Внешне Самарин показался мне приятным человеком. Его доброжелательные большие голубые глаза, загнутый кверху нос и пухлые губы производили скорее хорошее впечатление. Поэтому рассказы о его суровом нраве никак не укладывались в моей голове. Его прямая осанка и рельефные бицепсы на руках говорили о его прекрасной физической форме. Мне сразу вспомнились слова Риты о том, что Самарин неплохо играет в хоккей.

Кабинет его был большой и просторный. Сложилось впечатление, что я попала в какие-то царские палаты. Массивный стол с вырезанными узорами на ножках и такие же стулья, черные кожаные диван и кресла. Чувствуется, чтобы благоустроить это помещение, потребовалось немало денег.

Хозяин всего этого роскошества восседал на стуле, напоминавшем трон.

«Ему бы еще корону. Тогда смело может провозглашать себя царем», – подумала я.

Самарин, не дожидаясь, что я первая начну разговор, и не отрываясь от бумаг, задал вопрос сам:

– Что вам?

– Владимир Федорович?

– Да, конечно. А вы кто?

– Меня зовут Татьяна Иванова. Я частный детектив.

Мои слова заставили его отложить бумаги в сторону и посмотреть на меня более внимательно.

– И что вам здесь нужно?

– Я расследую убийство вашей сотрудницы Инги Сурковой и нападение на Михаила Хромова, – объяснила я ему. – А Леонид был моим другом.

Самарин изменился в лице. Видимо, я задела его за живое.

– При чем здесь я? Все вопросы к руководству.

– Насколько я знаю, ваше начальство слегло с недугом в больницу. И все полномочия передал вам на ближайшие две недели.

– Думаю, вас это никак не касается. Раз вы частный детектив, то я не обязан вообще с вами разговаривать. Вы никто. Ищейка, которая вынюхивает любую информацию, лишь бы отработать свои денежки.

– Зря так, Владимир Федорович. Вы меня совсем не знаете.

– Да все вы одинаковые, сыщики. Возомнили себя Шерлоком Холмсом. Вам, девушка, и двадцати пяти не дашь. На что вы способны вообще?

Самарин разозлил меня не на шутку. Терпеть не могу, когда начинают переходить на личности. Во-первых, это как минимум некрасиво, когда мужчина ведет себя так по отношению к женщине. Во-вторых, если ты невиновен, то и доказывать нечего. Уж тем более нападать. Поэтому я решила пустить в ход тяжелую артиллерию:

– Не думаю, что нападать сейчас на меня – это в ваших интересах, – спокойным тоном произнесла я. – Если вы дадите мне сказать, то я объясню вам, что хочу узнать.

– И что же вы хотите мне сказать? – насторожился он.

– Поговаривают, что ваши отношения с Ингой Сурковой выходили за рамки рабочих.

– Что вы имеете в виду?

– Я уверена, что вы прекрасно понимаете, о чем я.

– Нет, будьте любезны, поясните.

– Чем вы занимались с ней по вечерам после того, как запирались в этом кабинете?

– Вот это уж точно не ваше дело.

– То есть вы не отрицаете этого?

– Ну, все. Я звоню охране, чтобы выставили вас вон, – Самарин поднял трубку стационарного телефона.

– У меня есть ключ от ячейки, который передал мне Леонид, – выпалила я. – В ней то, что, вполне вероятно, вам не понравится.

Обычно я не прибегаю к шантажу, но иногда это бывает единственным действенным способом.

Самарин положил трубку. Он подошел к двери и закрыл кабинет изнутри. Затем открыл секретную дверцу в стене рядом со своим столом, где у него, судя по всему, был оборудован мини-бар. Он достал из него квадратную бутылку, наполненную коричневой жидкостью. Налил ее себе в стакан и вернулся обратно за стол.

– То, что я сейчас скажу, не должно никуда просочиться, – сделав большой глоток, сказал Самарин.

– Я ничего не смогу обещать. Если то, что вы мне скажете, поможет в расследовании, то мне придется поставить в известность полицию.

Самарин сделал еще один большой глоток и, допив содержимое стакана, поставил его на край стола.

– У меня никогда не было интимной связи с Сурковой, – произнес он. – Это истинная правда.

– Тогда что за дела у вас с ней были?

– Инга попросила меня найти кое-кого. Того, ради кого она появилась в этом городе.

– И кого же?

– Это к делу не относится.

– Ну, это уже не вам решать, Владимир Федорович. Следствию важна любая, даже кажущаяся вам несущественной, информация.

Убедить Самарина сказать правду оказалось не так-то сложно, как я думала. Видимо, то, что находится в той банковской ячейке, действительно является весомым компроматом на Самарина.

– Хорошо, – он полез в свой железный сейф, который стоял под его столом. – Инга попросила меня узнать про это. Читайте.

Самарин дал мне в руку плотненькую папку. Когда я открыла ее, первой увидела фотографию Инессы Чертовской. Точнее, их было две. Один снимок – современный, второй – примерно из девяностых. Но на более старом фото Инесса практически неузнаваема. У нее другой нос, губы и менее выраженные скулы. Но взгляд ее не изменился. Он остался таким же холодным и презрительным.

– Это Инесса? – ткнула я пальцем на старое фото.

– В точку, – ответил Самарин. – Вы, оказывается, умнее, чем я про вас думал.

– Мне расценивать это как комплимент или оскорбление?

– Скорее как призыв к действию. Вы на правильном пути.

– Намекаете, что Инесса изменила внешность? Она сделала пластическую операцию?

– Да, когда-то Инесса выглядела по-другому.

В папке была и фотография другой женщины. Чем-то она была похожа на Инессу. Обе они были примерно одного возраста и типажа.

– Кто это?

– Это Евгения Куликова. Она работала адвокатом у нас несколько лет назад. Сейчас она живет в Санкт-Петербурге.

– Что связывает этих двух женщин?

– Не что, а кто. Инга искала одну из них.

– Для чего?

– Очень темная и запутанная история произошла много лет назад с ее матерью. Женщину обвинили в мошенничестве. Завели дело. Мать Инги не выдержала всего этого и наложила на себя руки. Три миллиона – тогда это были деньги немалые.

– Да,