Шрифт:
Закладка:
(Кстати, назову вам ещё одно имя, которое не назвал в начале лекции, представляя книги о русском протоанархическом сектантстве (вы, наверное, удивитесь, если оно вам что-то скажет, как Эльвира Набиуллина в качестве исследователя анархизма и публикатора анархических текстов в девяностые годы, сейчас смотрится довольно забавно и дико). Был ещё один весьма известный человек, который в начале XX века очень интересовался русскими анархистскими религиозными сектами, написал о них много книг. А впоследствии этот человек стал главным «кремлёвским завхозом», именитым большевиком, отвечающим за всякие хозяйственные вопросы. Наверно, вам это имя что-то скажет: Бонч-Бруевич, человек, который, например, организовывал встречи Кропоткина с Лениным. Забавно, что этот большевик и «кремлёвский завхоз» в начале XX века начинал как симпатизирующий анархизму исследователь русского религиозного сектантства и написал несколько томов интересных исследований на эту тему. Вообще, интересные параллели возникают. Не зря он потом симпатизировал Кропоткину и организовывал несколько его встреч с Лениным, уже став «кремлёвским завхозом».)
Можно назвать секты штундистов, молокан, бегунов. Главная форма классовой борьбы в России издавна и традиционно – бегство человека от государства. От государственного надзора и контроля. (Что хорошо сочетается с библейской идеей о том, что «перепись» населения – антихристова повадка и примета.) Не восставать – восставать это сложно, к тому же христианство часто понимается как ненасилие, – а бежать, бежать из мира, бежать от власти, бежать от податей, от армии (слава богу страна большая, тебя не догонят)! И вот появляется замечательная и весьма многочисленная в народе секта бегунов. Я не буду про всё это рассказывать, потому что, повторяю, тема бездонная, а знаю я её очень поверхностно.
А вот одна из самых интересных анархических сект (слово «секта» часто звучит ругательно, но в данном случае секта понимается мной нейтрально как некое неофициальное религиозное течение, без всяких ругательных оттенков) – это духоборы. Они же «духовные христиане». Вот это очень интересно. Кстати, о духоборах есть большой раздел книжки Милюкова «Очерки истории русской культуры» (в томе о церкви), которую я вам показывал, и много где ещё можно про них что-то найти.
Они появились в середине XVIII века. Их основатель – Силуан Колесников. Он прочитал Библию и стал говорить, что не нужно ничего, даже Священное Писание не нужно. Каждый человек – это душа Божья, и христианство несовместимо ни с какой властью, ни с каким авторитетом. Вот цитата из коллективного заявления духоборов: «Подчинение всяким правилам и законам, основанным на принудительном исполнении, а потому ограничивающим жизнь по свободе совести, мы признаем убийственным для жизни, поэтому мы отказываемся от всяких гражданских прав и обязанностей, устанавливаемых государственным законодательством, и хотим в жизни своей руководствоваться исключительно указаниям личной совести». Возникает такое течение, оно остановится многочисленным, много тысяч людей в нём участвуют, так называемые «духовные христиане», или духоборы. И конечно, сразу начинаются гонения. Они отказываются платить налоги, служить в армии, они вегетарианцы, отказываются есть мясо, и даже так далеко доходит их идея свободы, что они оказываются эксплуатировать животных. Они говорят: коровы и лошади – наши братья и сестры, как же мы на них будем пахать землю? Это нехорошо, мы их отпустим на волю. Очень последовательная идея свободы. Они трактуют идею безвластия, совмещают ее с идеей вегетарианства и даже с отказом от порабощения животных. Не только людей нельзя порабощать, но даже скотов. (Что созвучно современному эко-анархизму и анархо-примитивизму.)
Духоборы интересны тем, что это очень многочисленное движение, очень радикальное и очень последовательное направление в духе христианского анархизма. Таких движений много, и в Европе, и в России, просто не очень известных.
Их преследуют власти. Сначала Александр Первый их всех собрал в одном месте, в Мелитопольском уезде, потом Николай Первый их согнал в Грузию. Преследовали их постоянно, сажали в тюрьмы, подвергали гонениям. Они отказывались платить налоги, служить в армии, подчиняться властям. Тут мы выходим уже на современный анархизм, о котором у нас пойдёт речь позднее. В 1898-99 году при поддержке Льва Толстого и Петра Кропоткина, двух великих анархистов (Толстой даже отдал свой гонорар за какой-то из своих романов) 7400 духоборов из Грузии переселились в Канаду и там создали большой район. Причем район дикий совершенно, какая-то пустыня, холод, – они там создали райские сады и до сих пор они там существуют, около пятидесяти поселений. Канадские власти всё это более-менее терпели, они были либеральнее императорской России, тем более что их послали бог знает в какие задворки. Очень интересный опыт! Показывающий как работает христианский анархизм и насколько он жизненен в современном мире.
В общем, вот вам – духоборы в порядке примера. Но, повторяю, это только самый известный, самый многочисленный и самый яркий пример. А ведь таких примеров было немало. Это интереснейшая тема – народное сектантство, народная трактовка Евангелия, когда люди начинают читать Евангелие и видят, что там всё не так, как попы говорят; и то, чему учил Христос, всё не так, как учит государство, и Христос вообще не про это говорил! (Как в XX веке многие марксисты будут апеллировать к Марксу, противопоставляя его марксистской церкви, построенной большевизмом.)
На этой почве возникают связи с толстовством. Толстой как несостоявшийся русский Лютер (мы ещё поговорим об этом на специальной лекции), как человек, который на уровне культуры сумел связать эти две линии: граф, интеллектуал, мыслитель, философ – ас другой стороны, народное массовое сектантство, живое крестьянское анархическое творчество, которое росло в это время. Мы ещё непременно поговорим о Толстом и толстовцах… Просто, обратите внимание: это две линии, одна, идущая с интеллектуального верха, другая с народного низа, соединяющиеся в могучей и громадной фигуре Льва
