не были свободны в принятии решений. И пример в этом подавало Политбюро ЦК РКП(б) – ВКП(б). Вот некоторые вопросы, рассмотренные на заседаниях Политбюро: об освобождении анархистки Таратуты (2 февраля 1922 г); о приговоре по делу Киевского Областного центра действия (9 апреля 1924 г.); о судебном процессе белогвардейцев в Армавире и о приговоре Амурского губсуда по делу о контрреволюционном восстании в Благовещенском уезде (3 июня 1924 г.); о приговорах судов по политическим делам (3 июля 1924 г.); о немецких студентах, обвиняемых в терроризме (13 марта 1925 г.); предложение Менжинского о передаче в суд дела эстонских шпионов (22 октября 1925 г.). И этот перечень можно было продолжить. Но для понимания сути проблемы приведенного вполне достаточно.

По мнению руководства ОГПУ, и в середине 1920-х гг. еще нельзя было отказаться от ряда мер военного времени. Выступая на втором Всесоюзном съезде сотрудников особых отделов ОГПУ 23 января 1925 г., Ф.Э. Дзержинский говорил: «…Может быть, органам ОГПУ уже пришло время отживать свой срок и нужно перейти с наших боевых позиций на мирную основную работу, которая сможет обеспечить и повести к основам социалистического, коммунистического государства. Но это не так, и те, которые так думают – заблуждаются…»[250]

Следовательно, в 1921—1926 гг. политическое руководство страны много внимания уделяло правовому положению органов безопасности, определению их задач и компетенции в соответствии с новыми историческими условиями и политикой правящей партии. Жесткая репрессивная политика Советского государства, по существу, была обусловлена не только возрастанием преступности, активизацией противников советской власти, но и сложившимися правилами и традициями. Широкие права, данные органам ВЧК – ОГПУ, нередко приводили к скорому, неправедному суду не только над противниками, но и над законопослушными гражданами, подмене воспитательной и профилактической работы карательной политикой. Вместо закона нередко «политическая целесообразность», субъективизм в нормотворчестве. И ведомственные подзаконные акты нередко вступали в противоречие с конституционными нормами.

Недостатки в законоприменительной практике, произвольное толкование норм права в силовых структурах негативно отражались на оперативно-следственной работе, вели к деформированному восприятию оперативной обстановки руководящим и оперативным составом, что создавало почву для различных фальсификаций. До Большого террора на ранней стадии действия органов ВЧК и ГПУ можно до известной степени оправдать обострением классовой борьбы, Гражданской войной и военной интервенцией.

Переход к нэпу от форм руководства, присущих военному времени, к новым формам работы потребовал иного подхода к определению задач чекистских органов. Правовое положение органов безопасности в 1920-е гг. претерпело серьезные изменения. К 1921 г. ВЧК объединяла чекистские органы в масштабе Российской Федерации и в оперативном отношении ЧК других союзных республик, но она еще не могла решать централизованно все вопросы воспитания кадров, совершенствования организационный структуры, осуществлять централизованное снабжение, финансирование и другое.

Гражданская война и борьба с интервентами способствовали пониманию необходимости большего единства, большей согласованности. Переход к ГПУ был закономерным и вызван изменениями, происходившими в стране и на международной арене. Но замысел по коренному реформированию ВЧК так и не был проведен в жизнь, и, главное, не удалось ограничить задачи ГПУ (а затем и ОГПУ) только политическими задачами борьбы с противниками советской власти. Председатель Президиума ВЦИК РСФСР М.И. Калинин, выступая на IV Всероссийском съезде деятелей советской юстиции, говорил, что в первые месяцы после революции решающим фактором права была вооруженная сила и лишь на следующем этапе за ней выступили чрезвычайные комиссии – один из мощных органов укрепления советской власти[251].

Опыт первой половины 1920-х гг., по мнению Ф.Э. Дзержинского, со всей очевидностью показал, что органы безопасности должны находиться на положении военного ведомства, это позволило в большей степени проводить в жизнь принцип единоначалия в чекистских подразделениях и эффективно решать служебные задачи.

Образование сначала ГПУ, а затем ОГПУ означало создание органа власти, наделенного широкими чрезвычайными полномочиями, объединившему борьбу с внешней и внутренней контрреволюцией в масштабе всей страны. Было завершено формирование единой общесоюзной системы безопасности. Намечавшееся ограничение полномочий только борьбой с политическими преступлениями, создание «более гибкой, более приспособленной к современным условиям» структуры НКЮ, которая бы заменила ОГПУ, оказалось несостоятельным.

Стараниями политического руководства страны была создана правовая основа организации и деятельности органов ВЧК – ОГПУ, обеспечившая проведение политики правящей партии в жизнь. Говоря о задачах, решаемых органами безопасности в новых исторических условиях, Ф.Э. Дзержинский 23 января 1925 г. подчеркивал, что с развитием мирного строительства одновременно растут и развиваются различные опасности для СССР, поэтому «наша мирная работа, наш рост не должны затемнять совершенно ясного сознания, что мы окружены врагами, что враги живы, что они действуют…»[252].

Глава 3

Совершенствование аппарата ВЧК – ОГПУ

Чтобы наша система государственного капитализма, т.е. само Советское государство не обанкротилось, необходимо разрешить проблему госаппаратов, проблему завоевания этой среды, преодоления психологии и вражды. Это значит, что проблема эта может быть разрешена только в борьбе.

Ф.Э. Дзержинский

Аппарат ВЧК – ОГПУ создан и совершенствовался под руководством Ф.Э. Дзержинского в ходе Гражданской войны и новой экономической политики, который при этом исходил из принципа сохранения полностью лучших работников, а главное – не разрушить аппарат, наоборот, сплотить его еще больше.

До создания органов ВЧК в Красной армии и Красном флоте вопросами контрразведки ведал Военный контроль, образованный Временным правительством после Февральской революции. В конце 1917 г. Л.Д. Троцкий, занимавший в то время пост народного комиссара по военным и морским делам, провел реформу старой военной контрразведки, которая досталась по наследству от Временного правительства, и назвал ее Военным контролем, который был подчинен РВС Республики.

При рассмотрении структуры военной контрразведки, органов и войск ВЧК – ОГПУ нельзя ограничиваться, как это делают некоторые исследователи, лишь анализом динамики развития штатов. Ведь структура органов ВЧК – ОГПУ состояла из трех частей: административной (штатной), общественной (точнее, политической, правящей партии коммунистов) и представительской.

Содержание деятельности каждой части данного ведомства зависело не только от того, сколько было в отделе, службе или управлении сотрудников и военнослужащих, но и от их принадлежности к той или иной общественной организации. Они выполняли не только служебные обязанности, вытекавшие из принятых положений высшими органами власти и управления, уставом, инструкциями, но и решениями парткомов компартии, работали в различных комиссиях, создаваемых с участием органов безопасности. Их туда делегировали постановлениями государственных или партийных органов, распоряжениями начальников.

Структуры принципиально отличались одна от другой, но в то же время находились в диалектическом единстве. Отличие базировалось на различных основах их создания и решаемых задачах; общее – вся их деятельность была подчинена одной цели – проведению в