Шрифт:
Закладка:
– Останови его!
Ваттен рассмеялся:
– Что может сделать мне полузверь вроде тебя?
Полузверь? Том заскрежетал зубами. Видя страдания Стража, всё, чего он хотел, – это броситься на монстра и растерзать его. Жажда мести была сильнее, чем желание пить. «Погоди, – думал он, – гадкое чудище! Я покажу тебе, на что способен полузверь, когда он в ярости!»
Но первый приступ бешенства схлынул, и мальчик вдруг опомнился. Привычно сдержавшись, он сказал себе: «Это всё моя тигриная кровь. Я не должен давать ей волю. Мне нужно не драться, а думать. Господин Ху знает, что делать. Он велел повторить… Вот только что?»
– Останови меня, недочеловек, если можешь! – презрительно крикнул Ваттен и снова с оглушительным грохотом вонзил клин в гору.
Феникса била дрожь.
– Что такое с дедушкой?
Жэв ткнула пальцем в Ваттена:
– Он обижает твоего дедушку. Накажи его!
Ваттен рубанул по склону в третий раз.
Феникса подбросило:
– Мама, мне страшно! Папа говорит, накажи его. Можно?
У Тома от гнева потемнело в глазах. Его тигриная часть требовала того же, что и Жэв. Но где-то на краю сознания он неотступно слышал голос бабушки, а с ней всех Стражей, бесконечная череда которых уходила в глубь веков и терялась во мраке прошлого. Поддаться искушению означало предать всё, за что Стражи сражались, страдали и умирали столько тысячелетий. Благороднейшие из земных существ положили свои жизни ради того, чтобы сила феникса не была использована во зло. Господин Ху был бессилен, и долг Стража уже не впервые перешёл к его ученику. Том знал, что ему предстоит принять важнейшее решение всех времён. Голос мальчика дрожал, губы не слушались. Но он ответил:
– Нет. Не надо его наказывать.
Холодный огонь в зияющих глазницах заметался в безумной пляске. Гадкая ухмылка исказила злобный рот.
– Я знал, что тебе не хватит духу распорядиться верховной властью. Сила человека – ум, сила тигра – храбрость. У тебя – ни того ни другого. Ты худшее из двух созданий.
Ещё один удар алебарды о гору сбил детей с ног. Жэв приподнялась на локте и, глядя на феникса, ткнула в себя пальцем:
– Слушай папу! Не слушай маму! Спаси мир!
Ваттен нанёс новый удар. На этот раз гора дрогнула, по склонам со всех сторон с грохотом сползла лавина. Феникс с раскрытым клювиком наблюдал происходящее. Потом стал просить:
– Мама, пожалуйста, разреши! Можно сделать, как говорит папа?
Том посмотрел вниз, на птенца – и не узнал его. В чёрных глазках светилось зловещее предвкушение. Увидев этот взгляд, мальчик осознал ужасную истину: искушение безграничной власти было так же велико для феникса, как для любого из простых смертных. Противясь его пробуждению, Стражи защищали феникса от его собственных порочных влечений. Том уже стал свидетелем того, на какие злодеяния способен птенец, когда обижен и растерян. Если допустить вседозволенность один раз – что будет, когда произойдёт ещё что-то плохое? А потом ещё? Каждый раз ему будет всё сложнее удержаться от соблазна, и он станет бездумно карать любого, кто ему чем-то не нравится. И много ли пройдёт времени, прежде чем феникс превратится в новое подобие Ваттена? Ни за что. Том не мог этого позволить. Ни один родитель не согласился бы добровольно толкнуть своего ребёнка на зло.
Жэв сжала кулаки в бессильной злобе и крикнула фениксу:
– Мы же семья! Семья или нет? Останови Ваттена!
Птичка обхватила крылышками головку:
– Я не знаю! Не знаю! Папа говорит наказать. Я хочу наказать. А мама говорит – никого нельзя обижать.
При виде метаний малыша у Тома внутри всё переворачивалось. Любовь, гнев, страх – самые сильные чувства вели непримиримую борьбу в его душе.
– Друг, не глупи! – добавил Сидни. – Пускай чижик взорвёт Ваттена. Не упирайся, мир тебе этого не простит.
И для убедительности махнул топориком. Ваттен нанёс новый удар. Том весь скрючился, но твёрдо ответил:
– Зло не остановить, совершая другое зло.
– Трус! Ваттен прав, ты просто трус! – вышла из себя Жэв.
Её слова больно задели его. Волевым усилием он поднялся, едва держась на ногах.
– Я… выйду с ним на бой!
Сидни вздохнул. Поднял топорик:
– Куда ж ты один… Пошли вместе, раз по-другому никак.
Жэв выхватила стилет:
– Да ты посмотри, сколько воинов полегло! Его не остановили лучшие из лучших! На что ты надеешься?
Зажав остриё стилета кончиками пальцев, она размахнулась от плеча и метнула клинок в Ваттена. Лезвие со свистом пролетело сквозь прозрачную фигуру, даже не замеченное монстром.
– Видишь? Мы ничто против него.
Том сам понимал это. Но ведь Страж пытался ему что-то сказать. Он что-то придумал, какой-то выход… Какой? Мальчик перебирал в памяти все известные ему заклинания, но из них только заклинание ветра хоть как-то ослабило Ваттена, и то монстр нашёл, как от него защититься.
На плечо мальчику села маленькая птичка. Это была госпожа Квик. Она умоляюще прочирикала, обращаясь к фениксу:
– Ваше всемогущество, улетайте, спасайтесь! Если вы останетесь хоть на минуту, это может стать непоправимой ошибкой!
Ошибкой! Том был уверен, что господин Ху велел ему повторить какое-то заклинание. Но когда он колдовал, чаще всего получались – ошибки! И одна из них могла бы…
– Госпожа Квик! Я вас сейчас расцелую!
– О, но как же! – заволновалась птичка. – Что подумает мастер Пик?
– Нет, я хочу сказать… – Том улыбнулся. – Просто вы только что подарили нам шанс победить.
Маленький клювик открылся от удивления. Она решительно тряхнула головкой.
– Тогда в бой! За его всемогущество!
Этим она натолкнула Тома на ещё одну мысль. Он поднял голову и посмотрел на стаю испуганных птиц, кружащих в небе.
– А другие тоже готовы сражаться?
– Не могу отвечать за них. Если повелитель призовёт нас, каждый будет решать сам за себя.
Феникс, озадаченный, склонил головку набок:
– Мама говорит, никого нельзя обижать.
– Мама говорит, что ты не должен применять свою силу, она слишком велика, – объяснил Том. – Но остальные, мы все, можем драться.
Мех Сидни зашевелился с тихим гудением. Он расплывчатым пятном завис в паре сантиметров от земли:
– Я с тобой, Том!
Жэв пожала плечами:
– Всегда знала, что семья – это глупость. Ладно! Раз уж ввязалась, буду глупить и дальше.
И Том попросил феникса:
– Пожалуйста, пусть твои подданные нам помогут.
– Уважаемые друзья! – обратился феникс ко всем птицам. – Пожалуйста, сразитесь с нашим врагом! – И он показал на Ваттена.
Тот, услышав угрозу, снова занёс над головой алебарду, небрежно бросив:
– Да что они мне сделают?
– Каждый по отдельности – ничего, – донёсся сверху голос птицы пи-фан. – Но все
