипела Дина, сквозь зажатый во рту кулак. Потом скоро переключила камеру на фронтальную, чтобы показать себя реальную.

— Если я сошла с ума, то техника такого не может. — Пробормотала Чарская, возвращая камеру в обратное положение.

Тень в виде Дины бодрым кабанчиком потопала вперед, как раз по тому же маршруту, что использует настоящая Дина, если хочет пройтись пешком. Чарская засеменила следом, старательно наводя камеру на свою копию.

— О, Динка, привет! — Крикнул знакомый голос. Чарская высунула нос из-за угла машины, чтобы наткнуться на самую бредовую картину. Шёл весёлый Троицкий на перевес с тяжёлой спортивной сумкой. Он смотрел прямо на ту самую Дину, которую играла Тень. Дима подошёл к ней и о чем-то с ней заговорил.

Разговора Дина не слышала, но продолжала снимать видео. Её руки тряслись как у заядлого алкоголика, а глаза от страха уже высохли.

Троицкий и лже-Дина продолжали идти. На свой страх и риск настоящая Дина продолжала идти за ними, но уже не снимала случившееся на камеру телефона. Она просто следила за тем, чтобы Тень не навредила её другу. И вроде бы всё было более, чем хорошо. Когда Тень проводила Диму до остановки, Дина прошмыгнула во двор, чтобы ненароком себя не выдать. И когда Троицкий уехал, Тень тут же вернула свою обычную форму. И выглядело это максимально жутко. Будто тело внезапно стекает вниз, растворяясь в асфальте.

Голова Дины шла кругом от этого зрелища. Даже её, абсолютно отбитый мозг и фантазия никак не могли придумать нечто подобное. Когда Чарская вернулась домой, удивилась тому, что в квартире пусто. Но оказалось, что на телефон пришло сообщение от матери, которая предупреждала, что они с отцом отправились к Алине на пару дней.

Разваливаясь на кухне, Дина откладывает телефон и решает заняться готовкой. Всё равно ей было не до сна. Нужно было обмозговать произошедшее и решить, в какую психушку звонить. И звонить ли вообще?

Глава 19

Арест

Потолок, в который Дина тупо смотрела последние три часа, уже начал транслировать ей какие-то интересные картинки. Она видит прошедший день словно в обратной перемотке и пытается отыскать связь между всеми событиями. В её голове поселяется неприятное ощущение. Сомнение. Возможно ли, что вечер, который закончился такой ярой чертовщиной это плод больного воображения Дины? Вполне себе.

Чарская весь день провела в страшных воспоминаниях трёхлетней давности. Такие тяжелые мысли, которые поглотили её, обязательно дадут о себе знать. И ведь не обманули! Дина с перепугу решила, что Тимур едва не пострадал также, как и Диана. Чарская всерьёз задумалась о том, что она могла быть виновником смерти бывшей подруги. Три года гнала от себя это страшную мысль, три года пыталась доказать окружающим, что она не виновата. А сегодня из-за какой-то случайности, которая могла произойти, когда и с кем угодно, перечеркнуть адские попытки найти себе место в этом мире? Ну уж нет!

И если ситуацию с Вертинским ещё можно как-то оправдать и объяснить, ссылаясь на усталость и его придирки, то как быть с Тенью?

Как раз на этом моменте Дина удачно вспомнила про телефон. Потянувшись к тому, Чарская отключила его от зарядки и включила свет в комнате. Часы показывали половину четвертого ночи, но сна ни в одном глазу.

Открывая видео, Дина трижды пересмотрела его и с каждым разом не могла понять: «Что происходит?». На записи явно видна Дина. И ещё одна Дина. И Троицкий. И как сложить это в одну общую картину и не повредиться рассудком?

В конце концов всегда можно спросить у самого Димы, что вчера говорила ему эта самая Дина.

Засыпая, Чарская вновь и вновь представляла себе появление Тени, её преобразование в саму Дину и её необъяснимое исчезновение.

Наутро Чарская естественным образом опоздала в школу. И хотя она теперь постоянный гость на первом уроке, сегодняшний день будто вновь вернул её к прежней жизни. Нет, Дина как была отшельницей, так ею и осталась. Только теперь она ходила исправно на все занятия и писала контрольные работы порой даже лучше Троицкого.

Спешно собираясь, Дина черкнула сообщение Диме, что проспала. Староста успокоил её тем, что ничего страшного, пусть не торопится. Да, с тех самых пор, как Чарская взялась за голову она стала едва ли не любимицей некоторых учителей. И пускай её манера излагаться и навевает ужас, Дина своими оценками заслужила трепет и любовь преподавателей. Не всех, конечно же. Но большинства.

Календарная зима разительно отличалась от того, что люди видели на улицах. Бесснежно, довольно тепло для начала декабря и совсем не пахнет новым годом. Но для Дины это только к лучшему. Она в принципе не любила ни зиму, ни холода.

Вчера пирожное с масляным кремом ловко угадило Дине на её школьную юбку,