на следующей «дуэли». То, что он не хочет сообщать обо мне органам, очевидно, не пришел бы к убийце в квартиру один. Пришли бы его коллеги, опера. Интересный вы человек, Александр, а душа у вас потёмки! Мы с вами чем-то похожи, но пока не знаю, чем. Почитаю ваш детектив, надеюсь, удастся между строчек узнать все ваши светлые и темные стороны души. А святых среди вас, оперов, и нас, киллеров, не бывает.

В это время Ермаков сидел в своей машине Тойота Камри и слушал разговор Тита с полковником ФСБ Шориным. Тит рано утром прислал ему СМС, сегодня встречается с чекистом. СМС прислал с чужого телефона, зная, что он под постоянным контролем органов. Главное, ему удалось установить жучок в «мутной» чекисткой квартире. Откуда вору знать, что правильное её название «конспиративная квартира для встреч с агентами».

Куратор и агент уже высказали претензии друг другу, кто из их окружения встал на сторону полиции. Полиция изъяла крупную партию наркотиков на миллионы рублей. И кто компенсирует потерянные деньги? Титов беспокоится о своём человеке на таможне. За его услугу ему полагается заплатить деньги, он дал зелёным свет фуре и ещё одной машине, выплывшей из «тумана». В бизнесе должно быть всё по-честному. Шорин сказал, что поговорит с хозяином товара, он как раз в городе, решает вопрос о продаже своего банка. Титов спросил, когда ждать ответ, таможенник мечет икру. Шорин позвонил банкиру и назвал его имя ‒ Петр Олегович. Завтра с ним встретится и решит вопрос. Тит для приличия пожаловался и на меня, начальника убойного отдела, что мешаю ему заниматься бизнесом. В зонах зэки требуют привести им грев, срочно нужны деньги. Коммерсанты не хотят делиться прибылью, приходится на них наезжать. По привычке бегут жаловаться в полицию. Вообще потеряли совесть, ‒ от этих слов Ермаков еле сдержал смех. Слышал бы слова Семёнов, выразился бы в своём репертуаре: «Тит за штурвалом трактора с утра до вечера пашет землю».

Из разговора Тита с Шориным вычленю информацию о банкире. Остальная информация известна. Олег Олегович, дорогой ты мой человек, вот ты и попался в сети убойного отдела! Установить твою фамилию ‒ раз плюнуть! В городе банков немного. Хозяин фуры с наркотиками, банкир, Фантомас! Не слишком ли много у тебя должностей, пора их сменить на одну. Ты как руководитель банка скоро сядешь на нары и в лагере получишь четвёртую должность — бригадира на пилораме. И полагаю, она станет последней в твоей жизни. Суд на тебя повесит все статьи в уголовном кодексе: сбыт наркотиков, терроризм, организация преступного сообщества и еще кучу всего!

Ермаков дождался, когда из подъезда выйдет Титов. Быстрой походкой покинул двор. За ним следом вышел Шорин. Идя медленной походкой, несколько раз останавливался, смотрел в смартфон. Или делал вид, что ему в нём что-то нужно, а может, проверял, нет ли за ним хвоста. Спалить агента можно и у дверей конспиративной квартиры. Воровской мир жесток, жулики агента сразу «поставят» на нож. А Шорин, стало быть, сегодня не вернётся в квартиру, если встречу с банкиром назначил на завтра. Точного времени не назвал, придётся с утра снова встать на пост. В одиночку сидеть целый день в машине не фонтан! Нужен будет помощник. Своего опера брать опасно, вдруг он работает на чекистов. Пиши пропало! У начальника убойного отдела в оперативной разработке сам заместитель начальника ФСБ. Гроза садов и огородов, Мишка Квакин, ‒ словами героя из фильма «Тимур и его команда» любил бравировать Фёдырыч, когда жулики ему предлагали предъявить служебное удостоверение. Хорошо, что вспомнил мэтра, и набрал его номер:

‒ Извините! Я правильно набрал номер, у аппарата Мишка Квакин?! — манерно произнёс в трубку.

В ответ услышал:

‒ Ты давно не получал по соплям?! Получишь! Рожай быстрей, а то я собрался на велике покататься.

‒ Завтра с утра ты мне нужен. Не спрашивай, зачем. Термос с кофе завари, бутербродов с ветчиной сделай штук десять, шесть больших котлеток приготовь, туалетной бумаги не забудь взять три рулона. В моей машине её нет, а то от страха понос проберёт.

‒ Лучше возьму газету «Московский комсомолец», почитаю, сидя орлом на заднем сиденье, ‒ понял, о чём его просит Ермаков, помочь ему поработать опером.

‒ Тогда до завтра, бутербродов не забудь взять, ‒ ещё раз напомнил о еде и отключил связь.

‒ А-ха, и крынку молока, ‒ пробурчал Семёнов. — И тут же весело пропел: ‒ Молочка бы с булочкой, да на печку с дурочкой, ‒ радуясь, что снова окунётся в любимую работу. А её так не хватает в повседневной жизни, в ней нет адреналина.

Семёнов на следующее утро, как договаривались с Ермаковым, ждал с нетерпением его звонка, глядя в окно. Увидев, как во двор заезжает знакомая Тойота, быстро надел кроссовки, взял пакет с продуктами и выскочил из квартиры. Подойдя к машине, резким движением открыл пассажирскую дверь:

‒ Что не позвонил? Пока ты телишься, все жулики разбегутся, ‒ сказал, садясь в кресло. ‒ Трогай, что стоим, кого ждем!

Ермаков засмеялся:

‒ Ты что, скипидара глотнул, в одном мягком месте мотор завёлся?!

‒ Давай, жми на газ, каждая минута дорога! ‒ суетился Семёнов.

‒ Я еще тебе ничего не сказал, а ты будто знаешь, куда мы едим.

Семёнов, кладя пакет с продуктами на заднее сиденье, быстро отчеканил:

‒ Мой тариф работы: один час ‒ тысяча тугриков! На карточку перегони сейчас же денежку! Знаю я вашего брата мента, вам веры нет, обманете!

‒ Извини, но на моей карте лежат доллары. Опера изъятую наркоту по себе разбросали, потихоньку ей приторговываем. Наркоманы рассчитываются настоящей валютой, тугриков у них и отродясь не бывало, ‒ продолжал шутить Ермаков.

‒ Разворачивай машину, никуда я с тобой не поеду! Ищи другого себе охранника, — сказал серьёзным тоном Семёнов. ‒ Бесплатно лезть под пули ‒ себя не уважать.

‒ Ладно, не ной! Тебя устроит две полторашки Жигулевского!? — понял, что Семёнов ломает комедию, «вымораживает» у него пиво.

‒ Ну, слава Богу! ‒ выдохнул «охранник». ‒ До тебя, как до жирафа, доходит. Куда едем, долго не объясняй, одним словом скажи, остальное я додумаю.

Ермаков решил проверить хвастовство «охранника»:

‒ Жучок!

‒ Отвечу тремя словами: Тит, хата, Шорин!

‒ Вольф Мессинг отдыхает! — Ермаков посмотрел удивлённым взглядом на «друга-иллюзиониста».

Семёнов покосился на него:

‒ А ты откуда знаешь советского артиста? Ты в то время не жил. И книг не читаешь. Твоё поколение вышло из «Дома-2», хотя, что я