Чак звонит нам каждый день, рассказывая как классно в Палм-Спрингс летом, а сегодня он должен прилететь на День Независимости, чтобы провести его с нами, Макс, Джеймсом и Чарли. Джеймс и Чарли тоже прилетят на днях, а я, еще месяц назад должна была переехать к себе домой. Но я переехала в квартиру к Картеру. Сезон закончен, поэтому мы проводим много времени вместе, ездим в гости к Макс, но так, чтобы не попасться на глаза моей маме.

Мама ежедневно читает нотации мне по телефону и ждет праздника, потому что я обещала встретить его вместе с ними, не нарушая традиции нашей семьи. Но она не знает, что с ними я буду только днем, а потом мы пойдем на пляж, разожжём костер и будем ждать праздничный салют. Салюты – моя любимая часть Дня Независимости. А на следующий день мы улетим в Калифорнию, к семье Картера. Я обещала познакомиться с ними, а в августе, вернуться в Хемптонс на пару недель, перед началом учебы.

По крайней мере, такой план я изложила Кейти, когда она позвонила, обижаясь на то, что я не приехала. Люблю все планировать заранее. Это у меня от мамы.

Картер потягивается рядом и продолжает меня обнимать, а я уже час лежу, в своих мечтах. Даже страшно быть такой счастливой и чувствовать себя так спокойно, потому что обычно, в моей жизни сразу же происходит что-то плохое.

Отгоняя плохие мысли, я тихонько вылезаю из кровати и направляюсь в душ. Самолет Чака приземлится через шесть часов, а пока нужно прибраться в квартире, закупить продуктов и приготовить ужин.

Любовь – недуг. Моя душа больна

Томительной, неутолимой жаждой.

Того же яда требует она,

Который отравил ее однажды.7

В голове звучат слова Шекспира, которые я снова перечитываю почти каждый день, а вода обжигает кожу. Выйдя через двадцать минут, я встречаю Картера, практически в дверях.

– Ты куда? – Спрашиваю я.

– Я скоро вернусь. – Отвечает он и хлопает дверью.

Я остаюсь дома, в недоумении. Никаких планов на сегодня у нас не было, только поехать и встретить Чака в аэропорт. Поэтому, несмотря на мой шок, я иду заниматься делами. Потом узнаю, что за срочные дела появились у Картера, и мы спокойно все обсудим, ведь я учусь не убегать от проблем.

Картер.

Оливия стоит в дверном проеме ванной, а я захлопываю входную дверь и выбегаю на улицу, садясь в машину. Я прекрасно понимаю, что если Стейси покончит с собой, я никогда не прощу себе то, что не сделал ничего, чтобы этому помешать. А судя по сообщению от ее подруги, она собирается сделать именно это.

Останавливаюсь на мосту, возле озера и вижу ее, в голубом сарафане, на тонких бретелях. Ее волосы развиваются на ветру, а сама она стоит за перилами на мосту, держась только одной рукой, и смотрит вниз на воду.

Ее подруга, имя которой я не вспомню, даже если захочу, стоит, обливаясь слезами, и умоляет ее перелезть обратно.

– Стейси, я тут. – Говорю я, начиная приближаться к ней осторожно, шаг за шагом.

– Не подходи, или я прыгну. – Отвечает она. Поворачивается ко мне, и мне становятся видны слезы на ее глазах.

Ее щеки распухли, глаза заплаканы, волосы путаются, но она продолжает стоять.

– Пожалуйста, давай поговорим. – Говорю я и тут же понимаю, что я вообще не знаю о чем разговаривать с теми, кто решил попрощаться с жизнью. Да и вообще я не самый лучший переговорщик. А вдруг я скажу что-то не нужное? Вдруг я спровоцирую ее на дальнейшие действия?

Стейси игнорирует меня и продолжает стоять.

Пару часов она просто молча стоит, а я пытаюсь вывести на диалог ее всеми способами.

Потом, словно очнувшись от сна, она смотрит на меня и произносит:

– Я написала записку. Она в моей сумке. Прочти. – Просит она.

Я начинаю искать сумку по всему мосту, судорожно бегая из стороны в сторону. Как назло, тут редко ездят машины, а значит шанса на то, что проезжающие мимо люди вызовут службу спасения, нет. Я же, настоящий идиот, не подумал о том, чтобы позвонить самому. А теперь это не представляется возможным, потому что она заметит.

– Пожалуйста, давай я помогу тебе перелезть обратно и мы поговорим. – Говорю я, роясь в ее сумке.

– Не подходи или я прыгну. – Предупреждает она, словно готовясь к прыжку.

Я разворачиваю смятый лист бумаги, сложенный на четыре части. Вижу на нем капли слез, от них, некоторые слова искажаются, но я все равно прихожу в ужас, когда вникаю в смысл. Только этого мне не хватало.

« Дорогие родители, дорогая Синди. Я очень люблю вас и буду любить всегда, но я не могу так жить. Я не хочу жить в мире, где люди бросают друг друга, готовые променять человека, словно старые перчатки. Картер Харрис был именно таким человеком. Я любила его, а он издевался, бил меня, заставлял делать разные вещи ради него. Однажды, он чуть не избил меня возле бара, но какой-то мужчина вступился и ему крепко досталось. Его даже арестовали. Но он откупился от следствия и дело закрыли. Со стороны он кажется достаточно спокойным, но на самом деле, он настоящий монстр. В моей смерти прошу винить только его. Я больше не хочу так жить. Стейси.»

– Твою мать. – Не выдержав, ругаюсь я. – Стейси, какого черта, это же неправда! Тебе никто не поверит. Я сейчас сожгу это письмо. Давай, перелезай обратно. Что за спектакль ты устроила?

Я понимаю, что после случая с Амандой, ни единая душа не поверит мне, все поверят ей. И будь проклята Стейси, если попробует что-нибудь с собой сделать. Я демонстративно рву записку на мелкие кусочки и подбрасываю вверх. Возможно, это не совсем правильное поведение, рядом с человеком, который хочет попрощаться с жизнью, но она просто невыносима. Гнев застилает мне глаза, и я взорвусь с минуты на минуту. Эта стерва хочет оклеветать меня.

– Я написала три таких письма. Это было для тебя. Не поверит? Давай посмотрим. – Говорит она, отпускает руки и падает вниз.

Ее подруга пронзительно кричит, я скидываю с себя футболку и ботинки и перелезаю через перила.

– Не кричи, вызывай 911. – Кричу ей я и прыгаю за Стейси.

Оливия.

До прилета Чака три с половиной часа, а значит, нам пора выезжать в аэропорт, но телефон Картера не отвечает. Я слушаю гудки, потом оставляю, наверное, сотое сообщение на голосовую почту, и пытаюсь унять свое волнение. Он прилетает в Нью-Йорк, поэтому мне предстоит дальняя дорога туда и обратно, а я рассчитывала на то, что нас повезет Картер.

Надев белое хлопковое платье, я беру лист и пишу записку.

«Не дождалась тебя, уехала встречать Чарльза. До вечера.»

Обуваю сандалии и выхожу из дома. Сажусь в машину, и меня обдает жаром. Я включаю кондиционер и пытаюсь остудиться. Надо бы заехать и купить пару бутылок воды, перед дорогой.