— Милорд, я не имею права распоряжаться собой лично. В противном, случае я тотчас бы послал вам секунданта. Но, повторяю, человек я подневольный и буду тронут, если вы меня поймёте.

Брови лорда Эльджина поползли вверх, затем стянулись к переносице, и англичанин, сделав над собой усилие, заметно смягчил тон.

— Извините, я не вправе был так говорить Мы, дипломаты, так не любим...

— ...третьих лишних, — подсказал Игнатьев.

— Да! — согласился англичанин, и складки на его переносице разгладились. — Вы это верно заметили.

— Милорд, — произнёс Игнатьев с совершенной прямотой. — Я прибыл в Пекин с единственным намерением ратифицировать Тяньцзиньскнй договор и разрешить ряд пограничных вопросов. В Азиатском департаменте меня предупредили, чтобы я не шёл ни на какие уговоры и не соглашался исполнить унизительный церемониал коленопреклонения, а в случае надобности обращался за советом к вам и барону Гро, считая вас теми, кто олицетворяет собой внешнюю политику Европы. — Он не отвёл глаз от пристального взгляда собеседника и продолжил самым обыденным тоном. — Поэтому я глубоко чту свою миссию, но ещё больше преклоняюсь перед вами, на чью долю выпала тяжесть ведения переговоров с маньчжурским правительством в период обострившихся отношений между вашими странами, готовых перерасти в новую войну. Для меня лестно сознавать вашу прямоту в разговоре, быть может, чересчур холодную по тону, но, тем не менее, очень откровенную по смыслу. Будь я на вашем месте, вполне допускаю, что моё поведение в точности копировало бы ваше. Вы оказываете мне честь, сразу определив моё место в разгорающемся конфликте. Как я мог заметить, ваша предупредительность весьма уместна.

— И не оскорбительна, — сказал лорд Эльджин.

— Мало того, — кивнул Николай, — можете с полной уверенностью считать, что я сам пришёл к вам на приём с желанием ещё раз известить вас о своей сторонней позиции наблюдателя и только. И в этом я усматриваю сходство наших взглядов на то стечение обстоятельств, которое вынудило меня прибыть в Шанхай. И, если вы на какое-то мгновение усомнились в моей искренности и отнеслись ко мне с определённой долей предвзятости... — Прямо скажу, — перебил его англичанин, — с явным недоверием. — Он глянул в сторону барона Гро, смеявшегося над чьей-то острой шуткой, быть может, даже над своей, и важно произнёс: — Надеюсь, вы оцените мою прямоту и не станете кривить душой, когда и мне понадобится ваша откровенность.

Игнатьев улыбнулся, но улыбнулся так, что его улыбки никто не заметил. Ни собеседник, ни угрюмый Парис, ни даже он сам, глянувший в это время на противоположную стену, где висело огромное зеркало. Он познавал искусство дипломатии. Предусмотрительность лорда Эльджина вызывала восхищение, хотя и не снимала с их отношений налёта явной неприязни, столь откровенно высказанной англичанином. «Они хотят, чтобы я стал серой мышкой, ходил на цыпочках и пугался собственной тени, — ловя на себе взгляды Париса и лорда Эльджина, думал Николай и отвечал сам себе: — Не выйдет, господа. Не на того нарвались». — Он знал, что и голос повысит там, где надо, и по столу стукнет, если что. Он человек долга, человек принципа. А чем ему аукнется борьба за русский интерес, как окупятся затраты, вряд ли кто ответит наперёд. Хочется, конечно, думать, что все его лишения окупятся сторицей. Если он не ошибается, превосходство лорда Эльджина перед бароном Гро в жёстком прагматизме давало ему все основания держаться с англичанином настороже и даже не таить своей опаски подпасть под его влияние.

— Считаю своим долгом, милорд, заверить вас в своей признательности за вашу прямоту. Я постараюсь сделать всё, чтобы ваше представление обо мне, как об искреннем и отзывчивом человеке, не поколебалось в течение наших предстоящих встреч, а напротив, укрепилось, и я имел возможность сказать вам, что двери русского посольства всегда открыты для вашего сиятельства.

— Приятно иметь дело с понятливыми людьми, — пожимая ему руку, сказал англичанин, — Возможно, у меня возникнет необходимость видеть вас у себя или нанести визит вежливости, но в настоящее время я не вижу насущной потребности отвлекать вас от той цели, к которой вы стремитесь.

— Иными словами, — с едва уловимой обидой в голосе сказал Николай, — вы полагаете, что мне придётся затратить немало усилий, чтобы нужда во мне стала реальной. Что ж, — ответил он с лёгкой усмешкой, — лучший способ добиться удачи, это не мешать ей. — Проговорив это, он поклонился и всем своим видом дал понять, что не относится к числу тех, кому надо намекать об окончании аудиенции. Всё удовольствие в клубном общении — это переходить от одного знакомого к другому, оставаясь наедине с каждым не более пяти-шести минут.

— Не спешите, — неожиданно обратился к нему лорд Эльджин, пресекая, таким образом, попытку нового знакомца проявить свою гордыню. — Выслушайте мой совет: прежде, чем лезть на небо, убедитесь, что вы раздобыли лестницу подобающей длины. Или ваша самонадеянность столь велика, что вы не обращаете внимания на чьи-то предосторожности?

— Нет, милорд — как можно учтивее произнёс Николай. — Я не только запомню ваш совет, но и обещаю вам, что с этого момента, с сегодняшнего дня займусь поисками лестницы на небо.

— Искренне желаю вам успеха, — с нарочитой благосклонностью сказал англичанин, и взгляд его похолодел. — Не забудьте известить меня о результатах поиска. Когда к моим советам прислушиваются, да ещё вдобавок их и выполняют, я испытываю необычайный прилив радости. Не за себя, — поспешил он уточнить, — за того, кто не обманул моих ожиданий и доказал свою разумность.

Эта высокомерная тирада вызвала в душе Николая бурю негодования, но он позволил себе лишь посмотреть на лорда Эльджина во все глаза и удалиться с видом человека, посвящённого в некое таинство. Всем управляет интрига, всё решит она, большая многоходовая шахматная комбинация, которая уже складывалась в его голове и которая, даст Бог, упрочит его статус, облегчит путь проходной пешки в ферзи. В сложившейся ситуации проходной пешкой является он сам, и значит, ему надо уйти в тень, спрятаться за боевые фигуры союзников. Игнатьева охватило радостное возбуждение: он жертвует настоящим, но зато... выигрывает в будущем.

Глава XX

— Согласитесь, если кто-то встал на четвереньки прямо у вас на пути, он напрашивается тем самым на пинок, — проговорил Парис, провожая взглядом Игнатьева и обращаясь к лорду Эльджину. — Или