для всего Парижа. Франсуаза Саган волновалась, она вся была в напряжении, ее охватил страх. До поднятия занавеса она пропустила последний стаканчик в кафе напротив, где был включен телевизор. Строго одетая, в черной вязаной кофте и серой юбке, она впилась взглядом в голубой экран, покусывая ногти. Шла рубрика «Пять самых важных новостей», посвященная как раз спектаклю «Замок в Швеции», звучал отрывок из ее интервью, и показывались некоторые фрагменты пьесы, снятые во время репетиций. На первых спектаклях она предпочитала оставаться одна, уединяясь в ложе, расположенной на авансцене. Прохаживалась взад и вперед, выкуривая четверть сигареты, писательница прислушивается к реакции публики. Она может успокоиться — отзывы превосходные. Андре Барсак наконец вздохнул спокойно: «Я очень горд, я нашел настоящего драматурга, сочетающего качества романиста». Роже Фрей, министр, представляющий премьер-министра, покинул зал в восхищении: «Я ждал разочарования, но был приятно удивлен». Принц Али-Хан признался: «Я смеялся как безумный». Мадлен Рено восклицает: «Я никогда не сомневалась в драматическом таланте Франсуазы. Ей удалось создать в этой пьесе ту же романтическую атмосферу, что и в романах». Даже сам Жан Ануй не мог скрыть удивления: «Никогда не видел, чтобы публика из первого ряда так веселилась». Друзья Саган Жак Шазо и Софи Литвак среди прочих проникли за кулисы, чтобы обнять автора, поздравить ее и сказать, что это полный успех.

Реакция критиков, ожидавших Саган, однозначна. Самый влиятельный, Жан-Жак Готье поздравил автора, высоко оценивая качество драматургии. Он заявил, что Саган «сочинила жестокую сказку, поставленную в комедийном стиле», и похвалил игру артистов: «Особенно я хотел бы отметить очень остроумную игру Анни Ноэль, мсье Филиппа Нуаре, который из всех послевоенных актеров более всего приближается к Пьеру Ренуару. У него та же сила, насыщенность таланта и напряженность присутствия. И наконец, Клода Риша, абсолютно изумительного актера, который проявил здесь свой богатый, разноплановый талант, необыкновенную проницательность, язвительность, черты, проступающие здесь с необыкновенной четкостью». Бертран Пуаро-Дельпеш также не менее восхищен: «Как в романах Франсуазе Саган не пришлось идти на ощупь для самовыражения, так и в театре она быстро овладела этим профессиональным мастерством». Что до Франсуа Мориака, то он не смог присутствовать на первых спектаклях своего «маленького очаровательного монстра», но поддерживал ее морально, читая диалоги из ее пьесы. Его размышления относительно романа «Замок в Швеции» датированы в «Новом блокноте» 13 марта: «Она знает, что я люблю ее и считаю, что у нее гораздо больший талант, чем ей приписывали на литературном факультете. Сегодня он проявился в спектакле «Замок в Швеции», и только грипп помешал мне пойти смотреть эту пьесу, чтение которой я заканчиваю в восхищении и потрясении. Малейшая реплика ее пьесы свидетельствует о невидимом мастерстве, об утонченной элегантности, поданной в слегка небрежной манере, что в театре считается вершиной самого рафинированного искусства». Критика, в свою очередь, была несколько удивлена, что на этот раз Саган следовала более классическим канонам. «Я уже решила, что выбираю классический театр. Мне нравится эта несколько старомодная сторона. К тому же и сам театр — явление, вышедшее из моды, за исключением нескольких культурных центров, где несчастным измученным зрителям, которые пришли после работы, показывают пьесы Брехта или Пиранделло. Я нахожу, что это проявление ужасного снобизма, а ведь им следовало бы показать пьесы Федо, чтобы развлечь их». Для первого спектакля «Замок в Швеции» это настоящий успех, и 21 июня Ассоциация директоров сцены и режиссеров единодушно вручает Франсуазе Саган премию Бригадье.

У этой пьесы будет долгая жизнь. Через месяц после постановки стало известно, что ее будут показывать на Бродвее. За исключением Марселя Ашара, Жана Ануйя, Фелисьена Марсо и Андре Руссена, не многим актерам французского театра приходилось выступать перед американской публикой. Продюсер Роже Л. Стивенс заранее попросил текст пьесы. В ноябре 1960 года Франсуаза Саган отправилась в Соединенные Штаты, чтобы присутствовать на репетициях. Через три года после создания, то есть с мая 1963 года, спектакль «Замок в Швеции» вновь включили, в репертуар театра «Ателье». В этом году у Андре Барсака были две неудачные постановки: «Сатир из Ля-Вилетт» и «Франк V», и он очень рассчитывал на пьесу Саган, чтобы спасти положение., Название спектакля вновь появилось на афише, но с другим составом актеров: с Жаком Франсуа (он заменил Клода Рича), с Доминик Розан, Франсин Бер-же, Элизабет Ален и Марселем Арнольдом. Спектакль продолжил свою жизнь и на экране. Четыре года спустя после создания его поставил Роже Вадим, однако без блеска, хотя на афише знаменитые имена: Моника Витти, Жан-Клод Бриали, Курт Юргенс, Сюзан Флон, Жан-Луи Трентиньян и Франсуаз Арди. Сцены тщательно отрепетированы, но камера слишком медлительна, что лишает интригу и диалоги персонажей определенного динамизма, шарма и юмора. В памяти из этой экранизации останется только героиня, сыгранная Франсуаз Арди. Певица в стиле «йе-йе» делала первые многообещающие шаги в кинематографе, но впоследствии ей не захочется продолжать свою артистическую карьеру.

Через тридцать семь лет после создания пьеса «Замок в Швеции», ставшая классическим спектаклем, будет представлена на фестивале в Анжу в 1997 году и годом позже в Театре Сен-Жоржа в Париже. Постановщиком будет Ан-ник Бланшето, а Николя Вод сыграет роль Себастьяна, за которую получит премию Мольера в номинации «За лучшую мужскую роль года».

1960 год преподнес немало сюрпризов. Франсуаза Саган не только успешно дебютировала в театре с классическим спектаклем, но и включилась в борьбу за права женщин. Если раньше за ней закрепилась репутация легкомысленной дамы, то теперь она вызывает уважение.

Жизель Халими — адвокат одной алжирской девушки двадцати двух лет по имени Джамиля Бупаша, приговоренной к смертной казни. 10 августа ее арестовали в столице Алжира, затем направили в Эль-Биар, пересылочный пункт, и посадили в камеру предварительного заключения. Ее обвинили в соучастии в нескольких покушениях, в чем она призналась под пытками: ее посадили на бутылку и подвергли электрошоку. Мэтр Жизель Халими добилась того, что ее подзащитная смогла подать жалобу для начала следствия. Ей также удается отложить судебный процесс. В мае по возвращении в Париж Жизель Халими встретилась с Симоной де Бовуар и предложила ей написать статью в газету «Монд», чтобы привлечь внимание к этому делу, на что последняя согласилась без промедления. Адвокат надеялась, что и Франсуаза Саган встанет на ее сторону. Она обратилась за помощью к Филиппу Грэнбаку, главному редактору журнала «Экспресс», который и рассказал все подробности этого процесса автору романа «Здравствуй, грусть!». Возмущенная до глубины души, Франсуаза Саган тотчас села за машинку и написала статью, которую озаглавила «Девушка и благородство». Писательница начала