— Сдавайтесь! Сопротивление бесполезно, вы окружены! — предложил полицейским командир повстанцев. Шуцманы переглянулись. Кто-то робко начал поднимать руки вверх. Александр облегченно выдохнул. Он предполагал, что именно так и будет. И тут ударил ручной пулемет. Пули впились в ствол дерева, за которым прятался Деревянко. Оживший «дегтярь» стал полной неожиданностью не только для повстанцев, но и для самих полицаев. Они уже собирались по мирному сложить оружие и вступить в переговоры, когда заработал ДП-27. Зачем? Кто разбудил этого спящего молодожена? — подумал Зленко, падая в снег. Сашко нажал на спусковой крючок своего МП-40, направляя огненную струю в сторону саней. Упустив возможность по-хорошему решить эту ситуацию, шуцманы ответили беспорядочной стрельбой. Момент для переговоров, благодаря глупости Чижова был упущен. Товарищи Гриши залегли возле обоза, заняв круговую оборону. Гришка, схватившись за сошку пулемета, держал его словно автомат, пуская короткие очереди в сторону противника. Селютин удачно метнул в лесной массив две гранаты и «бульбовцы» не ожидая такого отпора, стали отходить. Санек расстрелял весь магазин и зарядил второй. Если бы не малодушие их командира, давшего приказ на отход, то они бы запросто смогли сломить вражеское сопротивление. МП плюнул в сторону обоза очередную порцию свинца. Деревянко краем глаза заметил, как упала в снег фигурка полицейского. Видать, он сумел кого-то подстрелить. Самое время отходить следом за товарищами. Ноги тонули в снегу, замедляя его движение. И тут его бок сильно обожгло, и нестерпимая боль свалила его с ног. Автомат улетел в сугроб. Сашка выругался и запустил руку под полушубок. Ладошка коснулась чего-то теплого и липкого. Подстрелили! — мелькнуло в мозгу. Попытался встать, чтобы продолжить движение, но ничего не получилось. Стрельба стихла. Неужели его бросили одного? Лежа на спине, прислушался к звукам, раздающимся в лесу. Сейчас он услышал, как переговариваются шуцманы.

— Пойдите, посмотрите, может кого-нибудь застрелили. Оружие заберите. Если есть раненные, добейте. Своих хватает. С чужими возиться не станем, — раздался зычный голос на украинском языке. Почти свои, — криво усмехнулся Александр. Сашко оттолкнулся ногами, скользя по снегу. Надо было убраться от места боя подальше, чтобы его не смогли найти. Если бы перестрелка произошла вечером, то сумерки скрыли бы парня, а так, его было видно издалека. Может, стоит прикинуться мертвым? Глядишь, поленятся идти по снегу и не добьют его, как сказал их главный? Несколько источников звука стали приближаться в его сторону.

— Есть один, — бодро доложил один из врагов и следом раздался выстрел из винтовки. Добивают, — догадался Сашко. Захрустел снег под сапогами второго, и этот хруст двигался в его сторону. Вот и все! — замер в ожидании «бульбовец». В зоне видимости появилась фигура полицая с пулеметом в руках.

— Гриша! — прошептали пересохшие губы Деревянко. Гришка заметил, что повстанец живой. Он подобрал Сашкин автомат.

— Еще один! — громко крикнул Гришка и чуть потише добавил: «Ты, на обоз навел? Сука ты, Саня! Добра не помнишь». «Шума» поднял ствол пулемета.

— Если бы не Наташка с ребенком, прикончил, гада!

Он нажал на спусковой крючок. Возле головы повстанца поднялся фонтанчик снега. Сашко закрыл глаза и сжался в комок, насколько это позволяла рана. Когда открыл их снова, рядом никого не было.

Глава 9

Степан стоял в канцелярии первой роты и выслушивал нотации ротного.

— Зачем я тебя в волость послал? Чтобы ты сдал обоз с продуктами члену нашего провода Ивану Литвинчуку. Ты назначил в отряд надежных парней? Самому в это дело лезть не надо было.

— Так, я и не лез, — оправдывался Бородай.

— В Гуту Степанскую и Вырки поехал Василий Зленко. Надежный, проверенный хлопец, — докладывал визе фельдфебель.

— К нему определил бывших красноармейцев, чтобы никто, ничего не заподозрил. Они из простых, — небрежно махнул рукой Степан, давая краткую характеристику подчиненным.

— И как же это твои простые парни умудрились разгромить отряд УПА ПС? Откуда он там вообще взялся? — нервно ходил по кабинету Тарас Семенович.

— Откуда я знаю? — пожал плечами Бородай.

— Они сразу хотели сдаться, — рассказывал сержант.

— Сдаться, да не тем. Литвинчук ждал вас на дороге почти сутки. Почему, так задержались? — продолжал допрос ротный.

— Староста в Гуте, оказался не готовым к нашему приезду, — соврал Бородай, прикрывая своего подчиненного Зленко. Он сам ему всыплет по первое число за эту пьянку. Этот проходимец Чижов решил забрать себе его бывшую любовь. Она хоть и подпорчена Степаном, но все равно его. Кто давал Гришке право лезть на территорию Степана?

— А может, это ты по старой памяти решил подыграть Боровцу? Ты ведь в его украинской милиции служил? — отвлек Бородая от мыслей, очередной вопрос Онищенко.

— Все мы там служили, — подтвердил этот факт из своей биографии Степан.

— Я перешел в партию ОУН (б) и не разделяю взглядов Тараса Боровца. Перестрелку затеял ваш пулеметчик Чижов. Выслужиться захотел. Не начни он стрелять, может и с «бульбовцами» нормально решили.

— Наш? — негодующе поднялись брови у Онищенко.

— Пана лейтенанта, — поправился Бородай.

— Вот именно, что Ходаковского. За проявленную смелость он ему три дня отпуска дает. А тебе за головотяпство, я бы трое суток гауптвахты объявил. Какие потери во взводе? — все еще продолжал сердиться ротный.

— Трое убитых и двое раненных, — опустив голову, доложил Степан.

— Что делать будем с этим пулеметчиком? Не нравится он мне, — поинтересовался визе фельдфебель.

— А что ты с ним сделаешь? Он под покровительством Ходаковского. Разве, что отправить его в патруль? Может, на окруженцев нарвется или партизан. Я подумаю, — обещал ротный.

Игнатов улучив момент, заскочил в казарму, где сидя на кровати, копошился возле своей тумбочки его дружок Гриша. Чижов, услышав посторонние шаги, что-то спрятал под подушку.

— В отпуск собираешься? — присел рядом Федор. Убедившись, что никого кроме Федьки в помещении нет, Григорий достал из-под подушки револьвер.

— Откуда у тебя «наган»? — удивился «шума».

— В лесу подобрал, — пояснил товарищ.

— С собой возьмешь? — кивнул Федя на опасную игрушку.

— Пулемет в отпуск не дадут, — усмехнулся Гриша.

— В Гуту собрался?

— Куда еще? — удивился Григорий такому вопросу.

— Хочу со Стешей сделать все по закону. Заберу ее в Сарны и оформлю в управе свидетельство о заключении брака. Жен полицейских не отправляют в Германию.

— Так ты ради этого на ней женился? — прозрел Федька.

— Дурак ты, Игнатов! Люблю я ее, — фыркнул Чижов.

— А она тебя? Она хоть знает, что ты ее от Германии выгораживаешь?

— Знает. Ее староста уже в списки внес на отправку, — признался