Закатив глаза в качестве невербального знака моего отвращения, я прохожу мимо него и открываю ближайший шкаф. Внутри ряд кастрюль из нержавеющей стали, которые выглядят так, словно ими никогда не пользовались. Я открываю следующий шкаф и следующий. Где тарелки?

— Сюда, — говорит Даррел.

Я вызывающе хмурю брови. — Я бы сама во всем разобраласьа.

Губы Даррела приподнимаются. На него подействовали все эти пары фрай-джеков? Что тут смешного?

Я отворачиваюсь от его трогательно сексуальной улыбки и тянусь к тарелкам в буфете. Без предупреждения он проскальзывает ко мне сзади. Его тело нависает над моим, и его глубокий голос рычит: — Позволь мне помочь тебе.

На кухне тепло от всей готовки, но все только что стало обжигающе горячим. — Я с этим разберусь.

— Уверен, что разберешься. — В его голосе слышится нотка веселья. Даррел хватает тарелки, вытягивает руки и прижимает меня к столешнице.

Я слегка поворачиваюсь и любуюсь его великолепной грудью. Он переоделся в светло-голубую рубашку, подчеркивающую его накачанные бицепсы. Он не брился, и щетинка вокруг его аппетитных губ зовет меня, как бекон.

Я облизываю внезапно пересохшие губы. На ум приходят воспоминания о сне прошлой ночи. Прижимаюсь к груди Даррела. Целую его пресс. Обвиваю руками его шею и тяну его на себя…

Дерьмо. Я ныряю под его руку и отворачиваюсь, моя грудь яростно вздымается.

Даррел бросает на меня невинный взгляд. — Ты в порядке?

Я киплю от адреналина и влечения, а он — Даррел Вонючий Гастингс.

Я не могу сделать это прямо сейчас.

— Отлично, — выплевываю я. — Где ложки? — Я топаю по комнате в поисках столовых приборов, радуясь, когда Бейли и Майкл возвращаются на кухню после мытья рук в ванной.

По крайней мере, когда здесь дети, взгляд Даррела не кажется таким… страстным. Что с ним такое? Как будто его взгляд изменился за одну ночь. Обычно в его глазах жесткий блеск, как будто само мое существование оскорбляет его. Сегодня есть… Я не знаю. Здесь что-то изменилось, и это выводит меня из себя.

— Как вам, ребята, спалось прошлой ночью? — Спрашиваю я, когда мы все усаживаемся за стол и разглядываем невкусную гору фрай-джеков. После коллективного вздоха страха, во время которого мы все замираем и гадаем, кто первым почувствует вкус, я разделяю одно для себя и кладу другое в тарелку Бейли. — Было не слишком холодно, не так ли?

— У Бейли потекли слюни. Как обычно. — Майкл поддразнивает тихо, но это передает суть.

Его младший брат бросает на него злобный взгляд. — Не правда!

— Правда. Я купался в твоих слюнях.

— Заткнись.

— Бейли. Майкл, — предупреждает Даррелл тихим голосом.

Мальчики немедленно приступают к делу.

Сексуально, что ему не нужно повышать голос, чтобы успокоить их. Сексуально то, как он нарезает бекон для Майкла и Бейли, прежде чем разделить подгоревшие, почти несъедобные порции для себя.

И, черт возьми, я не думаю о том, насколько сексуален Даррел Хастингс прямо сейчас, когда жую кусочек фрай-джека, твердого, как печенье.

Прежде чем тишина становится слишком плотной, Даррел берет кружку с соком и наливает стакан Бейли. — Они оценили сюрприз. — Его глаза встречаются с моими. — Спасибо.

Мое сердце перестает биться. — Э-э…

— Майкл, хочешь немного этого? — Даррел переключает свое внимание на одиннадцатилетнего мальчика, который кивает.

Я смотрю, как сок наполняет чашку Майкла и расплескивается по стеклянным краям. Такое чувство, что у меня внутри тоже жидкость, и я понятия не имею, почему я сейчас так взволнована.

Чтобы снова почувствовать себя нормальной, я по глупости набиваю рот жареным картофелем и потом жалею об этом. — Бвах, эээ. — Я высовываю язык. Когда все мужчины за столом, включая Даррела, выглядят немного убитыми горем, я кашляю. — Я имею в виду… пальчики оближешь.

— Дай мне попробовать. — Даррел откусывает кусочек от жареного джека, и его ресницы трепещут, как веера подводной лодки.

Бейли морщит нос, откусывая кусочек, и он рассыпается в черную пыль у него в руке.

Я беру салфетку и вытираю рот, чтобы мне больше не хотелось есть.

Майкл смеется первым, и это заставляет всех слегка подпрыгнуть. Одиннадцатилетний мальчик запрокидывает голову и хохочет так сильно, что слезы текут по его лицу.

— Это… — он задыхается, — так ужасно. Кто это приготовил?

К нему присоединяется беззаботное хихиканье Бейли. — Мы это сделали.

Губы Даррела дрожат. — Я думаю, что есть место для улучшения.

— Да, это… — Я смеюсь так сильно, что у меня болит живот. — Это один из способов взглянуть на это.

После того, как приступ хихиканья проходит, мы сжимаем бекон в кулаках, и я веду детей вверх по лестнице в их комнаты. Их реакция — это все, чего я могла желать. Бейли с разбегу подскакивает к своей кровати с рисунком животных и падает в нее, прижимая к себе мягкую игрушку.

— Ты его починила? — Бейли ахает, держа в руках новую и улучшенную игрушку-орангутанга.

— Ничего такого, с чем не справились бы маленькая иголка с ниткой. — Я ухмыляюсь. Теперь глаза обезьянки блестят и настороженны. Он больше не выглядит так, будто флиртует со мной.

Когда приходит время показывать Майклу его комнату, я веду мальчиков через смежную ванную и ловлю в зеркале восхищенный взгляд Даррела.

Совершенно верно. Я настолько хороша, Гастингс. Не забывай об этом.

Майкл ничего не говорит, когда видит свою комнату, но ему и не нужно. Его глаза занимают больше половины лица, и он смотрит на все эти мелочи — подушки с символикой Бэтмена, фигурки и футляр для фотографий — с отвисшей челюстью.

Стены в черно-желтой тематике — идеальный баланс унылого и яркого. Кроме того, это тот дизайн, который может развиваться вместе с ним в подростковом возрасте, не чувствуя себя мультяшным.

— Это действительно красиво, Санни, — говорит Даррел, как будто удивлен.

Я уверена, ты счастлив, что теперь я не буду тебе мешать. — Спасибо, — отвечаю я вместо этого. Не нужно показывать свою мелочную сторону перед мальчиками.

— Спасибо. — Майкл бросает на меня многозначительный взгляд. Как будто он не уверен, что чувствует, но чувства хорошие.

— Не за что. — Я сжимаю его плечо.

Бейли ревет и мчится в свою спальню через примыкающую ванную. — Это так круто!

— Это будет весело, — саркастически ворчит Майкл, но его губы растягиваются в улыбке, которую он не может контролировать.

— Хорошо, приятель. — Даррел хватает Бейли и поднимает его на руки. — Тебе нужно собираться в школу.

— Уже? — Бейли надувает губы.

— То, что у тебя есть полдня, еще не значит, что ты должен