Черт, какой сюжет для ролевых игр зря пропадает, а?

Сидела в кабинете и притворялась, что работаю. А кто-то все не ехал и не ехал. Но вообще-то мы на какое-то определенное время и не договаривались. Появился только к обеду. Потребовал у Кати кофе, уселся напротив меня.

— Ну что, Рита, каковы наши боевые потери?

— Никаких, — фыркнула я. — Это и бесит. На Ваське пятнадцать номеров, буфет, прачка, подсобки, кладовки. Вот там как раз столько всего можно было нарыть при желании. Смотрели минут сорок, бегом. Пять замечаний. Пять, Карл! И все тупые. Белье постельное хранится слишком далеко от вентиляции. Ты знаешь такой санпин? Я нет. Потому что нет такого. В общем, даже на штраф не набралось.

— У нас примерно то же самое, только штраф все-таки закатили, правда ерундовый. Есть соображения? А у меня есть. Пять проверок за неполные три недели. Обычно это делают, когда хотят сожрать или нагнуть. Но тогда, прости, е…ут по полной программе во все дыры, а не вот это вот все.

— Согласна, — кивнула я. — А тут именно потрепать нервы. Но это и так было ясно, ничего нового.

— Нет, Рита. Есть один нюанс. Ты представляешь, сколько бабла нужно отдать за пять внеплановых проверок? Оно того стоит?

— Думаю, нет. За эти деньги можно придумать что-то гораздо более противное. Ну там наркоконтроль на нас натравить или еще что-нибудь.

— Либо это делается бесплатно. Например, нас не любит какой-нибудь сотрудник, подвязанный на проверки. Или его родственник. Или близкий друг.

— Тогда это вряд ли Эгерс, — поморщилась я. — Насколько мне известно, он вспомнил молодость и занялся кадастровой съемкой. Ну, не сам, конечно, открыл контору с лицензией. Родственников в Потребе у него нет, друзей… не думаю, что за последние полгода завелся такой прямо друг, который все это сделает за просто так.

— А если в обмен на какие-нибудь халявные кадастры? Потому что у Лены тоже нет друзей и родственников в этой сфере. И бартером ей особо предложить нечего. Натурой вряд ли кто-нибудь возьмет.

— Ну не скажи, — хихикнула я. — Кто любит арбуз, а кто свиной хрящик.

Минут пять продолжался волнующий обмен скользкими шуточками на эту тему, а потом Виктор достал расчеты по аутсорсингу, и мы занялись рутиной. А потом он попрощался и ушел. А я осталась дура дурой — но зато в кружевных трусах.

* * *

После этого мы общались исключительно по телефону. Коротко и по делу, абсолютно ничего лишнего. Я вынуждена была признать, что работать с ним намного приятнее, чем с Эриком. Не надо было двадцать раз объяснять, совать под нос документы и сводки. Виктор был в курсе всего: хозяйства и финансов, загрузки и бронирования, кадров и административки. Оставалось только удивляться, как ему хватает времени и на основную работу, и на все это.

Его советы и предложения чаще всего были по существу. А если нет, то он не спорил, выслушивал аргументы против и соглашался, как с буфетами. Или с тем же аутосорсингом, расчеты по которому показали, что штатный персонал в нашем случае выгоднее. С прачечными все получилось не слишком отчетливо, и мы немного поспорили. Но когда я предложила ввести платную услугу по стирке одежды, Виктор подумал и сказал, что это может сработать.

Я могла фыркать как угодно, но сознавала, что не будь Елены, Эрика можно было бы даже поблагодарить за такого партнера. Та хоть и не доставала меня больше после того телефонного звонка, списывать ее со счетов не стоило. Вряд ли она отказалась от своей затеи получить со временем все. Скорее, тоже поняла, что форсировать не стоит. Или Виктору удалось как-то отодвинуть ее в сторону.

Каждый раз, закончив разговор, я думала о том, что надо было… ну не знаю, хотя бы спросить, как чувствует себя его брат. Или еще что-нибудь — чтобы выйти за рамки деловой беседы. Но в процессе соображалка отключалась. То есть голова прекрасно работала на тему работы, но шаг вправо, шаг влево расценивался как попытка к бегству с расстрелом на месте.

Если Виктор держался на расстоянии, чтобы заставить меня сделать первый шаг, эта тактика себя оправдала. К концу июля я уже была вполне к этому готова. Только не знала, как. К тому же стопроцентной уверенности все-таки не было. Может, и правда, все уже перегорело. Подмигну развратно, как Тамара предложила, он сделает вид, что не понял, а нам еще работать вместе и работать.

Я как раз думала об этом, когда в кабинет заглянула Катя.

Рабочий день шел к концу, мучительно душный и тяжелый. Собиралась гроза, и я подумала: надо бы уйти пораньше, чтобы успеть на дачу, пока не полило.

— Маргарита Михайловна, я тут разбираю документы из ящика. Подскажите, пожалуйста, куда вот это, я не нашла папку.

Бросив беглый взгляд на листок — последнее распоряжение Потреба о проведении внеплановой проверки, я сказала, где найти нужную папку, и уже хотела отдать обратно, но глаз вдруг зацепился за меленькие буковки в левом нижнем углу. Отметка об исполнителе, на которую до этого в запаре не обратила внимания. Кто на нее вообще смотрит!

Фамилия, инициалы и номер телефона.

Фамилия…

Б…!

— Подождите, Катя, мне это нужно. Я потом сама уберу.

Она вышла, а я снова и снова читала эту долбаную фамилию. По слогам. По буквам.

Так, спокойно. Спо-кой-но!

Взяла телефон, выбрала из контактов номер.

— Вит? Мне нужна твоя помощь.

Глава 20

Виктор

На даче я за все это время был два раза. Славку выписали из больницы, и я приезжал за матерью, чтобы отвезти ее к нему, а потом обратно. А на Черной речке появлялся, только когда точно знал, что Риты там не будет.

Как-то на неделе позвонил Темыч, пригласил к себе, выпить и потрындеть — «без баб-с». То есть о них — о ком же еще.

— Прости, но ты х…ней тупой страдаешь, — Темыч пристально рассматривал бокал коньяка на свет, любуясь стекающими по стенкам «ножками». — Если попалась баба нормальная, надо хватать в охапку и тащить в берлогу. Пока этого не сделал какой-нибудь другой хрен. У которого нет конфликта интересов.

— Попробовал, — я ничего рассматривать не стал, смаковать тоже, выпил залпом, как водяру. — И даже, вроде, особо не сопротивлялась. Но потом резко передумала.

— Всего один раз попробовал? И сдулся? Ну ты, блин, даешь. Значит, не очень-то и хотелось. Какого рожна тебе