колонны были покрыты несколькими слоями какой-то маскировочной сетки и Паркеру это показалось излишним, ведь сверху все маскировали джунгли, но позже он подумал, что сетка заглушала какое-то излучение по которому лагерь могли отследить.

Воздушных магистралей он не заметил, все коммуникации были упрятаны под землю, в том числе и позитронный канал о существовании которого говорило наличие колонны оранжевого цвета.

Все свидетельствовало о том, что в местном производстве использовалась самая сложная и эффективная аппаратура, поскольку обычные установки для перегонки в позитронной жиле не нуждались.

В глубине лагеря солдат Гуччо Мая попадалось совсем немного, больше было «гражданских», которые проносились по своим делам с озабоченным видом.

Почти все они были одеты в одноразовые лабораторные комбинезоны и лишь некоторые, видимо те, кто стоял на руководящих позициях, носили обыкновенный поло, футболки, шорты или легкие брюки.

Из этого складывалось впечатление, что внутри лагеря имелась многоуровневая иерархия, а не просто – главный наркоделец и остальные.

Когда центр лагеря остался позади, Паркер с Моссом увидели жилые постройки, представлявшие собой подобие бараков, примерно двадцати метров в длину и пяти в ширину. С невысоким потолком, чтобы только не задевать его головами.

За жилыми постройками начиналась территория заставленная технологическими сооружениями, оборудованными многочисленными вытяжными трубами и гудящей вентиляцией.

Наконец, пленников привели к приземистому строению имевшему четыре двери в ряд и по их капитальности Паркер понял, что это местная тюрьма.

Но, судя по нетронутости тротуарных дощечек у дверей трех из них, здесь использовали всего одну камеру. Да и в этот раз она оказалась свободна.

39

Когда дверь захлопнулась, в камере зажегся свет – тонкая панель на потолке за бронированным стеклом.

Паркер огляделся. Две деревянные кушетки с жесткими циновками из синтетического волокна, ниша с отхожим местом и небольшой чашей умывальника.

Под потолком крохотное оконце, такое маленькое, что в решетке не нуждалось, однако оно было затянуто тонкой сеткой, видимо для защиты от насекомых.

Мосс с ходу повалился на один из топчанов и вытянул ноги, который почти уперлись в стену – длины топчана ему не хватало.

– Ты уже бывал в такой камере? – спросил Паркер садясь на второй топчан.

– В этой же, – ответил тот не открывая глаз.

– Ты же сказал, что они переехали.

– Вместе с постройками и оборудованием.

– А что ты делал, когда был тут с ними?

– Я уже говорил.

– Ты говорил в общем. А если конкретно?

Мосс молчал и Паркер не стал его дергать, однако спустя минуту тот все же сказал:

– Я помогал с охраной периметра – настраивал аппаратуру. Помогал ее покупать, доставлять в лес.

– А бьют тебя за что?

– Не выполнил обещания.

– А что ты им обещал?

– Ну… Кое что купить, но не получилось. Тогда я решил не возвращаться.

– Боялся расправы?

– Нет, ничего такого мне не грозило, Гуччо мог сказать пару слов, но не более. Просто надоело здесь и всё.

– А просто уйти, я так понимаю, отсюда нельзя?

– Правильно понимаешь. Тот, кто уходит отсюда, уносит информацию, ценные сведения для полиции, поэтому даже в ближайший город выпускают лишь группами. Даже вдвоем это крайний случай.

– Как же ты сбежал?

– Нас было двое, я этого напарника обманул и сбежал.

Паркер снял мокасины и лег, положив под голову руку.

– Слушай, Мосс, а почему они не забрали банковский чип и документы?

– С удостоверения они сняли максимальную копию и этого достаточно, а с деньгами у них проблем нет. Кстати, а ты как собирался отдавать мне наличные, если у тебя только карта?

– У меня и наличные с собой.

И перехватив слегка удивленный взгляд Мосса, который был свидетелем обыска Паркера, тот добавил:

– В поясе. В специальном поясе для скрытого ношения.

– Да ты продуманный парень, – усмехнулся Мосс.

– Приходится.

На какое-то время Паркер задремал, сказались первоначальный стресс и, наконец, какая-то определенность.

Его не били, ему не угрожали, не ограбили, а значит оставались еще пути к урегулированию ситуации.

Да, он видел некоторые постройки, но что это толком не знал.

Всю дорогу провел в закрытом багажнике и местоположения лагеря ему тоже неизвестно.

Вероятно его могли бы отпустить, следовало лишь договориться с Гуччо Маем, но это, конечно, задача не из легких.

Как он может выйти на разговор с ним?

Паркер вздохнул. Он уже проголодался и только хотел спросить у Мосса, как обстоят дела с кормежкой арестантов, как в стене щелкнул замок откидной крышки и на нее поставили запакованный коробки с едой и воду в прозрачных баллонах.

– О, еда! – оживился Паркер и поднявшись, взял обе коробки, чтобы передать одну Моссу. Но тот замотал головой, давая понять, что не хочет.

– Там только целлюлоза. Я знаю, – сказал он. – Гуччо хочет помучить нас, чтобы были сговорчивее.

– Ну, по мне, так нормальная еда. Вот только адаптеры…

– Там под упаковкой несколько ягодок, это природный адаптер, можешь смело употреблять.

Паркер так и сделал, он съел сначала свою порцию, потом порцию отказавшегося Мосса и заел все это кислыми ягодами, которые действительно дали необходимый эффект. Паркер это понял по тому, что тяжесть от принятой целлюлозы за несколько минут сменилась комфортными ощущениями.

Значит пища стала нормально усваиваться.

40

Паркер сам не заметил, как уснул, а проснувшись, услышал голоса крикливых птиц и жужжание каких-то механизмов.

Здесь эти звуки постоянно возникали и исчезали, а откуда происходили пока было непонятно.

Зайдя в нишу он воспользовался туалетом, а затем обнаружил, что на раздаточном столике, куда накануне ставили еду, появились принадлежности для чистки зубов, дезинфекционная пенка и стопка одноразовых салфеток, тех самых, который схлопывались, превращаясь в голубоватое облако углекислоты.

Ему хотелось освежиться, однако он не желал будить Мосса, который, похоже еще спал.

Паркер помнил, что тому накануне досталось и видел, что бедняга был не в себе, ведь тут не только не давали выпить, так еще и предложили на ужин целлюлозу, который, как успел понять Паркер, Мосс не переносил.

– Можешь умываться, я уже не сплю, – сказал вдруг он, как будто услышав мысли Паркера.

– Надеюсь это не я тебя разбудил, я вроде негромко старался.

– Нет-нет, я в этих лесах вообще плохо сплю.

– А есть сегодня опять ничего не будешь? – спросил Паркер, забирая со столика принадлежности для умывания.

– Я это не ем, ты же знаешь.

– А чем же ты собираешься питаться?

– Тем, что начнут выдавать дня через три.

– Почему через три?

– Обычно столько Гуччо выдерживает, чтобы кого-то наказать. Но это касается тех, кто ему еще нужен.