абыжайса на Спарапэт, вэщи твои атдать. Всо сказали атдать, вэщи атдал, спараны не атдал.

Продавец достал из-под прилавка черный мешочек, подкинул на руке, — сдэс все твои спараны, нэ дэржи абида, да.

Лена, увидав целых мешочек с богатством, кинулась на шею, — Спасибо Спарапетик, думала ты это, а ты друг настоящий.

— Нэ абыжайся, что вэщи сматрел, спараны атлажил.

— Может чаю? — Выразительно покосился на дверь, — Еще тавар новий, заходы пакажу, да.

— Не могу, милый, обязательно на днях зайду.

Лена простилась, прижалась щекой к жесткой щетине и побежала дальше по дороге. У оживленной палатки с уличной едой остановилась. От запаха жареной курицы закружилась голова, резко пришибло таким чувством голода, будто вечером не было жирного гуся и тазика оливье. Умяла две большие шаурмы, которые провалились как в паровозную топку. Лапнула себя по бедрам. Что за черт? Как утром не заметила? Объем ягодиц уменьшился как минимум в половину, как еще трусы не потеряла. Сначала сиськи, теперь задница. Я же выгляжу сейчас как подросток зачуханый. Ладно грудь, была не своя, не так обидно. Жопа точно честно наеденная. Связано это все, и жемчужина, и изменения организма, и рейдер вылеченный. Похоже причина — ночной космический оргазм. Получается я силы свои на восстановление Гефеста потратила, причем немало так. Срочно надо наверстать, под удивленный взгляд продавца взяла третью шаурму и понеслась в сторону усадьбы.

Пропажа Яны

Нашла знакомое поместье, немного поплутав. Обошла ворота по широкой дуге, протиснулась в дырку, через которую разговаривала с Гномом. Тишины мертвая, ни охраны, ни рабочих, заходи, выноси. Парадную дверь дернула — открыто. Сразу бросилась наверх в комнату Яны. Странно, дверь опечатана полоской бумаги, «Не срывать, бюро безопасности». А этим что понадобилось? Толкнула дверь, не обращая внимание на предупреждение, дальше борделя не пошлют.

Комната выглядела обычной девичьей спальней, никаких следов ни веревки, ни самого крюка на потолке. Прибрано, чисто, все мелочи по местам. Ни самой Яны, ни следов. Дежавю, на зеркале надпись красной губнушкой: «Прощайте, пусть лучше меня растерзают монстры, но я не выйду замуж за чудовище». Вот те раз! Обещала же глупостей не делать.

Лена закрыла дверь, постояла в коридоре несколько секунд, тревожная мысль не отпускала. Что-то здесь не так. Открыла дверь снова, оглядела надпись внимательней. Так и есть, прошлую надпись Яна писала крупными печатными буквами. Новое художество написано явно женской рукой, аккуратными круглыми буквами с завитушками. С чего бы Яне почерк менять? Значит не сама ушла. Похитили!

Девушка быстро добралась до своей комнаты. Опечатано той же хренью. Внутри знакомый бардак, окно разбито, на стенах следы пуль. Кровать разгромлена, следы крови никто не убирал. Хрен оторванный забрали — и на том спасибо, похоже за вещдок сошел.

Не удержалась, посмотрела на свое отражение. Так и есть, лицо осунулось, черты заострились, под глазами круги. Вон, ребра торчат, платье как на вешалке. На анорексию вроде не тянет, но месячное голодание налицо. Похватала свои вещи, переоделась в джинсы, топик, грязное платье улетело за кровать. В застегнутые джинсы свободно вошло два кулака и еще место осталось. Нашла кожаный поясок, укрепила кое-как.

Собрала рюкзак, рассмотрела внимательнее мешочек со споранами. Несложная математика, тридцать два спорана, двенадцать горошин. Весь капитал на месте.

Взгляд зацепился за один споран, матовый, без блеска, круглый идеально. Поскребла, надавила ногтем, щелкнул и распался на две половинки. На пол упала скомканная бумажка: «Не позволь им найти Лео».

Гром за окном вроде не раздался, но чертовщиной повеяло явно. Перечитала пару раз, шляпа шляпная. Ладно прощай гостеприимный дом.

Покинула усадьбу Лена тем же способом, выбралась без проблем, смешалась с редкими прохожими, зашагала в сторону центра. Яну похитили, кто и зачем позже думать будем, надо решить, что дальше делать? Ага, к Спарапету назад, весь гардероб псу под хвост, и вопрос насчет спорана фальшивого. Лео — это же знахарь пропащий. Все его ищут, у госпиталя очередь на месяц вперед. Кому-то он понадобился не только болячки лечить. Ага, и еще кто-то не хочет, чтобы его нашли. А я тут при чем?

У лавки торговца одеждой царило странное оживление. Полчаса назад же пусто было. Десяток человек размахивали руками, народ кучковался вокруг пары черных машин. Незаметно подошла, присела на бревно, на котором пара известных матрон продолжали лузгать семечки.

— Ой, бабоньки, что я вам сейчас расскажу! Из тюрьмы пленник сбежал, всю охрану порешил.

Торговка покосилась на новенькую, бросила нехотя — А это ты, свежак? Это чай не новость, это мы уже знаем.

— А как знаете, если он безрукий и слепой был. Сама видела, по локоть отрублены и вместо глаз дырки.

— Да ты шо? Не брешешь?

— Чем хотите поклянусь.

— Вот страсти то. У нас вот тоже пара новостей свежих, у Кабана, пивовара местного кот окотился. Вот так, был кот-котом, орал как все, а потом споранов нализался и котят принес, пять штук. И еще, Спарапет умер.

Лена сделала круглые глаза, — Как умер? Когда? Убили что ли?

— Э-э-э, если бы. Стали бы простое убийство тут обсуждать. Вот так, взял и умер, сам. Сидел, сидел в своем кресле и умер.

Вторая торговка, которая Степаша добавила, — Покупатель зашел, думал уснул, за плечо потряс, а он уже холодный. Вон — безопасники тело грузят. Никаких повреждений говорят нет. Сейчас в Центральный повезут к знахарю на вскрывание.

Глава 14

Слинять по-тихому не получилось. Только Лена начала неспешной походкой удаляться в сторону госпиталя, как в спину прилетели слова из дешевого боевика:

— Стоять, руки за голову. Потянешься за оружием — стреляем на поражение.

Лена застыла, — Стою, не тянусь, у меня и оружия то нет.

Рейдер высокий и тощий, как оглобля за секунду скрутил руки стяжкой, прошелся по телу руками и поволок к машине.

— Глядите, поймал кого. Ее весь стаб ищет, а она на месте преступления ошивается.

— На нее же ориентировка утренняя. Молодец Трубочист, глазастый.

— Ага, прямо тут вертится, не с проста. Повезли в управление, расколем тепленькую.

Мешок на голову не надевали, машина заревела и прикатила в новое место. Стрельбище, куча техники военной, барак длинный, низкий. Да это же казармы, где-то тут Михей обитает. Вот бы весточку передать.

Лену завели в неприметное здание, толкнули в комнату, заставленную мятыми коробками. Народу набилось — не протолкнуться, сидячие места заняли, выстроились у стены батареей.

Вошла женщина, уверенная властная, под ее взглядом все подтянулись и замолчали. Красивая, ухоженная, одета дорого, броско, ярко. Блондинка, но цвет