Ефимов, выдержав долгую паузу, заговорил:

‒ Александр, ваша прежняя профессия связана с правоохранительной системой. Вот только не знаю, из какой вы структуры. У нас в стране их развелось столько, что на пальцах рук и ног не сосчитать. И все, якобы, в окопах на передовой, а враг в тылу, и он побеждает, ‒ прорвало оппонента.

Семёнов, облегчённо вздохнув, подумал: дуэлянта нужно срочно поощрить, признать своё поражение, так сглажу напряжение дуэли. Подхалимство ‒ один из методов разведопроса:

‒ Браво, месье Жорж Дантес! ‒ с улыбкой назвал имя француза, причинившего смертельную рану поэту Александру Пушкину на дуэли. ‒ С первого выстрела попали в цель! Скрывать не буду, разрешите представиться, бывший старший оперуполномоченный по особо важным делам отдела по борьбе с бандитизмом и терроризмом! ‒ произнес важно и хвастливо, взял кружку и поднял её. ‒ Месье за ваш меткий выстрел надо выпить! Чтобы следующий не стал для вас промахом, ‒ добавив «перчика», еще раз пощекотав Ефимову нервы. Пиво с рыбой и в подарок книга ‒ предлог наладить контакт, войти к нему в доверие. Ефимов думает, что мой к нему визит организовал его куратор, Шорин, или еще кто. Интересно, какое примет решение: продолжить дуэль или выставить меня за порог.

‒ Александр, вы сказали, следующий выстрел для меня станет промахом. Давайте продолжим дуэль, первый выстрел был за вами, сейчас моя очередь нажать на курок! Наверное, начну с нашего знакомства. Помните, оно произошло в парке, вы с удочкой в руках на берегу реки ловили рыбу. Я обратил внимание на человека, пришедшего на рыбалку в цивильной одежде. Допускаю, люди иногда приходят к реке доставить себе удовольствие, просто покидать удочку. Подошёл поближе, увидел знакомое лицо, видел вас раньше в парке катающимся на велосипеде. Решил познакомиться, ведь вы заняли чужое место. Знаком с рыбаками, которые на этом месте днюют и ночуют. Разрешают мне фотографировать диких уток, они у них ручные. Оставим лирику. Меня насторожила ваша манера общения с незнакомым человеком, как будто мы ‒ друзья не разлей вода. Раскованно говорили, не путались в словах, предложили покушать вашей копчёной рыбы. Мягко напросились в гости, пообещав подарить свою книгу, назвав даже её жанр, попросили мой номер телефона. Тем самым дав мне понять, что не согласиться с вашим предложением нельзя.

Семёнов его перебил:

‒ В вашей аналитической справке не вижу сути. Обычная ситуация: два человека, случайно познакомились. Простые человеческие отношения. Не могу понять, на что вы намекаете? — попытался сбить его с мысли.

‒ Александр, не торопитесь. — Ефимов произнёс слова утвердительным тоном. ‒ Выжидаю время, держу вас на мушке, сейчас нажму на курок, и последует выстрел. Вы говорили, он будет холостым. Но я всегда попадаю в цель. У меня принцип: берись за то дело, которое тебе по плечу.

Оба поняли, разговор идет к кульминации, и из кружек допили пиво. Хозяин открыл вторую полторашку. Молча стали есть рыбу. Семёнов заметил, что у Ефимова на руке множество мелких шрамов круглой формы от кисти и выше локтя. На нём надета футболка, имеются ли шрамы на теле, посмотреть не представляется возможным. Так бы пригласить его на дачу в баню, там человек весь на виду, ‒ размышлял. — Опять же, шрамы бывают не только от пуль и осколков снаряда. Шрамы не умеют говорить, пока о них не расскажет их обладатель.

‒ Вы пришли ко мне с предложением, хитро навязали поиграть с вами в интеллектуальную дуэль. Так сказать, найти у меня слабые места, — высказал Ефимов вслух свои мысли. ‒ Не знаю, вас послали ко мне ваши бывшие коллеги по службе или вы сами проявили инициативу, хотелось бы услышать правду. Если мы собираемся и дальше дружить. ‒ Дав понять «сбитому лётчику», Семёнову, как проигравшему дуэль раскрыть цель своего визита.

Семёнов слушал Ефимова и понимал, перед ним сильный противник, во всех его аспектах. Первое впечатление о нем, что у него физические данные превалируют над умственными способностями, были ошибочными. Не зря в народе говорят: «Встречают человека по одежке, а провожают по уму».

‒ Господин Александр Сергеевич Пушкин, жду от вас ответа! ‒ Ефимом задал вопрос в шутливой форме, назвав Семёнова именем великого поэта.

‒ Вы назвали меня Пушкиным, но он на дуэли был только ранен. По правилам русской дуэли имею право ещё на один выстрел. Поэт стрелял в Дантеса смертельно раненым, лежа на земле. Так пишут историки!

Ефимов его перебил:

‒ Хотите продолжить дуэль? Хорошо, готов принять от вас пулю!

‒ Не дали мне договорить, дня два подлечу рану, и продолжим дуэль. Борис, ‒ обратился к Ефимову серьёзным голосом. — Не скрою, пришёл к вам с предложением, ‒ обдумывая сказанное. ‒ Неправильно выразился, помочь вам избежать неприятностей. Вас подставили ваши так называемые «друзья», ‒ специально не называя, какие его ждут неприятности, и кто эти непорядочные друзья. Он догадывается, о чём и о ком веду речь, это об его опекунах, чекистах.

Семёнов решил не рассказывать Ефимову, что в день убийства прокурора рыбаки его видели в парке, и что он один из подозреваемых. Нужно дать ему время подумать. А чтобы обезопасить себя от неприятностей, посоветую ему поступить так:

‒ Будь я на вашем месте, подождал бы следующего прихода знакомого из убойного отдела, ‒ говоря о себе. ‒ Вы же не знаете, что он хочет вам предложить. И сообщать о нём своим друзьям не стоит, палка о двух концах. На вас и на вашем знакомом поставят крест. Ваши друзья ‒ серьёзные ребята. Скажу вам больше, я с ними работал. И знаю, на что они могут пойти, когда почувствуют опасность, зачистят за собой следы. Ведь следы ведут к ним в кабинет. В моей книге найдёте ответы на все вопросы, она написана не дилетантом, а профессионалом. Некрасиво себя хвалить, но так и есть. А сейчас давайте оставим дуэль до следующего моего визита, дадим нашим мозгам отдохнуть.

‒ Слово гостя для меня закон! ‒ Ефимов своим высказыванием как бы подвёл черту перед будущим для него серьёзным разговором. Анализируя слова Семёнова, он размышлял. Не верить гостю с моей стороны выглядело бы глупо. Александр постеснялся сказать прямо в глаза, что я тот человек, кто убил прокурора по приказу куратора Шорина. Обозначив его словом «друзья». Интересно, как он узнал мою связь с чекистами. Останется тайной. Надеюсь, писатель о ней расскажет