правда стал равен нулю после визита к Узианде. Не прямо в небесные чертоги, понятное дело, но богиня в созданном теле ублажала и вдохновляла Минта так, что он ни разу даже в окна не выглянул, проверить, где же оказался.

— И она сказала! Да-да, лично сказала, прямо мне в лицо! — орал Минт, похоже выражая таким образом свой предыдущий страх. — Что не просит верить в нее, а просит просто петь и воодушевлять живых! Что самые лучшие помощники богов — это те, в ком нет веры!

Бранд только хмыкнул уголком рта. Вот это была явная уловка, долговременное воздействие на Минта и в то же время опосредованный удар по самому Кулаку. Без этих слов он бы еще долго сомневался и размышлял, как с тем визитом Ордалии и книгой из храма, к чему все это было и в чем тут подвох.

— Ладно, ладно, — вскинул руку Бранд. — Ты тоже та еще птичка, сто раз уже слышал об этом эпизоде.

— Ну и что? Ты тоже, дед, постоянно ворчишь об одном и том же!

— Доживи до моих лет, — презрительно усмехнулся Бранд, — посмотрим, сумеешь ли сочинить что-то новое.

Минт картинно ухватился за грудь, сделал вид, что снова умирает. Увидь его в таком виде хоть кто-то из бесчисленных поклонниц, барду немедленно бы отдали тело, состояние, всё. Бранд повел плечами и начал доставать «уловители маны». Обращаться к жрецам он не хотел и не собирался, но вот Минт выглядел перспективно.

Там и требовалось-то!

Разумеется, Минт не истекал небесной маной, в отличие от слизней из подземелья, но Бранд собирался сгустить собранные пары, а затем растворить их в обычной мане, благо в ней недостатка не имелось. Вообще, вся эта «лестница» фильтрации маны выглядела очень странно и подозрительно, особенно в свете великого договора (дабы не мучить себя бесплодными размышлениями Бранд решил пока считать сведения из книги Ордалии условно достоверными), и в то же время она научно выражала многое из жизни живых.

Дискомфорт наверху — мало обычной маны, которую привык вбирать организм. Дискомфорт внизу — мало обычной маны, которую привык вбирать организм. Омонстрение — поглощение маны Бездны напрямую и изменения в организме, и так далее.

— Ладно, пара песен и можешь быть свободен.

— Опять издеваешься, дед?

— Тебя же всегда огорчало невнимание с моей стороны? Втайне ты мечтал спеть так, чтобы слушали все, даже я?

Минт фыркнул презрительно, отвернулся и Бранд мысленно покачал головой. Мощь, невероятная мощь, доставшаяся глупому юнцу. Вот уж правду говорили, что барду мозги ни к чему, только петь мешают. Но может оно и к лучшему, чем больше непонятного, непредсказуемого, того, чего никогда не сделал бы прежний Бранд, тем дольше удастся сохранить все в тайне. Возможно.

— Я и так пою, что слушают все! — произнес Минт с видом оскорбленного достоинства.

— Хорошо, хорошо, Минт, — кивнул Бранд. — Тогда споешь мне пару песен, а я внимательно послушаю?

— Дед, ты будешь мне должен, — настороженно произнес Минт.

— Хорошо, — кивнул Бранд. — Даю тебе слово, буду должен.

Минт еще поморщил лоб, пытаясь найти подвох, но затем сдался и просто запел.

В этот раз спускаться ногами с первого этажа не стали, Хао Ниссиус там уже увидел все, что хотел. На опыт профессии рассчитывать тоже было бесполезно, слишком высокие уровни.

— Редкий случай, когда можно спуститься прямо к кристаллу! — воодушевленно потер руки мастер Сторин.

— Уже двести с лишним лет гильдии манологов Мойна спорят, насчет внесения изменений в подземельный стандарт, — вдруг сказал Хао. — Помимо разногласий, между нами, еще и правителям зачастую не до того, а герои лишь пожимают плечами.

— Потому что помещения, площадки и изменения в почве под кристаллом звучит как готовый рецепт катастрофы. Минимум поломки кристалла, а в худшем случае прорыва Бездны, — заметил Бранд. — Герои зачастую останавливают прогресс, а то и просто убивают и уничтожают, когда все выглядит слишком опасным.

— Но тут совсем другой случай!

— Поверьте, мастер Хао, каждый так говорит, — равнодушно ответил Бранд. — Каждый уверяет, что его случай самый правильный, что он лишь хочет помочь живым, и зачастую даже так оно и есть! Самыми искренними намерениями… нет, костями и кровью тех, кто погиб от осуществления самых искренних намерений помочь живым, выложен спуск в Бездну, так у нас говорят.

— Но вы же, вы же, Кулак! — ткнул мохнатый ухоженный палец в Бранда.

Голос Хао звенел, дрожал, словно Бранд его чем-то предал.

— Разве не помогали вы всегда живым⁈ Не вставали за них в смертельных ситуациях⁈ Разве ваша слава фальшивая⁈

— Нет, — пожал плечами Бранд, — но крови я пролил столько, что меня взяли бы в почетные демоны.

— Не шутите такими вещами! — Сторин сложил указательный и средний пальцы, коснулся ими поочередно своих глаз. — Мы же вниз отправляемся!

— Раз вы такой знаток моей славы, скажите, люблю ли я нежить?

— Нет, — покачал головой Хао. — Вы всегда истребляли ее особенно яростно.

— Дружу ли я с богами и жрецами?

— Нет, — снова покачал головой Хао.

— Гарос лично предлагал мне стать его Чемпионом, — почти сонно сказал Бранд, — столько я убил.

Хао замер с чуть приоткрытым ртом, рука его рвала завитушки волос на ногах. Бранд же подумал, что он сам, не отдающий дневники хозяина подземелий как раз из категории «остановить прогресс». Марденус же искренне хотел помочь всем живым и вышло в итоге известно что.

Даже если бы Марденус спятил и стал Проклятым и, то не убил бы столько живых.

— Поэтому не думайте, что все делается из злости или вражды. Живые, конечно, не дураки поссориться между собой, но площадки под кристаллом выглядят слишком опасными. Не говоря уже об изменении состава почвы и маны, уж вы мастер Хао должны понимать, что тогда кристалл подземелья перестанет действовать, как перерабатывающий ману насос, вы сами меня этому научили.

— Да за дураков-то нас не держите, — отозвался Хао, голос его все еще дрожал от ярости и обиды. — Речь идет всего лишь о замерах маны в почвах под кристаллом! Прогнозы роста, улавливание просачивания маны Бездны, возможность обнаружения манового портала в Бездну! Всего-то надо продлить шахту ниже уровня кристалла да оборудовать пару дополнительных площадок!

— Еще скажите — сделать