Стон вырывается из моего горла, когда он проталкивает свой средний палец глубоко внутрь меня.

– Может быть, я вспомню после того, как трахну тебя.

– Эйден! – Я ударяю его в грудь.

Он задевает чувствительную точку.

Моя спина выгибается над кроватью, приглашая его войти.

– Я скучаю по тому, как трахал тебя, – шепчет он мне в губы. – Я скучаю по тому, как ты извиваешься подо мной, пока я толкаюсь в тебя.

– Это было только вчера, – выдыхаю я, гоняясь за ощущением того, что вытворяет его палец.

Его эрекция прижимается к моему клитору, и я подсознательно раздвигаю ноги.

– Это может быть две минуты назад, а я все равно буду хотеть тебя, сладкая.

Он убирает палец, но прежде чем я успеваю запротестовать, опроводит кончиком своего члена по моему входу.

Я двигаю бедрами, толкаясь в него.

– Хм. Кто-то нетерпелив.

Я снова трусь о него. Почему, черт возьми, он до сих пор не внутри меня?

– Тебе нравится, как я дразню тебя, прежде чем довести до предела, не так ли, сладкая?

Я прикусываю нижнюю губу, когда волна желания пронзает меня насквозь.

– Ответь мне.

Я киваю.

Его губы зависают в дюйме от моих.

– Тогда как насчет того, чтобы снять это ограничение и позволить мне трахать тебя в любое время, когда мне заблагорассудится?

Я качаю головой.

– Нет? – Он толкается в меня резко, на всю длину.

Я вскрикиваю, мои глаза закатываются к потолку.

– Даже если мои истории причинят тебе только боль?

– Да. – Я смотрю ему в глаза, с трудом подбирая слова. – Нет ничего страшнее неизвестности.

– Поверь мне, сладкая, есть.

А потом он завладевает моим ртом и трахает меня до тех пор, пока я не начинаю думать, что он никогда не остановится.

Глава двадцать четвертая

Эльза

Эйден хотел, чтобы я осталась на ночь, но я уже пообещала тете и дяде, что буду дома.

У нас редкий семейный ужин, и я ни за что на свете не пропущу его.

Кроме того, мне нужно держаться подальше от Эйдена сегодня вечером. Он подошел слишком близко и коснулся меня так глубоко, что я боюсь, мне не удастся вырваться из его объятий.

Мы смотрели вторую половину игры с ребятами – или, скорее, с Ксандером и Ронаном. Коула там не было, когда мы с Эйденом присоединились к ним.

После окончания игры я попросила Эйдена подбросить меня до дома.

И вот мы здесь.

Я забираюсь на пассажирское сиденье «Феррари», пока Эйден пристегивает ремень безопасности.

Кто-то зол.

– Ты же знаешь, как редко мне удается поужинать с тетей и дядей.

Он заводит двигатель на полную мощность.

– Я что-нибудь сказал?

Ему и не нужно этого делать. Я узнаю недовольную энергию, окружающую его.

По какой-то причине я не хочу, чтобы он злился после того, как подарил мне одну из самых незабываемых ночей в моей жизни.

Машина выезжает на улицы. Уже темно, но дождь прекратился.

Я поворачиваюсь, чтобы положить свой рюкзак на заднее сиденье. Под ним что-то шуршит.

Нахмурившись, я вытаскиваю предмет и вижу… пачку презервативов?

Что за?..

Я вытягиваю пачку перед лицом Эйдена.

– Что это?

Он едва бросает на нее взгляд.

– Презервативы.

– Я знаю, что это такое, мистер Очевидность. Я спрашиваю, какого черта они здесь делают. – Мое дыхание прерывается. – Они для Сильвер, когда ты…

– Прекрати. – Он пристально смотрит на меня, прежде чем снова сосредоточиться на дороге. – Я сказал, что не трахал Куинс, и я тебе не лгу. Это ясно?

– Тогда для кого они? Уж точно не для меня.

– Астор постоянно оставляет их, обычно в моей сумке. – Он закатывает глаза. – Переверни, и ты найдешь какую-нибудь дурацкую записку.

Я делаю, как он сказал, и нахожу каракули, сделанные фирменным неряшливым почерком Ронана:

Заверни, а затем погрузи, приятель. Я не хочу, чтобы дети носились на моих вечеринках. Ллллады?

На моих губах появляется улыбка. Это так похоже на Ронана.

– Теперь ты счастлива? – спрашивает Эйден.

Я прикусываю внутреннюю сторону щеки.

– Прости.

– Тебе нужно научиться доверять мне. – Он бросает на меня взгляд. – Ничего не получится, если я буду единственным, кто доверяет.

Я еще сильнее посасываю внутреннюю сторону щеки.

Он доверяет мне.

Но опять же, я никогда не давала ему повода не доверять мне.

В отличие от него.

Вместо того чтобы продолжать бесполезный спор, я предпочитаю сменить тему.

Я встряхиваю пачку.

– Почему ты никогда не пользуешься презервативами со мной?

Он прищуривает глаза – вероятно, из-за смены темы, – и я ожидаю, что он промолчит, но он снова сосредотачивается на дороге и говорит:

– Они – препятствие. Я ненавижу, когда между нами возникают барьеры.

Я не знаю, говорит ли он такие вещи нарочно или действительно имеет это в виду. В любом случае, это работает.

Мое лицо пылает, а пальцы ног подгибаются.

– Ты должен быть благодарен, что я начеку. Ты даже не спросил, принимала ли я противозачаточные в первый раз… – Я замолкаю, мои глаза расширяются. – Как ты узнал, что я на таблетках?

– Я не знал.

– Ты… не знал? Что, если бы я ничего не принимала?

– Ну и что?

О, боже. Я хочу разбить его бесстрастное лицо об окно.

– «Ну и что»? «Ну и что», черт возьми? Я могла забеременеть!

Он склоняет голову набок.

– Нет.

– А что, если бы да, а?

– Я не рассматриваю гипотетические ситуации.

– Что ж, рассмотрим их сейчас. Ты хочешь, чтобы я тебе доверяла, верно? Тогда будь честен со мной. Что бы ты сделал, если бы я забеременела?

Он вздыхает, не отрывая взгляда от дороги.

– Я бы позаботился об этом и о тебе. Я не безответственный.

– Ты когда-нибудь задумывался о моем мнении? Что, если я не хочу детей так рано?

– Я не планировал оплодотворять тебя, но если это случится, то это случится, Эльза.

– Да, точно. Ты совершенно этого не планировал, и доказательством является то, что ты не пользуешься презервативами. Ты делал это со всеми своими предыдущими сексуальными партнершами?

Мы останавливаемся на красный свет, и ледяной взгляд Эйдена пронзает меня.

– Ты единственная, с кем я не пользовался презервативом. Ты думаешь, я был в здравом уме, когда трахал тебя в первый раз? Или каждый раз после, если уж на то пошло? В тот момент, когда я узнал, что ты девственница и предлагаешь мне свою девственность, я потерял голову. Думаешь, у меня было время подумать о гребаном презервативе, когда твоя тугая киска сжимала мой член?

– Нет?

– Черт возьми, нет. – Он