Шрифт:
Закладка:
Задёргалась. Глаза блеснули и как будто потухли. Рука сжалась так, что чуть не лишила меня того самого, а изо рта пошла пена.
Смотреть на этот припадок со спущенными штанами было совсем не комильфо. Поэтому моя реакция стоила похвал. Ну… чьих-нибудь.
Вытащил Монеткину из кабинки. Положил на грязный пол, даже не думая о её платье. И тут же включил воду, прикинув, во что её наливать.
Сложил ладони лодочкой и принялся брызгать девушку водой. Да с такой скоростью, что вскоре Катерина уже лежала в луже.
Она приходила в себя урывками. То и дело неся откровенный бред. А иногда и звала маму. Правда, пару раз попыталась зарядить мне по морде, обозвав каким-то Арвидом, но подобное бешенство я уже видел.
Отравили. Серьёзно отравили. И явно не пилюлями от кашля.
— Катя… — я похлопал её по лицу. — Катя!
В один момент её грудь поднялась и замерла. Она выдохнула и больше вдохнуть не смогла.
Глава 17
Павел Китов ворвался в двери уборной почти сразу же, как я мысленно приказал ему прийти сюда. Он прямо на ходу подхватил графинчик со спиртом, два полотенца и серебряную ложку. А затем стал мои полноценным медбратом. Выполнял все те махинации, которые я требовал.
— У неё передозировка, — сразу объяснил товарищу положение вещей. — Помоги перевернуть её набок и придерживай так, чтобы не опрокинулась на спину или не перевернулась на живот.
— Слушаюсь, босс.
Открыть сжатые челюсти Екатерины оказалось задачей не из лёгких. Я невольно поблагодарил несуществующего господа за то, что у неё не начался приступ с членом во рту. Боюсь, тогда бы мы умерли оба. Она без помощи, а я — от огромной потери крови.
Ложка, кое-как вставленная между зубов, оказалась гораздо полезнее, чем пальцы Кита, которых он вполне мог бы и лишиться. А следом уже мои пальцы заставили Монеткину чуть «прополоснуться». Как только содержимое желудка оказалось под коленями Паши, Катя хрипло задышала.
То ли из-за того, что я приказал Павлу не двигаться и следить, то ли из-за его низкого уровня брезгливости, но Кит даже и не дернулся. Правда, выражение его лица назвать довольным было точно нельзя.
Но даже несмотря на то, что Катерина выплюнула всю гадость, легче ей не стало.
Она то и дело просыпалась и засыпала, чередуя все это судорогами и стонами. Потому мы и перешли к плану «б» — полной дезинфекции.
Спирт из графинчика, или что там было… пролился на полотенце. Следом я поднес тряпку к носу, но практически никакой реакции не добился.
— Бодяженный алкоголь, — резюмировал я. — Давай-ка её на спину и попробуем посадить.
Получилось, но не сразу. Девушка одеревенела, как труп — пришлось применить усилие, чтобы согнуть эту бессознательную тушку. Мгновением позже я запрокинул ей голову и принялся заливать содержимое графина в глотку. Тут уже хочешь не хочешь, а проснешься.
Ну Катя и проснулась. Открыла свои красные глаза и тут же вернула содержимое графина на мою одежду.
— Принцессы так не делают, — укоризненно заворчал я, глядя на этот сисястый фонтанчик. — Алло, гараж. Ты как, тут⁈
Стеклянные глаза блондинки постепенно сфокусировались на моём лице. Еще пару минут, пару вопросов и пару глотков обычной воды привели её в чувства окончательно. Встать без нашей помощи девица не смогла, но возвращаться в себя полноценную начала сразу же, как умылась.
Расспрашивать о том, кто и что ей дал, я смог минут через двадцать, когда вывел и посадил дурёху у столика, что стоял возле туалета. К моему счастью, он как раз пустовал.
Возле нас мигом нарисовался официант — стоило мне только поднять руку. Холуй брезгливо потерся рядом, выслушал заказ и умчался прочь выполнять поручение.
— А теперь, Катя, — я пощелкал пальцами перед её лицом, — говори, кто и что тебе дал⁈
Прийти в окончательно мыслящее сознание у Монеткиной получалось с трудом. Помог гороховый крем-суп, который я ей заказал. Вместе с поглощением блюда от неё переставало разить не самым приятным «ароматом», да и в целом девушка порозовела и ожила. Хоть и выглядела, честно говоря, так себе.
Я же заказал себе огненной воды, правда, скачала уточнил у Кита, есть ли у него права.
— Прав нет, босс, — виновато ответил Павел. — Но водить умею. Сами же знаете!
— Забываются некоторые вещи, — пожал плечами я, кивая официанту в знак одобрения заказа.
Когда мне принесли пойло, Катя вроде как очнулась и даже попыталась шутить. Жаль только, не вспомнила, что пыталась сотворить со мной в кабинке.
— Не помню… — честно призналась она, скривив губки. — Но мы можем повторить! — её глаза окончательно ожили, а на лице заиграла улыбка.
Одного моего взгляда хватило, чтобы коварная соблазнительница прикрыла клювик и уткнулась лицом в руки.
Вспоминать, что именно ей дали, пришлось очень долго. Тем более что пила Монетника как лошадь. Вливала всебя всё что можно, словно вместо желудка у нее была бездна, а вместо печени — обычная губка, которую выжал и забыл про токсины в органиме.
Спустя час мы наконец пришли к общему знаменателю. Рядом с Монеткиной нарисовался временный ухажер, что по велению своего пениса очень сильно хотел присунуть, но красавица всячески его отшивала. Говорила, мол, есть у неё суженый, солдат и вообще — пуся-лапочка.
Этот момент я попытался промотать побыстрее, и мы пришли к следующему желающему провести с ней вечер.
Каждый раз, как Катерина открывала рот, я всё больше и больше сомневался в своих собственных глазах.
Ну не могла она быть настолько красивой, что за целый час к ней подкатило аж двадцать человек с елдой через плечо. Невозможно! На ней же написано: Я тупая стерва! Держись от меня подальше!
Но нет, бессмертных, как оказалось, здесь предостаточно.
И наконец…
— Вспомнила! — воскликнула она, а я подавился огненной водой от неожиданности. — Парень низенький парниша с золотым зубом! Лет двадцать ему, наверное…
Упоминание золотого зуба меня крайне напрягло.
— Сказал, что мне очень не идет пятно на лбу, а он может помочь мне расслабиться!
Ясен пень, ни о каком чудо-лекарстве речи и не шло. Меня задело другое. Да-да, тот самый золотой зуб. Много ли юнцов так ходят? Нет. Нет. И еще раз — нет!
— Да вот он! — следом
