— Вечер добрый, — он чуть поклонился.

— И вам того же, — ответила одна, самая бойкая. — Какими судьбами? Сниматься или в гости?

Сергей улыбнулся. Разговор в таком ключе ему был по душе.

— Да вот, за девушкой заехал.

— Это кому же так повезло? — поинтересовалась вторая.

— Уж явно не нам, — заметила третья, и женщины засмеялись. Сергею тоже стало весело, но не успел он разболтаться, как пискнул домофон, и из подъезда вышла Ира. Сказать, что её появление ошеломило Сергея, значило ничего не сказать. Он ждал девушку ранимую, тихую, незаметную, а к нему вышла женщина яркая, искрометная, прямолинейная. Опасная. Было в её новом образе нечто не то, чтобы роковое, но предупреждающее. Словно, и правда, как заметил Шилов, она несла с собой беду. Сергей кашлянул.

— Ну, что ж застыл? А в фильмах такой храбрый, — принялись подначивать его тётушки.

Сергей выпрямился, тряхнул головой и двинулся навстречу Ире. Молча протянул ей согнутую в локте руку. Она положила ладонь на сгиб, не замешкавшись, не раздумывая. Сергей склонился к её плечу.

— Ты невероятно прекрасна. Я стольких видел, и всегда знал, что сказать. А ты подошла ко мне, и я без слов. Совсем.

— Значит, можно не говорить, — она едва заметно улыбнулась.

— Не могу. Я хочу выразить своё восхищение. И…, - он открыл дверцу такси. На заднем сидении лежал огромный букет нежно-розовых, почти белых роз. Их аромат заполнял салон.

Ира замерла. Её рука с локтя Сергея скользнула до его ладони. Она чуть сжала его пальцы.

— Спасибо.

Сергей снова покашлял. Собственная реакция на лёгкое касание удивила и смутила его. Ему давно минуло пятнадцать, чтобы возбуждаться от ничего не значащего поглаживания руки.

И все же…

Он пропустил её вперед. Ира села, взяла букет и чуть склонила голову, вдыхая аромат роз.

Сергей опустился рядом.

— Ирина…

— Ничего не говорите, — она снова улыбнулась ему. — Разве так не будет проще нам обоим?

Он поймал её за запястье и, не почувствовав сопротивления, губами коснулся её ладони.

— Я будто заблудился в зелёной чаще и не знаю, куда идти и что делать.

Она снова сжала его пальцы и ничего не ответила. Путь он должен был искать сам, потому что она тоже пока двигалась на ощупь.

И все же…

Ира чувствовала себя победительницей. Переступая порог банкетного зала, где проводился благотворительный вечер, она решила, что сегодня может все. Удивительно, как обыкновенное платье помогло справиться с потаенными страхами, с темнотой прошлого и приводящей к панике нерешительностью. Ире казалось, что той, старой Иры, больше нет, а эта яркая, смелая девушка, улыбающаяся ей в отражениях зеркал — совершенно другой человек. И она в этого человека верила. Верила ещё и потому, что целиком и полностью положилась на Сергея. Он вел её на вечер и в новую жизнь, которой Ира уже бессовестно грезила и не имела желания сомневаться, что что-то пойдёт не так.

Да, она избегала касаний других мужчин, да, её смущали их взгляды, но рядом был Сергей, её точка опоры, и это успокаивало.

Маша и девушка из добровольцев ждали их у столика с сундучком для пожертвований. Гости не скупились. Некоторые пришли вместе со своими животными. Мэв тоже был здесь, но им сегодня занимались Рая и девушки из фирмы по пошиву одежды для животных — дог работал моделью на аукционе. Одна из официанток, в белой блузке с отпечатком собачьей лапы на кармашке, и черных, полосатых брюках, забрала из рук Ирины цветы, пообещав вернуть их после вечера.

— Силы небесные, Ирина! Как же вы прекрасны! — Шилов потянулся было к её руке, но вовремя спохватившись, ограничился поклоном. — Моё почтение. Позвольте вас представить… А вот идемте сюда!

Они закружили по белому, с задрапированными золотой тканью стенами, залу, знакомясь с актерами и актрисами, певицами и певцами, режиссерами и продюсерами, дизайнерами и телеведущими. У Иры голова шла кругом от обилия незнакомых личностей, и где-то, за пеленой, воздвигнутой её собственной волей, диким голоском пищала паника. Но истеричный вопль страха был слаб и неровен. Ира решительно хотела пережить этот вечер без нервных срывов. Она желала стать другой. И не только ради себя.

Сергей, сняв с подноса бокал шампанского, протянул его Ирине. Она отпила совсем чуть-чуть, не без удовольствия вспоминая вкус игристого напитка.

— Ты не устала? — спросил Сергей.

— Нет, нисколько.

— Ты, — он наклонился ниже и зашептал, губами едва ли не касаясь её уха. — Твоя сила сводит меня с ума.

Его искра разгорелась в его же руках, опаляя и жаля, а он не был готов и теперь не знал, что делать. Так хотелось сжать её покрепче, выжечь молодым пламенем клеймо на душе и в сердце, но что-то подсказывало ему, что ещё рано. Сергей снял с подноса очередной бокал и, залпом осушив его, потянул Иру к смежному залу, где были расставлены золотые стулья под белыми чехлами, и где должен был состояться аукцион.

— Ба, Орлов! А где ж любовь всей твоей жизни?

Сергей замер, поморщился и, вздохнув, обернулся. Ира обернулась вместе с ним. Парень в коротких чёрных брюках, чёрной же рубашке и золотой жилетке, поднял разноцветные стекла очков и подмигнул.

— И тебе не болеть, Пчедо, — процедил Сергей.

— Да не психуй, дядя, — парень махнул рукой. — Драться сегодня не будем. Но с дамой-то дашь потанцевать?

— Перебьешься.

— Фу, как некультурно. Пойду, Шилову расскажу, как плохо ты себя ведешь с его главным…

— Главным? — Сергей оскалился. — И где ты осенью сниматься будешь, главный? Не у Хемелицкого ли, в "Войне и мире"?

Пчедо выпучил глаза.

— Не понял… А ты что…

— Андрей Болконский собственной персоной. Уже получил текст. А ты играй в переснятых ситкомах. Тебе там самое место.

Сергей, довольный собой, под злобным взглядом Пчедо развернулся и потянул Иру дальше, на первый ряд перед трибуной. Ира молчала. Она думала напомнить спутнику, что Шилов просил не распространяться о полученной роли, но потом решила, что это не её ума дело. Тем более ей было даже радостно, что Сергей смог быстро заткнуть Пчедо. Тот был очень неприятным типом.

— Садись. Что-нибудь принести? Попить, закуски?

— Нет, спасибо.

Сергей кивнул и опустился рядом.

Аукцион прошёл быстро. Участники, люди творческие, превратили его в настоящее шоу — острили, шутили, разыгрывали целые сценки с битвой за очередной лот. Лисницкая картинно упала в обморок на руки своего мужа, когда Конев увел у её болонки меховой жилет со стразами для своего пинчера, а ведущая вечернего выпуска новостей каждый раз объявляла