Протоанархизм в средневековой Европе

Но оставим теперь надолго Россию и в завершающей части лекции обратимся к Средневековому Западу и к европейцам.

Ещё несколько слов про западные христианские анархические течения. Я уже упоминал ессеев. То есть радикальное революционное течение в иудаизме, сильно повлиявшее на первых христиан.

Тут надо, конечно, сказать, что очень сильные анархистские мотивы были в таком интересном явлении как гностики. О гностиках тоже можно говорить бесконечно долго. Гностицизм – это мощное околохристианское религиозно-эсхатологическое движение I–II–III веков, в Египте, в других регионах, со своими мыслителями (Василидом, Маркионом, Валентином), с тысячами последователей. Тогда было ощущение, что мир погряз во зле, всё ужасно, – коррупция, войны, ужасная империя, – и человеку нужно поскорее бежать из этого мира. Гностицизм берёт пару идей у христианства, но он его определенным образом фильтровал: в частности, полностью выбрасывал Ветхий Завет, оставлял только Новый, считал, что Ветхий Завет – это неправильно. У гностиков была своя подробнейшим образом разработанная концепция мироздания, в которой мир создан верховным Богом; этот Бог создал других богов, те – других, а тот Саваоф или Иегова или Яхве, который описан в Ветхом Завете (и которому поклонялись иудеи и христиане) – это низшее божество, злобное и жестокое, создавшее наш мир. А наш мир – низший, мрачный и падший мир. Это концепция множественности миров и того, что наш мир создан злым божком, а этот злой божок – всего лишь одна из производных частей эманации великого божества, а Христос – это искра света среди мрака. И человек должен духовным усилием преодолеть, подняться из падшего мира к источнику света, породившему Христа.

Я не буду вам сейчас излагать идеи гностиков, хотя это очень интересно. Но очень мало что от них сохранилось, так как впоследствии христиане это все осудили и ошельмовали, хотя гностицизм был мощнейшим течением. Назову только одно имя. Имя мыслителя, которого очень любил Кропоткин – гностик Карпократ, II век, Египет. Его почему-то особенно выделяют как великого раннего анархиста. Я, честно говоря, мало что о нём знаю, но имя это стоит называть. О нём даже сам Неттлау что-то пишет в своих очерках по истории анархизма, и Кропоткин обычно с любовью его вспоминает.

Гностическая идея о том, что мир лежит во зле, что из него надо уйти, отрицающая законы государства – это идея бегства, идея преодоления, идея отталкивания от существующего миропорядка, конечно, содержит определённый анархический потенциал, правда, несколько эскапистский.

Из гностицизма рождается манихейство, из манихейства – очень многие замечательные и великие средневековые ереси, например, всем известные альбигойцы (катары) в Провансе и богомилы в Болгарии. (Великая провансальская культура альбигойцев была жестоко уничтожена варварами – католическими рыцарями Северной Франции, организовавшей против неё крестовый поход. А богомилы в Болгарии были вырезаны благочестивыми православными византийцами.) Во всех этих ересях много можно найти анархического, но мы утонем, если будем сейчас о них говорить, поэтому я скороговоркой упоминаю гностиков, манихеев, катаров.

Ещё одно очень важное слово надо сказать в связи с христианским анархизмом. Это слово – хилиазм, по-гречески, или, по латыни, милленаризм. Хилиазм значит «тысячелетнее царство». Дело в том, что христианство насыщено идеей Второго Пришествия, страстной эсхатологии: скоро придёт Христос и всех рассудит по справедливости! Но возникает такая мысль, что между вторым приходом Христа и полной гибелью мира и Страшным судом пройдёт тысяча лет, когда будет Царство Божье на земле. Это хилиазм, эсхатологическая идея: сейчас мир ужасен, но потом мир изменится, и тысяча лет будет на земле рай, Царство Божье не только на небе, но и на земле. А потом уже вновь придёт Христос и всех рассудит, и будет окончательный и долгожданный Страшный суд. Эта идея была очень популярна в народном сознании. Эта идея «тысячелетнего Божьего Царства на земле» несла в себе колоссальный революционный заряд – то есть призывала перевернуть мир, отменить собственность, власть, иерархию, разрушить официальную церковь, уничтожить сословия. Всё время на протяжении Средних веков возникали восстания, движения, вдохновляемые идеалами хилиазма: мир ужасен, но будет тысяча лет счастливой жизни, а потом придёт Христос и всем воздаст по справедливости. Поэтому это слово очень важно. Без хилиастического заряда вообще непонятен социализм, анархизм, коммунизм, потому что все они имеют глубоко религиозные истоки и корни, даже если они сами носят светское обличие, обосновывается наукой и отрицают религию. Поэтому хилиазм – это очень важно.

Протоанархические идеи и движения в реформации

Я боюсь застрять в Средневековье. Поэтому давайте сразу прыгнем к Возрождению и Реформации. Я вопреки хронологии начну с Реформации, а потом скажу о Возрождении.

Реформация, как вы знаете, была в разных частях Европы очень разная. Её часто называют великой общеевропейской двухсотлетней революцией, которая породила Великую Крестьянскую войну в Германии, потом революцию в Нидерландах, потом революцию в Англии. Реформация перевернула и расколола весь западный мир, породила религиозные войны, создала современный капитализм. И в Реформации было разное: был Лютер, был Кальвин, мыслители, которые совершенно не анархисты, которые обосновывали, что на смену власти церкви должна прийти власть светская. «Чья земля, того и вера!» – эти слова Лютера пришлись по душе многим скандинавским королям, германским князьям, Генриху Восьмому в Англии… вплоть до Петра Первого в России. Кальвинизм, как известно, вообще очень связан с капитализмом, – об этом Макс Вебер написал известную книгу «Протестантская этика и дух капитализма».

Но в Реформации было и совершенно революционное, социалистическое и даже анархическое начало, потому что Реформация означала – долой посредников! Связь между человеком и Богом должна происходить отныне без посредничества церкви. Религиозный индивидуализм, идея свободы – свобода веры, свобода совести, свобода самому толковать Библию. Лютер, как известно, перевел Библию на немецкий, и начиная с этого начинается перевод Библии с латыни на все национальные языки и доступность её каждому грамотному человеку. То есть идея индивидуализма, идея свободы веры, отрицание посредничества, возврат к раннему христианству. Всё время притягателен этот реформационный идеал – сейчас все плохо, давайте вернемся к началу, к истоку. Да, сейчас церковь погрязла в грехах, индульгенции, разврат, ужасные папы типа Борджиа, всё плохо, – но давайте вернемся ко временам, когда не было пап, не было индульгенций, не было разврата, не было монахов, а были все братья, сестры, все собирались на общие трапезы, все помогали друг другу, и не было ни власти ни собственности!

То есть в Реформации (как мы уже видели на примере Феодосия Косого и русской Пред-Реформации) заключён огромный революционный, социальный, освобождающий заряд – каждый сам