– Конечно! – Захар подлетел к прибитому документу и громко прочитал: – «Майконг признается высшим сверхом с полным контролем над зверем».

Тишина сковала помещение, нокаутировала смешки. Один Майконг не изменился в лице – он был готов. Он знал. Он внимательно читал, а еще более усердно думал все это время.

– Что это значит? – спросила Света, и Майконг удивленно взглянул на девушку.

Каждая мелочь, которая свидетельствовала о ее неравнодушии к лису, невероятно его окрыляла. Майк подошел к девушке, улыбнулся и шепнул:

– Ничего такого, что бы заставило тебя волноваться. Я все решу.

И увидел в ее глазах протест.

Конечно, как он мог забыть? Света во всем стремится участвовать, будто боится потерять контроль.

– Мне очень приятно, что ты не бежишь, а празднуешь с нами.

– Я еще еле стою. – Девушка покосилась вниз. Туда, где под серебристым платьем,, выбранным в магазине лично Юлькой, прятались бинты.

– Устала? Давай я тебя провожу.

Света хотела еще провести время среди лис, чтобы запомнить эти мгновения торжества, семейной сплоченности и искренней поддержки, но куда важнее было разобраться, что не так с этим понятием – «высший сверх».

Девушка поймала себя на мысли, что не может просто так уйти сейчас. Оправдывалась тем, что Майконг в опасности, и даже планировала использовать новую способность для того, чтобы узнать правду.

– Я тебя провожу. – Майконг перевел взгляд со Светы на ее сестру. – А ты пойдешь или еще побудешь здесь?

Света хотела воспротивиться, но поняла, что уже поздно. Пока она валялась в палате, Юлька полностью вжилась в жизнь подростков в логове лис, нашла друзей и едва выкраивала время на сестру. Света была рада и немного встревожена, но подростки – птички, которые должны научиться летать сами. Почему-то казалось, что здесь безопасно.

Юлька замотала головой.

– Мне еще фикусы с ребятами обрабатывать. График, – важно вскинула она подбородок.

Майконг понимающе улыбнулся и взял Свету за руку. Обратился ко всем:

– Празднуйте пока. Я провожу пару.

Девушка ни слова не сказала против, лишь сильнее на миг сжала мужскую руку, а потом, словно испугавшись, попыталась вырвать. Но не тут-то было.

– Ты хотела у меня что-то спросить? – отвлек ее Майконг.

– Да! – Света расслабила руку, забыв о том, что нужно вырываться.

Алрик

Волк заграничный, подвид бессмертный, сидел в камере. Рядом с ним стоял поднос, полный любимой еды.

Они даже не скрывают, что это его последний ужин. Как забавно! Алрик знал, что собственные же ребята из контроля станут его смертью в случае поражения, но не думал, что это так заденет. Наполнит рот вкусом предательства, даст в печень ощущением безысходности.

К еде он так и не притронулся. Знал, что на дне будет капсула с ядом.

Говорят, волки преданные, и это правда. Вот только верны они своей семье, а не тем, кто сел на хребтину, чуть не сломав позвоночник. Не тем, кто шантажирует родной кровью.

Бояться – не значит уважать. А Алрик боялся. Нет, не за себя – за Вильму, оттого и не хотел умирать.

Этого папенькиного сынка Дэвида сдерживал лишь его отец. Теперь страшно подумать, что будет с сестрой.

Это богатейское отродье с самого детства положило глаз на Вильму. Алрику пришлось как следует извернуться и много работать, чтобы отправить сестру в Америку, избавив ее от нежелательного внимания.

Но Дэвид не забыл Вильму. После окончания обучения сестра снова столкнулась с избалованным уродом. На тот момент она нашла пару, приехала проведать родителей, и Алрик думал, что все страшные притязания позади.

После очередной встречи Дэвида и Вильмы истинный сестры пропал, не оставив и следа. Через два месяца он объявился в Таиланде в окружении кучи женщин, стал слать невообразимые фотографии, разбивая Вильме сердце.

Алрик сразу понял, в чем дело. Чтобы вернуть нормальную жизнь сестре, он пошел к Ларсу, и тот предложил сделку. Любыми законными путями убрать огромного русского лиса, словно свалившегося с неба.

Кто же знал, что Алрик так подведет сестру.

Блондин посмотрел на еду, взял ложку и стал ковырять ёлеброд – шведский суп на основе пива. Нет, капсула не здесь. Зато она нашлась в скагене – креветочном коктейле на хрустящем тосте. Ого – даже на красную икру расщедрились!

Осторожно поддев ложкой капсулу смерти, Алрик сжал ее в кулаке.

Отсюда он выйдет только вперед ногами – это он уже понял.

Майконг

– Мы не вернемся в палату? – Света вертела головой, не узнавая дороги.

А у нее отличная топографическая память и чувство ориентации.

Моя малышка! Майконг чувствовал гордость.

– Ты хочешь лежать в казенных стенах? Предлагаю свою лисью нору. Плюсы налицо: можешь обставить, как тебе заблагорассудится, – сказал лис и увидел тень сопротивления. О нет! Нужно было говорить другое: – Есть выход в общую нору и в город. И самое главное – Юлька рядом. Она там уже комнату обжила.

– Что? В твоей норе? – Света сильно сжала руку Майконга.

А она сильная!

– Не говорила тебе? – Лис состроил удивленное выражение лица.

Ну просто сама невинность.

Света задумалась, но шла вместе с Майком.

– Я только сейчас поняла, что Юлька отвечала всегда уклончиво. Говорила, что все отлично, что у нее отдельная комната. А ты говорил, что там замки как в банке, – последнее прозвучало с легким упреком. Будто Юлька и Майк сговорились за ее спиной, и девушку это слегка задевало.

– Ну да. Ты с той дверью знакома. А еще там твоя маска, новый сварочный аппарат и болгарка, – напомнил лис как бы невзначай.

– Знаешь, чем меня брать. – Девушка как-то особо долго посмотрела на него, и Майк чуть не врезался в стену при повороте – только быстрая реакция Светы его спасла от позорного шишака. Правда, с его регенерацией тот продержался бы недолго, но гордо.

– Не смотри так на меня, если не сможешь взять ответственность, – пробормотал еле слышно оборотень, смутившись.

Света точно все слышала, потому что усмехнулась, но ничего не ответила.

Оказавшись в норе, девушка напустила на себя деловой вид и первым делом попросила показать комнату Юльки. Майконг открыл дверь широко и гордо и с наслаждением уловил смену любопытства Светы на шок.

– Юля оформляла все сама, – гордо сообщил Майк, будто это его сестра выделилась дизайнерскими талантами и хорошим вкусом. Думаю, это у вас семейное.

Оборотень посмотрел на серебристое платье на Свете так, будто приласкал взглядом. Девушка даже смутилась и пробурчала: