И снова — вниз!

Но уже холодно, расчетливо, спокойно. Туда, где бьется в конвульсиях главная химера, где ползут от него более мелкие, надеясь укрыться в зарослях, краем глаза я вижу, как ударила в грудь черной драконице без всадника красная Эйра. Черная обезумела от запаха или вида крови, и Ярина сбила ее с курса. Чтобы та не вцепилась в монстра, не погибла от все еще активных и ядовитых щупалец.

Только сейчас я поняла, зачем драконицам люди. Да, и драконам тоже.

Драконы — умные, сильные, прекрасные, но они — хищники. И они пьянеют от вида и запаха крови, они дуреют от битвы.

Они кидаются в бой, очертя голову, уже ни о чем не помышляя — и гибнут.

Гибнут потому, что эти твари — химеры — опасны и ядовиты. Потому что сразу их не сожжешь. Потому что сопротивляются они до последнего, и убивать их так же сложно, как морских обитателей. Попробуй, убей акулу!

На редкость живучая тварь!

Потому и нужны драконам — люди. Мы их сдерживаем, не даем сорваться в боевое безумие, не позволяем потерять себя. Виола знает меня рядом, и держится.

И остальные семь дракониц держатся. А вот четыре свободные…. Им плохо.

Повезло черной, ее спасла Ярина. Но вот зеленая получила сильный удар щупальцем, закричала почти по-человечески, покатилась куда-то в сторону…

Впрочем, это был последний успех химер.

Драконицы вновь накрыли их огнем — и твари завыли, корчась и обугливаясь окончательно. И еще раз, пока на земле не остался только жирный черный пепел.

— Что теперь? — услышала меня только Виола, но это самое главное.

— Можем улетать. С мелочью крестьяне справятся и сами, если что. Проверят заросли, изловят, сожгут. Мелочевка уже и сетям поддается.

— А…

— Миста? Она в воздухе. Но ей потребуется помощь.

Я в этом и не сомневалась.

А значит — свисток. И длинный протяжный сигнал, который означает — улетаем! Это я уже выучила.

Драконицы его знают, а девочкам скажут.

Да, улетаем.

Самую большую тварь мы сожгли, крупняк тоже, а мелкота… нас тут не десять тысяч. Нас тут даже не десяток, если так. Восемь адекватных и четыре полубезумных драконицы.

— они не полубезумные.

— Прости, Виола. Я просто… не безумные. Берсерки.

— Что это такое?

— воин, который полностью окунулся в ярость боя.

Выслушав мои разъяснения, Виола перестала обижаться. А что? Драконицы такие и есть, все правильно. Есть упоение в бою — и они его знают. А вот осторожность, контроль, самообладание — это дают им люди.

Мы.

Никогда б этом так не думала.

Драконицы твердили, что мы им необходимы, эс Хавьер пытался что-то объяснить, но так невразумительно… когда сливаешься с драконом, когда он становится частью тебя, а ты — его…

Тогда я не понимала. Я поняла это только сейчас, и это… это действительно не описать словами.

А придется.

И разбор полетов устроить — тоже.

— Только после обеда.

— Виола…. Твою мать чешуйчатую!

Почему-то мне и не пришло в голову посмотреть, что прихватили с поля боя наши драконицы. А они благополучно тащили остатки химер. Кушать…

— При чем тут моя мать? Если много, вкусно и рядом?

Действительно. И чего это я ругаюсь? Радоваться надо, вопрос с пропитанием драконов на сегодня решен.

— Приятного аппетита, подруга.

— Сейчас, приземлимся…

В мыслях Виолы было предвкушение. Примерно так я облизывалась на пирожные в витрине моего любимого кафе «Лакомка». М-да…

Только вот мне их было нельзя, чтобы не гробить фигуру, а Виоле можно. Ну и пусть дракоша наслаждается. А я буду проводить разбор полетов.

Сразу разбор провести н удалось.

Майя, увидев, как драконицы приземляются и тут же начинают жрать свои трофеи, блевала так, что пришлось ее оттащить к ручью и умывать чуть ли не полчаса. Заодно и сами разделись, ополоснулись голышом, плюнув на всякую стеснительность, шерстяное белье простирали.

После боя мы все мокрые — хоть выкручивай!

Потом вылезли, переоделись и отправились оказывать первую помощь драконицам.

Повезло. Нам просто повезло.

У Ислы обожжена лапа — слишком низко она пролетела, получила стрекательным щупальцем. Да, эти твари еще и ядовитые, вроде актиний. Или медуз — знаете, таких, к которым на километр не подплывешь. Драконов их яд практически не берет, но ожоги остаются. Гадкие, химические.

Правда, в данном случае, ожоги скорее кислотные. Так что промываем лапу содовым раствором, обильно поливаем, бинтовать не надо. Просто сегодня Исла лежит и на лапу не наступает. А еще лучше, переползает к ручью и опускает туда лапу.

Так драконица и сделала.

С Мистой было сложнее. Ее шваркнуло по боку, получился серьезный такой рубец, даже кое-где чешую содрало, но…

На нас она скалилась, пока Виола и Гарида не придавили ее к земле, а остальные не принялись шипеть со всех сторон.

Рану мы промывали все вместе. Здоровущая, зараза. Хорошо еще, эс Хавьер почти навязал нам с собой десять килограмм соды. Хватило, да еще и осталась половина.

Но драконице явно стало полегче.

Она тоже переползла к ручью, и улеглась туда пострадавшим боком.

Ладно.

Ничего другого у нас нет, а это оптимальный вариант. Промыть содой, чтобы убрать кислоту и яд. Промыть большим количеством воды.

Надо бы сразу, но становиться между голодной драконицей и трофеем? Нереально! Она и тебя сожрет!

Пусть валяется, а я пока пошустрю тут…

Мы уже привычно поделились на группы.

Ломали ветки, тащили сушняк, раскладывали палатки, я вытащила из мешков продукты и принялась готовить.

Каша, мясо, а еще — большая фляга с вином. Нет, не бутылка, она бы давно разбилась при наших взлетах-посадках. Именно фляга.

И сегодня мы выпьем.

— Давайте — за наш первый