– Вы пели в хоре? – Перебиваю его я.

– Я пел в хоре и познакомился с ней там. Картер познакомился с ней на тренировках. Она была в группе поддержки. Аманда очень отличалась от других девушек. Она всегда выделялась на их фоне. Обычно, в группе поддержки команд выступают пустышки, которые никогда не думают об учебе, постоянно пропадают на тренировках, и только и мечтают о том, чтобы ходить на вечеринки.

– Эй, я тоже была в группе поддержки. Прошу не оскорблять девочек. Там бывают и хорошие. – Надуваю губы я.

– Я не спорю. Вот и Аманда была из таких. Она была на год старше меня и на полтора года младше Картера. И я влюбился. Я уже говорил, что нам с Картером всегда нравятся одни и те же девушки. Но она не воспринимала меня всерьез. Я был младше, поэтому я смирился с ролью друга.

Я опускаю глаза, после пожара в общежитии, в День Рождения Картера, Чарльз признался мне, что неравнодушен. Но я совсем об этом забыла. Получается, история повторяется, и он снова смирился с ролью друга. Мне становится стыдно перед своим другом, ведь я не ответила ему. Нет, я не должна была ответить ему взаимностью, но хотя бы поговорить с ним, поблагодарить за то, что он был искренен и решил открыться мне, не смотря на обстоятельства, я должна была. А я просто пустила все на самотек и так отвратительно отнеслась к его признанию. Потом Картер поглотил меня своей заботой, и я совершенно забыла о чувствах Чака, а он всегда был рядом. Теперь я начала рассматривать нашу дружбу совершенно в другом ключе. Он всегда поддерживал меня в принятых решениях. Когда мы ругались с моим парнем, он первый кто приходил ко мне на помощь. И теперь я понимаю, что это было не просто так. Это была больше чем дружба. Но я предпочитала закрывать глаза на всю ситуацию и поступала эгоистично.

– Картер изменился. В один день. Из агрессивного, вечно дерущегося и пьющего подростка, он превратился в спокойного, добродушного и даже начал хорошо учиться. Спустя несколько месяцев, к самому концу учебного года, даже я потерял бдительность. Даже я поверил в то, что Картер изменился. Пока не увидел плачущую Минди, на лестнице возле школы. Мы хорошо общались, постоянно ходили на хор вместе, сидели в школьной столовой за одним столом. Картер никогда не сидел с нами. Он был самым популярным в школе, постоянно ходил со своими друзьями по команде. Аманда рассказала, что последнее время они часто ругаются, и так как он скоро уезжает поступать в университет, она хочет расстаться с ним. Тогда я не заподозрил ничего страшного в этом. А потом они расстались. – Чак замолкает, собираясь с мыслями.

Я продолжаю сидеть и переваривать то, что он мне сказал. Почему то, я думала, что там должна быть страшная история о том, каким он был раньше, но пока ничего опасного. Хотя, глядя на своего собеседника, я понимаю, что самое страшное еще впереди.

