…Например, тому, что наследника Тридесятого королевства Елисея давным-давно захватили в плен, где, возможно, и замучили до смерти…

…Или что законная наследница престола Тридевятого Алевтина Игнатьевна уж год как томится в неволе…

…Или тому, что и народ Тридевятого страдает под гнетом гнусной узурпаторши…

Во всем этом было ровно столько правды, чтобы заставить хоть на миг усомниться и того, кто все как есть знает. Вывернутой наизнанку, поданной так, что и вовсе король Демар благодетелем Тридевятого оказывался.

Вспомнились и слухи, о каких давно докладывали –  будто бы правительница в обход законной наследницы, неизвестно куда усланной, власть решила насовсем присвоить. Наина поначалу грешным делом думала, будто те слухи Алька и распускает, больно уж похоже было…

Требования Демара были просты и очевидны: Наина должна сдаться в плен –  “для справедливого суда и последующей казни”. Алевтину тоже следует выдать –  “для воссоединения влюбленных и законного воцарения”. Если же этого не произойдет… Войско Демара уже теперь в Тридевятом –  и готово двинуться дальше. Сроку Демар дал –  одну седмицу.

Интересно было, что во второй части ультиматума –  там, где речь шла о будущей свадьбы Алевтины, имя Елисея уже и не упоминалось. Не сам ли Демар решил жениться на наследной царевне? А Елисея, сына своего, уже и вовсе, выходит, со счета списал…

Наина с трудом отняла ладони от висков.

– Гришка! Вели воевод созывать! Мы выступаем к границе…

*

Алька неверяще смотрела на хмурого Михайлу.

– …В приграничных селах лагерем встали…

– Как –  захвачены? Все четыре села?! Но… но как же…

Руки царевны беспомощно опустились. Богатыри стояли рядом –  у всех до единого брови нахмурены, губы плотно сжаты. Только раненый Акмаль с рукой на перевязи сидел на лавке. Михайла говорил короткими, будто обрубленным фразами, и никто не решался его прерывать. Да вот царевна смолчать никак не могла –  уж больно невероятным казалось услышанное.

…А вот для мужчин вокруг, кажется, все было не так уж и неожиданно.

Велела уводить людей еще третьего дня как? Но откуда Наине знать было?..

Да что же это делается?!

…Третьего дня они в Елькине ночевали. Тогда еще голубь от правительницы не прилетел –  должно, добрался с утра, как богатыри уже в путь отправились.

А Алька еще удивлялась, как в Камнев прибыли, что за толпа у городских ворот –  да все с телегами, скарбом, скотом домашним…

Стало быть, в тех домах, где вот совсем недавно привечали добрые люди царевну с богатырями, встречали хлебом-солью, баньку топили, блинами кормили –  там настоящая беда теперь. В тех самых домах хозяйничают теперь чужие воины.

Как-то там Викей со своим семейством? А длиннокосые старостины дочки из Замшанского? А бойкая рыжая Леська, ее братишка и родители? Все ли успели уйти, добрались ли добром? И наглый толстый кот –  забрали ли его?

– Нам велено оставаться в Камневе до прибытия основных войск и получения распоряжений.

– Но как же?! Мы не пойдем освобождать села?! Мы ведь… богатыри! Мы людей защищать должны!

Светик выглядел не менее возмущенным, чем Алька, но вот возражать, в отличие от нее, не стал.

Михайла только вздохнул, окинув царевну нечитаемым взглядом.

А вот Савелий, положив одну руку на плечо Альке, а другую –  Светику, все ж пояснил.

– Говорят, один богатырь из особого отряда нескольких десятков обычных воинов стоит. А только нас –  пятеро богатырей да два ученика. А там –  войско, что уже смело без следа заслон приграничный. И воинов в нем –  сотни. Никому пользы не будет от того, что мы без славы и смысла поляжем под Елькиным. Супротив войска –  войско ставить надобно. Стало быть, не зря Наина Гавриловна рекрутов собирала, как ни роптали по селам… видать, знала али чуяла что. Вот как выйдет в поле войско против войска –  там и мы с ним будем. А пока главное людей за городскими стенами укрыть.

– И что же нам теперь –  просто ждать? –  Алька опустила плечи.

– Ждать, милая. Ждать.

*

Ждать оказалось самым мучительным занятием на свете. И поначалу Алька не знала, куда себя деть. Бродила по палатам в доме градоначальника –  отчего-то почти пустым сейчас, даже слуги куда-то подевались все. И богатырей что-то не видно.

В конце концов удалось изловить девицу, что приставили в горничные к царевне –  да отчего-то на второй день она будто пропала.

– Ляна? Ляна, а куда подевались-то все? И Фаддея Севастьяновича не видать, и слуг, и…

– Да как же, госпожа! –  девушка всплеснула руками. –  В городе все. Там ведь теперь такое творится! Из сел-то народ валом повалил. Тех, кто из приграничья самого-то пришли, уж расселили кое-как. А теперь и из прочих деревень да городков малых идут –  все спешат за Камневскими стенами укрыться. Всех расселить надо, стало быть, накормить, а еще у всех дети, скотина, старики есть, больные –  каждые рабочие руки на счету! Фаддей Севастьянович распоряжается всем –  он и вовсе, кажется, нынче ночью не спал…

Вон оно как! А ее, значит, и беспокоить не стали. Зато теперь ясно, что дело для каждого найдется –  только вызовись. Черная работа, тяжелая –  да привыкать ли ученице богатырского отряда? И уж всяко лучше так, чем маяться, считая мгновения, и бесконечно думать, думать, представляя ужасы и безотчетно виня себя в чем-то…

А войско пришло на третий день.

*

С воеводами Наине пришлось выдержать маленькую битву. Ни в какую не хотели они, чтоб государыня лично в поход с ними отправлялась. Лучше ей, мол, в столице оставаться да вести получать.

Но у Наины и свои соображения имелись: Альку, Альку прежде всего надобно услать от границы подальше! Уж и от зеркала требовала показать сестрицу –  однако у той при себе оказался чужой артефакт, зеркальце, другим колдуном зачарованное, к нему у Наины доступа не было. Можно через Камневского градоправителя ее на связь вызвать… да только и без того ясно: откажется Алька. Всегда упрямая была. С глазу на глаз надо с ней говорить.

Сговорились в итоге на том, что до укрепленного Камнева правительница идет вместе с войском, а там уж видно будет. По обстановке…

Путь выдался непростым. Прежде всего –  оттого что проделать его пришлось верхом. Да, следом за войском шли обозы с телегами, но правительница, коль уж отправилась в поход, должна идти во главе…

Вопреки мнению сестренки, ездить верхом Наина умела, хоть и не любила. Все ж таки семь лет провела в Академии, а в Городе-у-Моря каждая знатная дама на лошади прекрасно держалась. Конечно, Ная представлялась там всем девицей сословия не самого высокого, однако и учеба на факультете управления государством обязывала соответствовать.