Ну как?

За что мне всё это?

Холод по-хозяйски пробрался под куртку. Ноги промокли и замёрзли до такой степени, что я уже не чувствовала свои ступни.

Кое-как смогла встать, хватаясь непослушными пальцами за тонкие, колкие ветки кустарника и медленно побрела обратно, в сторону академии.

“Здесь должна быть какая-то ошибка, - я отчаянно хваталась за обрывки мыслей в тщетной попытке противостоять неистовому шквалу эмоций, захлестнувшему меня с головой. - Я не могу быть его Истинной парой! Мы вообще разные! Нет ничего общего!”

Уже на пути к главному корпусу я поняла, что не в состоянии сегодня учиться. Свернула с дорожки и вернулась в общежитие, в робкой надежде скрыться в четырёх стенах от этого непонятного для меня мира.

“...Плевать, что Арина - моя Истинная!”

До боли обидная фраза не выходила из моей головы, то укрепляя во мне уверенность, что наша с Файроном связь - ошибка, ведь все поголовно утверждают, что Истинность - это невероятное счастье! То, наоборот, давила на меня каменной плитой, словно насмехаясь: Арина, ты такая никчёмная, что даже твой Истинный не хочет быть с тобою связан.

“...Подложу Белову под кого-нибудь и избавлюсь от проблемы…”

Я только сейчас поняла, что именно пятый принц имел в виду.

К горлу подкатила тошнота, и я согнулась пополам, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. Он и правда готов… Готов…

Мне даже думать об этом противно!

- Ненавижу! - заорала я во всё горло и в сердцах швырнула сумку с учебниками в стену. - Чудовище! Толстокожий монстр! Драконище поганое! Да чтоб ты! Чтоб тебя! Как же больно!

Крик перешёл в утробный вой, а затем я упала на кровать и надрывно зарыдала, уткнувшись лицом в подушку. Внутренности скручивало в тугой, болезненный узел, в ушах стоял пронзительный звон, а голову будто железным обручем сдавило.

Не знаю, сколько я так пролежала, но слёзы так до конца и не высохли, когда в дверь робко постучались.

“Уходите!” - подумала я, беспрерывно всхлипывая и сжимая пальцы в кулаки до такой степени, что от впившихся в кожу ногтей остались яркие следы.

Стук не утихал, а вскоре я услышала голос Розабель:

- Арин, я знаю, что ты здесь. Открой, пожалуйста.

Не хочу никого видеть.

Хочу домой. К родителям в земной мир. Подальше от магии, жестоких драконов и принцев-эгоистов.

- Пожалуйста, Арина.

Что-то в голосе Рози заставило меня подняться на ноги и доковылять до двери. Буквально на ощупь щёлкнула замком и хрипло прошептала в образовавшуюся щель:

- Уходи, пожалуйста.

- Ариш, - мягко произнесла подруга, а я сквозь влажную пелену увидела в её глазах сочувствие и понимание.

Сама того не желая сделала шаг назад и пропустила Розабель в комнату.

- Что случилось? - она уверенно приблизилась ко мне и крепко обняла, поглаживая по спину.

От этого трогательного в своей простоте жеста, я тут же выложила ей всё как есть. Про то, как Файрон оставил мне метку и солгал о её предназначении. О том, как его ложь поддержал наследный принц и закончила подслушанным разговором у боевого поля.

- Вытри слёзы, - Рози достала из кармана платок и протянула мне, а я машинально вынула его из пальцев и протёрла солёные, подсохшие дорожки, что уже начали стягивать кожу на лице. - Нет, не пойдёт. Иди умойся, а потом будем держать совет.

- Ч-что ты имеешь в виду? - запнулась я, недоумённо глядя на подругу. - Какой совет? С кем?

- Иди, не бойся. Когда вернёшься, мы подумаем, как проучить Файрона Нивэна.

Глава 41

Умывание не особо помогло. Щёки продолжало щипать от слёз, глаза жгло, а вожделенная прохлада не давала облегчения. Вопреки общему мнению, все горести и печали не утекали вместе с водой в раковину, а накапливались внутри болезненным комом.

Тяжело вздохнув, я выключила кран, вытерла лицо, руки и шею полотенцем, после чего посмотрела на себя в зеркало.

Ужаснулась.

Всё ещё припухшие глаза, бледная кожа с голубоватым отливом и поджатые, бескровные губы. На голове воронье гнездо, которому и расчёска не поможет.

Выдохнув, я вышла из ванной со словами:

- Рози, не могла бы…

И от увиденного застыла на пороге. В комнате царил приглушённый свет, исходящий не от лампы, а от сотен маленьких светлячков, мерцающих под потолком и отбрасывающих тени на стены.

Маргарита деловито открывала бутылку из тёмного стекла, Рози раскладывала по тарелкам пирожные, пирожки, яркие канапе, а в центре, на большом блюде, возвышалась стопка пухлых бутербродов.

Завидев меня, девчонки заговорщицки переглянулись, а затем одновременно, как по команде, улыбнулись:

- Давай, садись за стол.

Оторопев от бурной деятельности, развернувшейся в моё отсутствие, я попыталась было возразить, что мне сперва надо бы расчесаться и вообще, всё это лишнее. Однако проследив взглядом за пробкой, вылетевшей под потолок с громким хлопком, Марго подошла ко мне, положила руки на плечи и едва ли не силой усадила за стол.

- Ешь, - приказала она, решительным жестом пододвинув мне тарелку с печёной сдобой. - Жуй, давай, набирайся сил, они тебе ой как понадобятся!

- В чём? - неуверенно спросила я, осторожно откусывая румяный бок ближайшего ко мне пирожка.

Вкусно.

Нежное тесто буквально растворилось на языке, сочная ягодная начинка наполнила рот лёгкой кислинкой, и я, не удержавшись, зажмурилась от удовольствия.

Капля мёда в сегодняшней бочке дёгтя.

Жена ректора с деловитым видом разлила по стаканам пузырящуюся жидкость из бутылки и поднесла палец к губам:

- Не проболтайтесь! Райан мне голову открутит, а мне ещё сессию сдавать. С открученной головой это будет сделать гораздо сложнее.

Уголки губ сами собой поползли в улыбке, и даже выходка пятого принца слегка потеряла краски.

Приблизив стакан к лицу, я аккуратно понюхала содержимое: по запаху похоже на игристое, даже пузырьки прыгают по поверхности и колко бьют в нос. Сделала маленький глоток - похоже на яблочную газировку. Только яблоки использовали кислые.

По телу прокатилась