– Картер начал преследовать ее, постоянно поджидал везде, где она была, ведь он отлично знал ее расписание и они помирились. Она не хотела, но он умело манипулировал ею. Однажды я пошутил, что если он сильно достанет ее, то она может обратиться в суд и запретить ему приближаться. Я забыл об этом разговоре до одного ужасного дня. Мы поехали в школу, и Картер увидел, как Минди выходит из чужой машины. Моментально вернулся тот мальчишка, который дрался каждую неделю, который постоянно шел на конфликт. Родителей которого вызывали в школу раз в неделю. Он выволок ее из этой машины на глазах у всей школы и устроил скандал. Еще тогда я должен был что-то сделать, но я решил не вмешиваться. А потом он потерял рассудок окончательно. Он дождался ее после хора, на который она всегда ездила с нашим общим другом Сейджом. Он избил его, прямо у нее на пороге. Ей тоже досталось. Как она говорила, что он не специально, но пару раз оттолкнул ее, когда она пыталась их разнять, она получила ушибы и ссадины. Аманда упала и ударилась головой о землю, соседи вызвали скорую, а брата арестовали. И тогда я сделал самую большую ошибку в своей жизни. Я не поехал в участок к брату, я поехал в больницу к ней. У нее было сотрясение, она зафиксировала побои, и родители вызвали ей психолога. Тогда, она боялась даже выйти из больницы, потому что думала, что ее ждет мой брат. Она постоянно плакала, умоляла меня ничего не рассказывать ему. Я снова посоветовал ей подать в суд, на запрет о приближении Картера. Тогда мне казалось, что это отличное решение. Картер должен был уехать через пару месяцев, он бы усмирил свой пыл, успокоился и отпустил бы ее. Сейчас я понимаю, что это было глупо. Я сам испортил ему будущее. Поспособствовал в создании проблем нашей семье. Она подала в суд, а Сейдж не захотел выдвигать обвинения. Он тоже боялся мести Картера. Родителям нужно было много сил, чтобы замять дело. Этим летом решение о запрете истекло. Ему надо явиться к судье и забрать документы. Тогда он перестал со мной разговаривать и назло всем уехал учиться сюда. Отказался от родительских денег и получил спортивную стипендию. И до сих пор винит меня, ведь это я подал ей идею. А еще у него появилась маниакальная идея слежки и контроля своих девушек. Теперь он следит за ними еще больше, держа подальше от всех, а в первую очередь от меня. Ну и раздражение от того, что я общаюсь с тобой.

– Так причем же тут ты? – Спрашиваю я. – Он сам виноват в том, что случилось.

– Он не видит этого. Но я и не настаиваю. – Отвечает мой собеседник. – Смотри, светает. Может, вернемся домой?

– Я поеду в мотель. – Говорю я. – А утром уеду в Хэмптонс. Поедешь со мной? Если, конечно же, хочешь?

– Хорошо. – Отвечает Чак. – Тогда я тоже переночую в мотеле. В другом номере, конечно же.

Картер.

Открываю глаза и понимаю, что в квартире я один. Голова раскалывается, а сам я похож на бездомного. Очень хочется пить, но вода настолько далеко, что мне кажется, что я не в состоянии дойти до кухни. Я встаю и иду к воде, пытаясь вспомнить, что вчера было. Открываю кран, начинаю жадно пить, и когда проходит жажда, я начинаю вспоминать вчерашний вечер.

Я был пьян, я поругался с Оливией и, видимо, наговорил лишнего. Осознание того, что Оливии всю ночь не было дома, обеспечивает мне прилив сил.

Я бегу в душ, переодеваюсь и отправляюсь на поиски своей девушки. Сначала заберу машину с моста, потом объеду все мотели и гостиницы.

Как назло, телефон тоже остался в авто, поэтому я даже не могу позвонить ей и спросить где она. И такси вызвать огромная проблема. Я бы взял телефон Чаки, но его тоже нет. Надеюсь, они не вместе. От этих мыслей начинает шуметь в ушах, болеть голова и темнеть в глазах. Я сжимаю кулаки и медленно выдыхаю. Сначала найду Оливию и не буду додумывать происходящее этой ночью. Я спрошу у нее где она была, где был Чаки, и да поможет ему Господь, если он был с ней.

Добравшись до машины, я мысленно благодарю себя за то, что я успел ее закрыть. Иначе бы сегодня я бы не увидел своей тачки. Сажусь внутрь, беру телефон и подсоединяю к кабелю зарядки.

Через несколько минут он включается, и я начинаю прослушивать все сообщения, которые мне прислала Оливия. Набираю ее номер, но он недоступен. Чаки тоже не отвечает, хотя там идут гудки. Завожу мотор и еду в мотель, объезжая один за одним. Но нигде мне не хотят дать точную информацию о ней. Чувствую себя полным кретином, ведь отпустил ее одну в ночи, и впервые в жизни, надеюсь, что с ней рядом был Чак. Потому что тогда с ней не случится ничего смертельного для нее. Но все равно злюсь на него и на то, как он умело воспользовался ситуацией. Я уверен, что он воспользовался ей.