– В Ржеве есть ваши части?

– Я не знаю, – сказал танкист и замотал головой. – Мне известно лишь, что мосты через Волгу взорваны. Больше знал майор Ягерд, но он погиб в танке.

Соколов махнул рукой, чтобы пленного увели, и пересказал Белову все, что узнал от молодого лейтенанта.

Комбат раскрыл планшет, отобранный у пленного, достал оттуда карту и развернул ее. Потом он, покусывая губу, стал водить по ней пальцем, сравнивать названия на немецком языке с русскими, обозначенными на его карте довоенного образца.

– Смотри сюда, – заявил Захар. – Я думаю, что вот эти линии показывают маршрут немцев, охотящихся за нами. Они шли сюда как раз со стороны Сычевки. Значит, это дорога, проходимая для танков. Она на их картах обозначена, и там тоже могут быть засады.

– Но немцы, как сказал этот лейтенант, не хотят нас пустить на запад и северо-запад, где мы можем продолжить разведку, – сказал Алексей. – Но это они так, на всякий случай. Его командир считал, что мы уже закончили рейд и будем прорываться на восток, на соединение с нашими частями. Смотри, на наших картах указаны проселки, а на их нет. Обойдем Сычевку через Никольское и Обсугу.

– С ранеными нам не пройти, – произнес Белов и отрицательно покачал головой. – Был бы идеальный вариант, если бы удалось их и пленных к нашим отправить. Только ведь и туда с боем прорываться придется. А дробить группу, точнее сказать, ее остатки, это верная смерть и невыполнение приказа.

– Пленных можно с одним танком отправить. Он пройдет. Их сведения сейчас важнее всего прочего. Нам осталось Ржев проверить, наличие обороны и войск во втором эшелоне. А генералу и его приказам цены нет.

Тут вдруг офицеры услышали какие-то крики.

– Это что там еще? – комбат нахмурился, глядя, как его автоматчики буквально за шиворот выволакивают из леса двух мальчишек лет четырнадцати.

Бойцы подвели к командиру этих пацанов. Были они грязными, вихрастыми, но держались задиристо и независимо. Оба в рваных, слишком длинных ватниках, на ногах сильно растоптанные сапоги. На одном была солдатская шапка со следами звезды на лбу, у второго – затертая до кожи кроличья.

– Кто такие? – строго спросил Белов, стараясь скрыть улыбку. – Что в лесу делаете, когда немцы рядом? Кого выслеживаете? Или заблудились?

– Чего еще заблудились? – отозвался светловолосый паренек и демонстративно сплюнул сквозь зубы на блатной манер. – Мы тут каждый кустик знаем.

– Местные? – осведомился Соколов.

– Это Васька местный, – паренек кивнул на своего друга. – А я из Нарофоминска. Тут в оккупацию попал с матерью. Не успели мы вернуться домой от бабушки.

– Да, почти москвич, – с усмешкой проговорил Белов и продолжил расспрашивать: – Ну а здесь, в лесу, что вы делаете? Не грибы же собирали!

– А вы кто такие, чтобы нас расспрашивать? – вдруг заявил второй паренек. – У вас у самих на лбу не написано, что вы красноармейцы. Сперва документы покажите, а потом и вопросы задавайте!

– Ну-ка, гляньте сюда, пострелята. – Белов взял мальчишек за плечи и повернул в сторону, где догорали немецкие танки и лежали убитые фашисты. – Это вам лучше всяких документов скажет, кто мы такие. Кто еще мог сражаться и победить фашистов? Красная армия! Еще какие доказательства вам нужны?

– Ты Васек того! – светловолосый малый многозначительно покрутил пальцем у своего виска. – Мы, товарищ командир, оружие искали. Услышали, что бой идет, решили не спешить, выждать, а потом выйти к месту и собрать все, какое сможем унести.

– Партизанский отряд решили организовать? – с усмешкой поинтересовался Алексей.

– Отряд или нет, а оружие нам пригодится, – проворчал Васька.

– Есть и отряд, – как-то по-взрослому сказал его приятель. – Бабы там у нас в лесу, старики да дети малые. Мужиков никого нет. Одних немцы побили, других на машинах куда-то увезли. Мы народ вывели на Заячий остров. Деревню нашу немцы спалили, и головешек не осталось. Они почти все села в округе пожгли. Вот мы и придумали, что оружие соберем и защищать своих станем как сумеем, если фашисты к нам сунутся.

– Где же вы там, в лесу, живете, что едите? – с искренним изумлением спросил Белов.

– Так на Заячьем острове и живем. Там покосы наши исконные. Мы же с коровами, козами ушли. Две лошади есть. Сена скотине до весны хватит. А сами в большом сеннике устроились. Поначалу холодно было, спали все вместе, чтобы согреться. Потом нашли полевую кухню брошенную, на лошадях притащили. Топим теперь ее как печку. Тепло стало. Крупа есть, мука. Коров потихоньку дед Савелий режет. Двух съели уже. А там, может, и картофельное поле неубранное от снега очистится, все еда, хоть и мороженая.

– Мальчишки, какие же вы!.. – Белов обнял пацанов и не смог больше ничего сказать, только покрутил головой от избытка чувств. – Слушайте, герои! Нам помощь ваша нужна. У нас двадцать восемь раненых бойцов, а нам еще воевать. Мы имеем приказ командования, а с ними на руках его выполнить не сможем. Возьмите их к себе на постой, в свой отряд. Бабы ухаживать будут, раны перевязывать. Мы и бинтов вам дадим, и водки, как только с командованием нашим свяжемся, так сразу ваши координаты сообщим. К вам санитарный обоз приедет и заберет раненых. Так как? Поможете?

– Двадцать восемь? – Василий почесал в затылке совсем как взрослый. – Многовато для нас будет. Еды хватит, не помрем с голоду. А вот с водой у нас плохо. Из болота не попьешь. Мы в родник ходим. Есть там, в Лещиной балке. Не замерзает. Раненых отпаивать, так с двумя ведрами не набегаешься.

– Мы вам котелки дадим, канистры чистые под воду, – сказал Соколов. – Если лошади есть у вас, то волокуши сделайте и возите воду сколько надо. Все не на себе!

– А оружие дадите? – серьезно спросил другой паренек.

– Как же красноармейцы без него будут? – так же серьезно ответил ему комбат. – Они со своим оружием к вам на излечение и поступят. Соберите здесь немецкие автоматы, сколько сможете, патронов в магазинах запасите побольше. Нашим бойцам поспокойнее будет.

– А волокуши нам не нужны, у нас сани легкие есть. Мы на них ваших раненых к себе перевезем. Управимся, да, Васек?

Пока Белов занимался отправкой раненых и приводил в порядок свои машины, Алексей построил экипаж старшего сержанта Харитонова возле последнего танка из взвода Пети Орешкина. Невысокий, худощавый командир этой боевой машины стоял и угрюмо