Мы поворачиваем за угол и видим, что Феликс стоит там, ухмыляясь, как чертов дьявол, и Сейдж мгновенно становится свекольно-красной.

— Я знал, что лечение тебя, сработает в мою пользу. Спасибо, Фоллоуз, — говорит он, когда мы проходим мимо него, и он подмигивает Сейдж, которая старается не выглядеть так, будто хочет, чтобы земля поглотила ее целиком.

Гейб взрывается смехом вместе со мной, и это чертовски жутко — стоять рядом с ним и не планировать его смерть. Я знаю, что это ненадолго, но даже на мгновение это странное положение.

Сейдж упирается локтем мне в ребра и бормочет: — Это не подлежит голосованию. Нам стоит поторопиться, а то мы опоздаем на историю, и Нокс начнет новую клеветническую кампанию против тебя, Оли.

Уф.

Убейте меня.

*

Я узнаю кое-что очень важное в тот момент, когда Гейб садится со мной на истории, и это именно то, насколько большой властью он обладает в этой школе. Как только люди видят, что мы спокойно разговариваем друг с другом, происходит мгновенный сдвиг, как будто они все меняют свое отношение ко мне, после того как он «простил» меня.

Им не нужно вдаваться в подробности, чтобы изменить свою позицию, и Зоуи внезапно оказывается одна.

Сейдж замечает это первой и указывает мне, пробормотав: — Ну и сучка.

Я полностью согласна, и когда я подталкиваю Гейба вопросительным взглядом, он говорит об этом гораздо менее тонко. — Она нарушила правила, установленные Вивианом. Ты заслужила победу, и он уже выгнал с урока. Ее родители в ярости, но Грифон пошел поговорить с ними. Ты не можешь вступить в ТакТим, если у тебя нет лояльности к своей команде.

Ну, черт.

Мне даже не важно, что дело не во мне, а в ее честности, это все равно кажется победой. Может быть, допрос был не так уж плох, если таков результат.

Я чувствую себя хорошо еще десять секунд, прежде чем входит Нокс и высасывает все положительные вибрации на хрен. Сегодня он выглядит, горячее, чем Аид, когда входит в класс, как какой-то бог подземного мира, чтобы терзать мою чертову душу.

Мне нужно убираться из этого города, пока мои гормоны не привели меня в ад вслед за ним.

Нокс переводит взгляд на Гейба, сидящего рядом со мной, но никак не реагирует, не показывает, удивлен он или взбешен тем, что мы сидим здесь вместе. Он просто подключает свой ноутбук, встает перед классом и ждет, пока в комнате не воцарится тишина, его появление — это все, что нужно, чтобы командовать комнатой.

— Кто-нибудь, расскажите мне о системе уровней.

Я бы скорее умерла, чем подняла руку на любом из уроков Нокса, но здесь целый ряд девушек, которые отчаянно пытаются доказать ему свою правоту, как будто ответ на этот вопрос заставит его сбросить штаны и дать им свой член.

Мои узы корчатся внутри меня при этой мысли, но я мучаю себя еще секунду, как будто могу убедить их, что он — полная, блядь, пустая трата места, насколько я знаю.

Он выбирает Эми, имя которой я знаю, потому что Сейдж ее ненавидит, и даже звук ее голоса заставляет меня вздрагивать.

— Когда три Совета сообществ Одаренных собрались вместе, чтобы создать централизованную сеть Связных, они создали систему классификации Одаренных и их способностей. Самые сильные Одаренные имеют три уровня силы: первичный, вторичный и побочный. У большинства Одаренных первичный дар, у некоторых — вторичный, и лишь у немногих — побочный.

Нокс кивает ей и отворачивается, не говоря больше ни слова, его постоянная стратегия — обращаться с ними подло, что вынуждена наблюдать вся комната. Ладно, я уверена, что я единственная, кто навязчиво наблюдает за этим и ненавидит каждую секунду, но это то, что есть.

— Верно. Итак, анализы крови и секвенирование ДНК могут рассказать нам не только о том, кем являются наши Связные, но и о том, каков наш дар. Затем проводится тестирование по специально рассчитанным параметрам, чтобы определить, на каком уровне находится ваш дар. Зачем это делается?

Еще больше рук поднимается вверх, но это действительно то, что меня интересует, поэтому я на мгновение придержала свои язвительные мысли, чтобы услышать его рассуждения.

Не то чтобы я думала, что он всегда прав.

Всегда есть подслащенная таблетка дерьма, которую раздают широкой публике, а есть правда, и это один из случаев, о котором, я уверена, они будут лгать.

— Права на хвастовство. Все хотят знать, кто тут главный.

Я не знаю эту девушку, но ее рубашка так низко, что я уверена, что у Нокса сейчас отличный вид на ее соски.

Не то чтобы он был впечатлен. — Ты гадаешь и ошибаешься, не трать наше время. Кто-нибудь еще?

На этот раз поднято гораздо меньше рук, но Нокс выбирает Гейба для ответа. Я никогда не видела, чтобы они общались друг с другом вне дурацких ужинов, на которых мы все заперты, и мне не нравится, что Нокс смотрит на нас, как он смотрит обычно на меня.

— В ТакТим выбирают самых высокоуровневых Одаренных. Совет изначально выбирался из сильнейших членов нашего сообщества, но в наши дни это еще и система меток и освобождения. Если Сопротивление забирает кого-то, то нам нужно знать, насколько он силен, когда потом его отправят обратно с промытыми мозгами. Нет ничего опаснее, чем ходячая бомба замедленного действия в лице твоего соседа.

Господи.

Как близко я подошла к тому, чтобы стать одним из тех зомби с промытыми мозгами, которых вернули в общество с единственной целью — найти других высокоуровневых Одаренных и притащить их в Сопротивление, убивая на пути любого, кто пытается остановить меня… это ужасает.

Ручка в моей руке дрожит, пальцы дрожат.

Нокс отворачивается и начинает лекцию, подчеркивая все, что сказал Гейб, потому что мои узы все поняли правильно. Сейдж замечает мое мини-исступление и бросает на меня обеспокоенный взгляд, ее рука легонько стучит по моей в знак заверения, но никто из нас ничего не может сделать или сказать посреди урока. Без того, чтобы Нокс не вышел из себя, устроив очередное публичное зрелище, в котором я не заинтересована, поэтому я делаю глубокий вдох и просто работаю над этим.

Делая заметки, моя рука ползет вверх к шее, потирая бугорок под кожей, где спрятан убийственный GPS-чип, как напоминание себе, что как бы сильно я ни хотела бежать, это не вариант для меня.