вырезанным из красного магического дерева, что доставляют рейдеры из зоны. Этот легендарный человек уже передал бразды правления княжеством и вообще родом своему старшему сыну, но не смог сидеть без дела, и император назначил его управлять академией и воспитывать подрастающее поколение. Светлейшим князем его все называют по привычке, ну и в знак уважения за его заслуги перед Российской империей.

— Долгих вам лет жизни, ваша светлость, — склонив голову, как положено младшему аристократу, проговорил я.

— Садись, Белов, — по-военному гаркнул Потёмкин. — И давай без лишних расшаркиваний, не люблю я этого. Обращайся ко мне по имени и отчеству.

— Как скажете, Григорий Александрович, — тут же выполнил пожелание ректора я.

— Итак, — сложив пальцы вместе, прорычал ректор, — ты помог империи, пусть и неосознанно, избежать серьёзного международного конфликта и походя уничтожил дюжину одних из лучших убийц в мире, которых не спасла даже сильнейшая магическая защита.

— Повезло, — пожал плечами я. — Помог лук легендарного мастера вэйра Аллианэля, который мне передали накануне. Точнее, заряженные его магией стрелы, что шли в комплекте.

— Я пришёл к таким же выводам, — кивнул ректор. — Чистой воды везение. Пространственный карман? — вопросительно поднял бровь Григорий Александрович.

— Да, — кивнул я и протянул перстень главы рода.

Ректор сделал несколько стремительных движений и активировал заклинание магического взгляда. А он хорош, столь быстрого построения формулы мне ещё видеть не приходилось. С полминуты он изучал перстень, потом удовлетворённо хмыкнул и отключил магическое зрение.

— Пользовались услугами иностранных артефакторов? — уточнил он.

— Если честно, то я не знаю, — соврал я. — Перстень достался мне уже в таком виде.

— Наши могут лучше, но сейчас это неважно. Вы нарушили правило академии, граф Белов. Согласно закону, ношение оружия в стенах академии строжайше запрещено, и тот факт, что лук был скрыт в пространственном кармане, не оправдывает вас. — Охренеть, неужели меня вызвали к ректору не для того, чтобы наградить, а устроить взбучку? — Наказание за такой проступок может быть лишь одно — немедленное исключение. — Моё сердце пропустило несколько ударов. Блин, я ведь ещё не готов покинуть академию! Я рассчитывал, что у меня есть два месяца. — Исключений в правилах я не делаю ни для кого. Если бы подобный проступок совершил отпрыск самого императора, итог был бы один, потому как правила обязательны к исполнению для всех людей. — Я сглотнул и приготовился к худшему. — НО! — поднял вверх указательный палец ректор. — В связи со смягчающими обстоятельствами я позволю тебе пройти итоговые экзаменационные испытания и дам шанс получить выпускной диплом императорской академии. Соответствующие распоряжения я уже отдал, экзаменационная комиссия соберётся послезавтра.

— Спасибо, Григорий Александрович, — искренне поблагодарил старика я и попытался было встать, посчитав наш разговор завершённым, но ректор меня остановил.

— Сядь, Белов, я ещё с тобой не закончил, — столько стали было в его голосе, что ноги были готовы сами собой подогнуться, но я справился с давящей на мозг аурой ректора и опустился обратно в кресло по собственной воле, что не осталось без внимания старика. Ох и матёрый волчара. — Я доложил о случившемся императору, и он посчитал, что вы достойны награды. Своей властью император наложил мораторий на ведение войны с родом Беловых до момента совершеннолетия его нового главы.

А вот это уже интересно, но хотелось бы узнать подробности, что конкретно это значит для меня.

— Григорий Александрович, а не могли бы вы рассказать об этом решении императора более развёрнуто?

— Несомненно, — кивнул ректор. — Все войска твоих врагов будут выведены с оставшихся земель Беловых в течение недели, и за неприкосновенностью границ будет следить специальная имперская служба. Это не значит, что тебя не будут пытаться убить или похитить, но крупному отряду, особенно на армейской технике, проникнуть на охраняемую империей территорию будет весьма проблематично, а всех, кто попытается и попадётся на этом, ждёт жесточайшая кара от императора. Князь Успенский и все его вассалы уже оповещены.

Что же, новости действительно хорошие. С единичными убийцами или небольшими отрядами я справлюсь своими силами, а от крупных меня защитит империя.

— Воздушное пространство над твоими землями объявляется закрытым до особых распоряжений, — продолжил ректор. — Консервация с поместья также снимается. С этого дня ты вправе распоряжаться им по своему усмотрению, но учти, что если ты не будешь платить по долгам рода, то поместье отойдёт империи и будет продано в счёт погашения задолженности. И ещё один момент. Мораторий действует до твоего совершеннолетия, но в случае открытой агрессии по отношению к врагам или их имуществу мораторий будет моментально отменён.

— Открытой? — усмехнулся я.

— Как говорится: не пойман — не вор, — оскалился в ответ ректор.

— Нет тела — нет дела, — тоже вспомнил я одну поговорку, услышанную в прошлых жизнях.

— Именно, Белов, — очень серьёзно посмотрев на меня, проговорил Георгий Александрович. — Но предупреждаю тебя, будь предельно осторожным и не нарывайся раньше времени.

— И в мыслях не было, — тут же, на всякий случай, открестился я. — Мне бы ещё беспрепятственный доступ в зону раздобыть, — высказал своё пожелание я.

— Такое выдают только в корпусе Стражей, — задумался Потёмкин.

— Я думал поступать в корпус, — признался я, — но ситуация изменилась. Не хочу связывать себя дополнительными обязательствами и постоянно находиться в расположении корпуса. Мне нужна мобильность.

— Понимаю, — кивнул ректор. — Начальник корпуса Стражей мой давний друг. Я свяжусь с ним и обсужу данный вопрос, может что-нибудь вместе и придумаем, но в любом случае тебе придётся сдать вступительный экзамен. Потянешь, граф?

— Потяну, — без раздумий, уверенно ответил я.

— Ещё вчера утром я бы рассмеялся тебе в лицо, но сегодня, пожалуй, воздержусь. Ты действительно полон сюрпризов, Белов. Я старый вояка и довольно неплохо читаю людей. Порой для этого мне достаточно всего одного взгляда. Ты достойный человек, и надеюсь, что судьба будет к тебе благосклонна. Мы встретимся на экзаменах, всего доброго, граф.

— До встречи, Григорий Александрович, — поняв, что аудиенция закончена, поднялся я. — И ещё раз спасибо вам.

Потёмкин протянул свою лопатоподобную ладонь, и я без промедления её пожал. Старый волчара сжал её с такой силой, что затрещали кости, но я стоически выдержал его напор и ответил тем же.