коттедже егеря.

Клейтон кивнул.

– А, единственное место, куда никто из нас не удосужился заглянуть.

Рис подбоченился.

– Да, я показал это место ей и ее подругам во время экскурсии по имению.

Клейтон вскинул брови.

– Экскурсия? Подруги?

– Да, Джулиана заходила сюда довольно часто, чтобы… – Ну вот как можно объяснить зачем? – … вывести меня из себя.

Клейтон изогнул бровь.

– Но зачем? Чего она хотела?

– Она пыталась вынудить меня бросить работу, чтобы я проиграл пари.

– И что же: ей это удалось?

Рис отлепился от окна и подошел к другу.

– Похоже, что да. Знаешь, я, пожалуй, откажусь. Пари выиграл Белл.

Рис хлопнул друга по спине и направился к лестнице, решив покончить с «карьерой» конюха, освободить тюфяк и уехать отсюда как можно скорее.

Глава 29

Мог бы и догадаться, что Белл придет: Клейтон наверняка сразу кинулся в особняк, чтобы его отыскать. Маркиз, прислонившись плечом к стене и небрежно скрестив руки на груди, стоял рядом с тюфяком. Рис наконец-то заметил его.

Умеют же эти шпионы подкрадываться бесшумно…

Рис забрасывал свои немногочисленные пожитки в мешок, с которым сюда приехал. Проклятье! Надо было одолжить один из экипажей Клейтона, чтобы вернуться в Лондон. Его собственный прибудет сюда только после окончания загородного приема.

– Ты выходишь из игры? – протянул Белл.

– Точно, – кивнул Рис, пнув жуткий матрас, по которому не будет скучать.

Белл рассматривал свои ногти.

– Не объяснишь почему?

– Нет, пожалуй, не объясню. – Рис натянуто улыбнулся другу и немедленно сменил тему. – Как идет охота за предателем?

Белл пожал плечами.

– Возникли кое-какие… осложнения.

Рис выгнул бровь.

– Осложнения?

– Ничего такого, с чем бы я не справился, – заверил его Белл.

– Разумеется, – ответил Рис, – потому что ты можешь справиться с чем угодно, верно?

Беллингем отлепился от стены и шагнул к нему.

– Прости, что спрашиваю, почему ты уезжаешь, но я беспокоюсь. Так сложилось, что я знаю, как ты не любишь проигрывать.

– Да мне, черт побери, плевать на это пари, – совершенно равнодушно проговорил Рис.

– Разве? Да как же! Что, ради всего святого, могло заставить тебя наплевать на пари, которое ты твердо собирался выиграть всего несколько дней назад?

Рис затолкал в мешок последние вещи, обернулся и уставился на Белла.

– У тебя есть какие-то соображения?

Тот глубокомысленно кивнул:

– Конечно, как всегда.

Рис закинул набитый мешок за плечо.

– Тогда давай, выкладывай, или я ухожу. За деньги не волнуйся: я найду способ выплатить свою долю.

– Брось! – отозвался Белл. – Так случилось, что я один из тех немногих, кто знает, что этот выигрыш тебе не нужен, да и любые другие – тоже, если уж на то пошло.

Рис застыл и медленно повернулся к другу.

– Откуда, черт возьми, тебе это известно?

Белл на мгновение возвел глаза к небу и вздохнул.

– Почему все вечно забывают, что я шпион? Особенно мои друзья.

Рис не сдержал улыбку.

– Вот и славно. Я отправлю тебе деньги сразу же, как доберусь до Лондона. Ты это хотел услышать?

– Вообще-то нет, потому что мне тоже, черт возьми, плевать на деньги, и ты это знаешь. Это не имеет никакого отношения к деньгам.

– Так чего же ты хочешь? – раздраженно спросил Рис.

– Хочу знать, что произошло… между тобой и леди Джулианой. Ведь ты поэтому сдаешься, верно?

Рис стиснул зубы.

– Боюсь, в таком случае тебя ждет разочарование, потому что я ничего не собираюсь рассказывать.

Белл подошел к маленькому окошку над тюфяком, посмотрел наружу, на паддок, затем опять уставился на Риса.

– Ты забываешь, что еще мне случайно известно, почему ты согласился отправиться во Францию.

Рис выругался себе под нос и медленно скрестил на груди руки.

– О, правда? Расскажи-ка. Я знаю, ты не успокоишься, пока не произнесешь свою речь. Валяй.

Белл пожал плечом.

– Ты поехал во Францию, чтобы сбежать от первой же леди, которую по-настоящему полюбил.

Ноздри Риса раздулись, он прищурился и посмотрел на маркиза.

– О, так вот в чем дело? – Он изо всех сил постарался, чтобы это прозвучало безразлично.

– В целом да, – кивнул Белл, – именно поэтому. Ну и еще потому, что, как бы ни старался заставить общество поверить, что ты пьяница, повеса и хам без гроша за душой, на самом деле ты порядочный законопослушный гражданин, который готов помочь своей стране.

– Продолжай, – лениво протянул Рис, и голос его сочился сарказмом. – С удовольствием послушаю, чего еще я о себе не знаю.

Белл прислонился бедром к подоконнику.

– Ну хорошо. Еще мне известно, что ты специально прикидываешься пьяницей, игроком и гуленой, потому что не веришь, что тебя можно полюбить не за что-то, а ради тебя самого, поэтому и сбежал от леди Джулианы, которая полюбила тебя, а не твой титул или положение в обществе. И тогда ты начал придумывать отговорки, пока, наконец, не представилась возможность свалить все на ту чушь, что напечатали в «Таймс», и удобно завязнуть в своем холостячестве.

Рис стиснул кулаки. Ему так хотелось врезать другу по челюсти, что даже пальцы заныли.

– О, так мое уродство теперь называется отговорками?

– Злишься? – все так же непринужденно продолжил Белл, отошел от окна и встал по другую сторону матраса, отрезав Рису путь к лестнице.

– Если не уйдешь с дороги, я тебе врежу, – прорычал тот.

– Превосходно! – усмехнулся Белл. – Это означает, что я попал в яблочко.

– Предупреждаю тебя, Белл… – проскрежетал Рис сквозь стиснутые зубы.

– Нет, это я предупреждаю тебя, Уорт, – парировал маркиз, и его небесно-голубые глаза потемнели.

– Что? – взмахнул рукой Рис. – О чем это ты?

– Если отпустишь ее, будешь жалеть об этом всю свою жизнь, – спокойно ответил Белл.

Рис оттолкнул Беллингема с дороги.

– Она уже уехала.

Глава 30

Лондон, особняк герцога Уортингтона

Середина сентября 1814 года

– Ваша светлость, – проговорил Лоусон, дворецкий Риса, протягивая ему серебряный поднос с дневной почтой.

Уортингтон рассеянно взял письма с подноса, сразу же отбросил в сторону два счета и несколько приглашений на приемы и балы, но последнее письмо привлекло его внимание, поскольку отправителем значился герцог Монтлейк.

С трудом сглотнув, Рис резко вскрыл конверт, развернул послание и пробежал взглядом.

Это тоже было приглашение – на церемонию бракосочетания леди Джулианы Монтгомери и маркиза Мердока. Вне всякого сомнения, Монтлейк широко улыбался и потирал руки в предвкушении, адресуя это письмо.

Лист бумаги выпал из онемевших пальцев на стол, и он тяжело вздохнул. Она выходит замуж, и так скоро – собственно, уже в следующем месяце. Похоже, какое бы важное письмо она ни писала во время загородного приема,