– Одевайся и спускайся в гостиную. Я, к сожалению, одевать тебя не могу, на меня… крайняя неработоспособность нахлынула.

Я прыснула.

– Может наоборот? – крикнула в закрытую дверь я.

– Хочешь поспорить? – вновь открылась та.

Я мотнула головой и услышала щелчок замка. Нет, так нет. Я хмыкнула и раскрыла пакет. Чтобы в эту же секунду у меня вытянулась челюсть и закатились глаза от извращённости этого… извращенца.

Костюм горничной?! Да я в жизни его не надену!

Я вскочила на ноги, прошла до ванной, где лежал его же махровый халат до пят, однако остановилась. Что-то во мне твердило, что если я откажусь от его затеи сейчас, то упущу огромный шанс. И кто бы что не говорил, но я была дочерью своей мамы и внучкой для бабушки, а эти двое не меркантильными были только в моменты душевной слабости – то есть практически никогда. А потому…

Вы хотите рыночных отношений, лорд Муаммар? Вы их получите!

Основным элементом «костюма» было бельё. Точнее, оно его определяло и, можно сказать, заменяло. В перечне аксессуаров к нему шли: черные кружевные чулки, отдельный белый воротничок с креплениями к бюстгальтеру, портупея, маленькая юбочка в цвет всего остального и туфли.

Последние меня и выдали цоканьем длиннющих шпилек по полу первого этажа. К слову, Альтаир заметил меня ещё с лестницы, вышел в коридор и разочарованно оглядел халат.

– Знаешь, я кажется уже на грани бешенства, – хмуро выдал он, когда я подошла почти вплотную и поравнялась с ним.

Мы были примерно одного роста при такой высоте туфель. Естественно, я бы могла назвать их «стриптизёрскими», не иначе.

– А мне нет дела до вашего бешенства, мистер Муаммар! – гордо произнесла я, затем продефилировала до дивана гостиной и села на него, чтобы оглядеть мужчину с львиной долей притязаний, – вы договор принесли?

Улыбка на его лице стала плотоядной.

– А эта профессия наличие договора не предполагает, – понял он мою хитрость.

Я хмыкнула.

– Я – законопослушная гражданка Америки, мистер, – я попыталась сделать высокомерное лицо, – к тому же, вдруг вы мне не заплатите!

Альтаир облизнул губы и с горящим взглядом подсел ко мне.

– Размер заработной платы? – начал с козырей он.

С моих козырей.

– Шестьсот тысяч долларов, – озвучила я.

Муаммар поднял бровь.

– Вы – крайне дорогостоящая горничная, миссис Муаммар, – заметил он, – но… это за год?

Я отрицательно покачала головой.

– За месяц? – продолжил мужчина.

Мой хмык.

– Неделя? – совсем уже рассмеялся он.

– Один раз, – обнаглела я.

Его хохот разлетелся по всему первому этажу.

– Если посчитать… даже при условии, что я буду тратить весь свой заработок на тебя, то мы с тобой сможем спать только шесть раз, – он усмехнулся, – в год.

Я не сдержала смешка и качания головой, вроде «такова твоя судьба».

– У тебя должен быть бесплатный демонстрационный период с такой «ценой», – продолжил тянуть он.

– Ты уже использовал его, – закатила глаза я, – договор где?

Я даже деловито упёрла руки в бока.

– Ты невероятна, Джули, – его рука очень нежно прошлась по моей щеке, заставив меня замереть и воззриться на него так, как, наверное, никогда ни на кого не смотрела.

Влюблённо. Любяще. Понимая, насколько легко ему удалось забраться в моё сердце за считанные недели.

Поцелуй. Нежный, трепетный и восхитительно прекрасный. Такой, будто на целой земле не осталось ничего – всё снесла стена чувств. Возможно только моих, но я была уверена, что смогу любить его, даже если этого не будет делать он.

Его нос скользнул по щеке тёплым дыханием и лаской тактильного прикосновения, уносящего куда-то под облака. Горячие губы запечатлели поцелуй у самого уха и слова:

– Устный договор купли-продажи, волчонок. Брысь работать!

Далее опешившую меня резко потянули с дивана, заставив встать. Затем стянули халат и шлёпнули по полуобнаженному заду, мотивируя этим лишь возмущенно шагнуть вперёд.

– Пипидастр на столе, – деланно высокомерно добил меня Альтаир.

Я подошла к обозначенному предмету интерьера, взяла длинную щётку и сделала то, на что бы не решилась никогда и ни с кем – легонько мазнула кончиком по муаммаровской щеке в отместку за его же слова. Мужчина даже не дёрнулся, всё так же продолжая смотреть на меня и обещающе улыбаться.

– Перечишь моим приказам? – сказал он хрипло и наклонил голову набок, ожидая моих ответных действий.

И они последовали: несколько быстрых шагов к нему, колени встали на диван, едва касаясь затянутыми в чулки бедрами его джинс, и я села на его колени. Из его груди вырвался выдох, а мои ладони уместились на его щеках. Глубокий и очень желанный поцелуй на самой грани сдержанности.

– Да, – шепнула ему в губы и выгнулась от горячих рук, что скользнули по спине, ягодицам, будто забираясь под белье – настолько сильно я чувствовала его.

– Нехорошая, – он наклонился ближе к моему лицу и оставил влажный след на скуле, вызвав в душе невероятное щемящее чувство, – продолжай, – почти приказ.

В это время длинные жилистые пальцы одной руки скользнули вниз по бёдрам, а другой – пробрались по тонкое кружево чулок и легли на полупопие под трусики.

– Продолжать перечить? – я слегка отстранилась и заглянула в его чёрные проникновенные глаза.

Мужчина усмехнулся и сжал всё, чего дотрагивались его руки. А после вынул ту, что была под чулком и взял ею моё запястье.

– Продолжай приставать ко мне, – он опустил мою ладонь на собственный пах, обозначив этим собственное желание.

Убирать её я не стала, наши желания совпадали полностью.

– Как скажете, мой господин, – я подалась вперед и сжала твердый бугор на его джинсах.

Губы накрыло его пылающим поцелуем, мои бедра непроизвольно сжались, а его пальцы прошлись по полуобнаженной спине, вызывая волну горячих мурашек. Но ровно до того момента, пока не дошли до волос на затылке и не сжали их в непреклонном, но лёгком жесте. А когда я запрокинула голову назад, он впился огненными губами в нежную кожу подбородка, спустился до яремной впадинки и сдвинулся вбок к ключице.

Мы упали на подушки дивана, всё так же оставаясь в прошлой позе – я была сверху. Однако уже через секунду я вскрикнула, потому как меня перевернули на спину, ухватив под коленку и прижавшись горячим даже сквозь футболку торсом. Несколько томительно-медленных касаний на шее и нежный спуск по груди вниз, до тех пор, пока его не остановило чёрное кружево лифчика.