Бежит с такой скорость, что все мелькает перед глазами, но при этом чувствую себя так замечательно и окрыленно.

Мы соединяемся в единый организм и действуем в унисон. Полностью подстраиваюсь под изгибы его тела, а он притормаживает на поворотах, чтобы не слетела со спины.

Это такое захватывающее чувство, когда под тобой дикий мощный зверь, который при этом так грациозен и аккуратен, что чувствуешь себя в полной безопасности. Если не побывал на спине оборотня, то понять гамму тех феерических чувств невозможно.

Полноту их не передать. Словами не озвучить. Их можно только лишь прочувствовать.

Как его мышцы растягиваются и сокращаются как канаты под тобой. Как такая жесткая на ощупь шерсть становится мягче любой подстилки и смягчает все ощущения при его прыжках. Как хриплое, рваное дыхание зверя проходит почти вибрацией по его грудной клетке и отдается в твоей.

Это все магия момента. Слияние и соединение со зверем. Такое нужно испытать. Это невозможно передать.

Сколько мы так бегали, не понятно. Казалось, что лес стал бесконечным. Нет ему ни конца ни края. Необъятные просторы и бесконечная ночь. Но иногда ловила себя на том неприятном чувстве, что поблизости что-то плохое обитает. Тогда волк сворачивал в другую сторону, чувствуя смену моего настроя, и я снова становилась безмятежной.

Но эта безумная ночь должна была когда-нибудь закончиться. Так и происходит, когда первые лучи солнца касаются крон деревьев, а на траве появляется роса. Ночные звери засыпают, а дневные выходят поприветствовать новый день. Вот и мы замедляемся и останавливаемся.

Настает тот самый час, когда мужчина должен без принуждения, по своей воле принять человеческий образ. Явить мне свое лицо, чтобы навсегда прекратить одно расследование и, возможно, начать второе, если потребуется.

Обязательно разберусь, что с ним приключилось. Но для начала хочу узнать, кто же он на самом деле. Спускаюсь на землю и отхожу на шаг.

– У нас был уговор, – напоминаю ему, и волк морщится. – Надеюсь, ты не собираешься сбегать?

Отвечает он своеобразно: фыркая так, будто оскорбила его. Какие мы чувствительные, однако.

Мужчина принимается человеческий облик, и я застываю на месте без возможности сделать хотя бы рваный вдох. Смотрю и не верю в уведенное.

Может, это сон?

Оборотень еще бежит, а я сплю?

Глава 26. Хелена

Глава 26

– Да как тебе в голову такое пришло? – бью со всей силы его по плечам, и он отшатывается. Но мне этого мало. – Все время обманывать меня! – кричу прямо в лицо. – Давно придумал этот дурацкий план, чтобы меня из стаи выманить? Ты разрушил все, что было… Ты перевернул мой мир с ног на голову! – выкрикиваю и снова бью.

Но теперь он ловит мои запястья и рывком притягивает к себе.

– Успокойся, Хелена! – кричит в ответ Сакар. – Что ты вообще здесь делаешь? – осматривается по сторонам и произносит изумленно: – А что я здесь делаю?

Внимательно всматриваюсь в его удивленные глаза и не вижу там фальши. Нет там притворства. Мужчина действительно ничего не понимает. И это немного остужает мой пыл, но не снимает градус гнева.

Все это время я искала Сакара, а он был рядом и помогал найти одичалого оборотня, хотя правильнее сказать -- минара. И одновременно был им.

– Это такой хитроумный план, который даже я бы не придумала? Или ты действительно не помнишь, как здесь оказался? – дергаю руками, но он не отпускает.

– Посмотри мне в глаза и ответь: я понимаю, где нахожусь? Вру тебе?

Мой взгляд бегает по его лицу, и усталость ложится на плечи слишком неожиданно. Выдыхаю и прикрываю глаза. Вот это и есть финал одного расследования, после которого будет еще одно, но намного изощреннее.

Это все какой-то бред. Это немыслимо… Но, кажется, мужчина вообще не отдает отчет своим действиям.

– А теперь послушай меня, глава клана минаров. Открывай портал и переноси меня в ванную комнату. Я устала и хочу отмокнуть в теплой воде и послушать твои объяснения, – он отпускает мои запястья, поняв, что немного успокоилась. – И не забудь смотаться на кухню и принести поесть и вино. Потому что в трезвом состоянии я могу не выдержать твоих объяснений.

– Ведьмочка… – как-то предостерегающе произносит мужчина, но не даю ему договорить.

Тычу указательным пальцем ему в грудь, чеканя каждое слово:

– Ты эту кашу заварил, тебе и расхлебывать. Открывай живо портал!

Сакар делает, что прошу, и, оставив в спальне одну, уходит за едой. Меряю шагами комнату в попытке успокоиться. Нервы расшатаны до такой степени, что мало себя контролирую. А вопросов накопилось столько, что, кажется, никогда не найду на них ответы.

Когда мужчина возвращается с подносом в руках, забираю бутылку вина и делаю несколько жадных глотков прямо из горла. Мне срочно нужно успокоительное, иначе взорвусь. Он не препятствует, только отходит в сторону и кладет поднос на комод.

Приземляю бутылку туда же и вгрызаюсь зубами в бутерброд. В такой же безмолвной тишине, которая сейчас отдает чем-то зловещим, начинаю раздеваться.

– Хелена, – зовет Сакар.

– Дай мне пару минут осмыслить все происходящее, – кидаю через плечо и избавляюсь от всей одежды.

Захожу в ванную уже обнаженной и, подогрев воду, погружаюсь в нее с головой. Вынырнув, кладу руки и голову на край, прикрывая глаза.

Слышу шаги, а потом цоканье, будто что-то стеклянное ударилось об пол, но никак не реагирую. А потом к этим звукам добавляется шорох, и меня бесцеремонно подвигают, чтобы умаститься сзади.

– Такая же наглая псина, как и Морад, – возмущаюсь приглушенно и позволяю обнять себя за талию руками.

Я еще зла и усталость никуда не делась, но его объятия действуют волшебным образом. Они приносят успокоение и умиротворение.

– Давай выпьем, и ты все мне расскажешь, – предлагает мужчина и протягивает бокал вина.

Принимаю и, оперевшись об его грудь спиной, устраиваюсь поудобнее. Чокнувшись бокалами, выпиваем и по-прежнему молчим. Хотя у каждого из нас накопилась уйма вопросов. Есть темы, которые не терпят отлагательств, но сейчас почему-то никто из нас не начинает этот сложный разговор.

Мы лежим неподвижно и успокаиваемся. Впитываем запахи, прикосновения друг друга. Обмениваемся энергиями, чтобы найти точки соприкосновения и гармонию.

Поворачиваюсь вполоборота и смотрю ему в глаза. И вижу там нервозность. Он уже сам понял, что произошло что-то неправильное и необъяснимое. Вот и ждет, пока начну