Я так себе все мозги сотру. Ну почему просто не сказать: нет, не видит? Хотя, конечно, вся значимая информация в адъютантском ответе имеется. Необходимая и достаточная. Кроме одного момента.

– Голем?

– Искусственное существо.

А я уж было подумал, что он таким родился… Эх. Ещё одна заметка в блокноте отложенных дел появилась.

– И что ему от нас нужно?

– Возможно, следует спросить его самого, сэр.

Ну да, как я мог забыть? Меня же нет, пока рот не открою, причем в строго заданном направлении.

– Здравствуйте, товарищ голем.

Мельтешение жерновов приостановилось. Видимо, каменный человечек пытался сообразить, зачем ему пожелали здоровья.

– Какова цель вашего обращения ко мне?

Его задумчивость продолжалась ещё секунд десять, после чего тишину разорвало пронзительным треском.

– Э… Адъютант.

– Да, сэр?

– Что он сказал?

Лицо блондинки мучительно скривилось. На мгновение. Но она ещё только собиралась с мыслями, а Жорик уже басил мне в наушник:

– Да пустяки все это, вашбродие! Не извольте беспокоиться!

Обычно с такой энергией те, кто проштрафился, отвлекают внимание от своих проступков, насколько помню. Сам грешен.

– Товарищ Джорег, позвольте мне судить, пустяк это или нет.

Радист употребил возникшую паузу на тяжелый вздох и вернулся к формальной процедуре:

– Разрешите доложить?

– Жду не дождусь.

– Маяк, вашбродие. Привода мы порушили, когда… Да тут шума больше, чем беды, не извольте сомневаться!

Отлично всплыли. Молодцы. В смысле, я молодец со своими выкрутасами. Но в том, что касается серьезности момента, Жорику веры немного.

– Адъютант?

– Так случается, сэр. Может случиться.

– Потому что мы вылетели из канала?

– Не только, сэр. В данном случае вина наверняка обоюдна.

– Наверняка?

– Приводы маяка достаточно мобильны, чтобы корректировать свое местоположение необходимым образом.

То есть, диспетчер тоже напортачил в сложившейся внештатной ситуации? Могу поверить. Вот только кто эту самую ситуацию создал своими руками? Я даже не буду показывать пальцами.

– Товарищ голем, будьте любезны описать характер и степень повреждений. Во всех подробностях, пожалуйста.

На этот раз жернова пребывали в состоянии покоя совсем чуть-чуть, а потом застрекотали так, что впору стало затыкать уши. Причем, пробило даже Жорика, который меньше, чем через полминуты заорал:

– Эй, каменюка, хорош д-досить! Весь канал уже забил своим нытьем!

Оглохнуть я не успел, слава богу: передача данных закончилась, и голем застыл, выжидательно глядя своими, не знаю чем, прямо на меня. Видимо, признав главным.

– Что скажете, товарищ Джорег? Или это не совсем ваша сфера и мне следует обратиться к…

– Да без проблем, вашбродие! Там делов-то плюнуть и растереть, этот олух и сам бы справился вместо того, чтобы занятых людей отвлекать.

– Вы хотите сказать, починку можно произвести в сжатые сроки и имеющимися силами?

– Так точно, вашбродие!

– Тогда приступайте.

В наушнике воцарилось напряженное молчание.

– Вам будет оказано всяческое содействие, товарищ голем. До связи.

Жернова что-то протрещали напоследок и растаяли. Зато ледок между оставшимися собеседниками явно наращивал свою толщину.

Знаю, нормальный человек работать не любит. Особенно по приказу и забесплатно. Сам такой. Но когда виноват, то уж виноват, не отпираюсь. И от работы не бегу. К тому же никак не дает мне покоя одно любопытное обстоятельство…

Что имеем фактически? Адъютант легко могла сама вести базу по маршруту. Ну, со мной в качестве джойстика, но это детали. А предпочла дать мне полную самостоятельность. Даже настаивала и всячески подталкивала, прекрасно понимая, чем все может обернуться.

Какой в этом смысл?

На первый взгляд, никакого. На второй возникают мысли о неком коварном плане. На третий…

Ради смеха возьму именно его. Самый нелепый вариант. Хотя, если вспомнить вазочку с печеньем, ещё неизвестно, что будет по-настоящему близким к истине.

Чем поднимают настроение женщинам? Обычно всякими шмотками-бирюльками разной степени дороговизны. А что лучше всего помогает мужчине почувствовать себя на коне? Конь и помогает. Крутая мощная тачка, подчиняющаяся малейшему движению пальца. Не знаю, насколько знакомые мне реалии соответствуют здешним, но очень похоже, что адъютант– при несомненном участии и согласии всех остальных бездельников– просто выбрала самый прямой путь к улучшению моего настроения. Лобовой. В результате все, конечно, закончилось лобовым же столкновением, но…

Я должен был бы сказать спасибо. Потому что было классно и здорово. На самом деле. Но меня ведь хотят видеть прежде всего начальником, да?

– База останется здесь, пока ремонт поврежденного оборудования не будет произведен полностью. Силами экипажа. Всем все ясно?

Молчание никуда не делось, только изменилось в ощущениях. Стало ещё напряженнее, но уже не из-за неопределенности ближайшего будущего, а словно вот-вот должно было случиться нечто грандиозное. Или хотя бы знаковое.

– И впредь, товарищи… Пожалуйста, не пытайтесь что-нибудь решать для меня и за меня. Это чревато.

Я, конечно, тоже виноват. И с удовольствием собственноручно все исправил бы, если бы знал и умел. И наверное, начал бы извиняться, если бы тишина в эфире продлилась бы чуть ещё немного, но в наушнике, где-то на заднем фоне, зато искренне, и явно расплываясь в умильной улыбке, итог всему подвел Лелик, прожевав:

– Бай, как есть, бай!

Часть 5

Вытягивать информацию из блондинки было все равно, что допрашивать молодогвардейца, учинившего беспредел с имуществом оккупантов, и наверное, я бы бросил это бесполезное занятие прежде, чем докопался до первого слоя истины, но… Когда перед тобой простирается фронт скучных работ, любой собеседник– в радость.

Ликвидацией последствий тренировочной поездки занимались Лелик и Жорик. Первый крутил и мутил механические составляющие системы приводов, второй занимался их настройкой. Болек принимал участие в едином трудовом порыве исключительно путем пространных консультаций, адъютант же, насколько я понял, к благородному делу ремонта касательства иметь не собиралась. И причина крылась не в неумении или чем-то подобном, а в вопросах субординации. Точно так же лично мне, к примеру, не полагалось брать в руки инструмент, приписанный к ведомству подчиненных. Почему– я так толком и не выяснил. Возникли разве что догадки о слишком глубокой специализации, охватившей все местное общество от мала до велика. То есть, каждому винтику тутошнего механизма была предписана сугубо своя почетная роль. И не то чтобы универсальность не поощрялась, нет. Просто предпочитали использовать ресурсы с максимальной эффективностью. Видимо, поэтому и достигли впечатляющих результатов. Ну, впечатляющих, как минимум, меня.

С дорожно-уличной сетью по результатам общения с блондинкой тоже прояснилось немногое. Ясно стало только одно: эта паутина путепроводов существовала изначально и являлась неотъемлемой частью вселенной. Своего рода кровеносной системой. Правда, на мой невинный вопрос: а как тогда выглядит и что делает нервная система мироздания,